Найо Марш - Убийство по-римски
Они говорили по-английски, их голоса то усиливались, то исчезали, так что до него доносились обрывки сказанного, словно чья-то безответственная рука баловалась с регулятором звука.
— …говорить с ним — пустое дело… да поймите же, Векки… опасно. Зигфельд…
— …вы с ума сошли? Сколько раз я говорил вам… инструкции…
— … обыск… полиция…
— … о'кей, синьор. Они устроили обыск и ничего не нашли… я принял… меры.
— …меры. Попробуйте это с Аллейном и посмотрите, что… Другое… Можете поверить… Я это могу сделать. И сделаю. Если только…
— …пьяный…
— …не имеет отношения. Не такой пьяный, чтобы я не запомнил… Это честное предложение. Сделайте это как следует, а не то…
— Вы не посмеете.
— Не будьте самонадеянны. Послушайте… если я доложу… Зигфельду…
— Молчите!
— Заткнитесь!
Последовал невнятный обмен рассерженными репликами. В конце его Джованни издал резкое восклицание. Железные ножки стульев царапнули по асфальту. Ладонь шлепнула по столу. Вдохновленный услышанным, Аллейн присел за остовом бархатного кресла и слышал, как они прошли мимо. Их шаги замерли, и он вышел из укрытия. Где-то в окне за ставнями мужчина громко и долго зевнул. Ниже по улице открылась дверь. Показался парень в штанах и майке, чесавший под мышками. Внутри траттории женщина с оперной фиоритурой позвала:
— Мар-чел-ло!
Сиеста закончилась.
Аллейн давно уже не занимался слежкой и, подобно квестору Вальдарно, нимало не возражал против неожиданного возврата к оперативной работе.
Работа оказалась непростой. На улицах еще было мало народу, и спрятаться было практически некуда. Он смотрел и ждал, когда его подопечные отойдут шагов на двести, увидел, как они расстались, и решил последовать за майором, который свернул в тот переулок Старого Рима, где продавались «древности».
Здесь, в развалах антиквариата, прятаться было легче, и к тому моменту, когда они вышли из этого района, Аллейн следовал непосредственно за майором, который, как он догадался, направлялся к маленькой гостинице, куда его доставили рано утром.
«Все впустую», — подумал Аллейн.
Майор вошел в гостиницу. Сквозь стеклянную дверь Аллейн видел, как он получил у портье ключ и удалился, очевидно к лифту.
Аллейн вошел следом за ним и из телефонной будки позвонил Вальдарно, как было условлено на данный час. Он дал квестору краткий отчет о своей послеполуденной деятельности.
— Этот майор, а? Этот Суит! Не то, что можно было подумать, а? — произнес Вальдарно.
— По-видимому, так.
— Как вы это истолковываете?
— Да, понимаете, впечатления у меня самые фрагментарные. Но не создается ли у вас впечатление, что майор Суит больше связан с Зигфельдом и куда меньше — с предприятием Мейлера?
— Несомненно. Что до «Тони», Бергарми провел там обыск вчера во второй половине дня.
— И что обнаружил?
— Ничего. Повсюду были следы срочной уборки, но не более того.
— То добро, которое продали мне, происходило из крохотной комнатки рядом с главным входом.
— В ней не было ничего, кроме коробки с деньгами, гроссбуха и телефонного справочника. Никаких следов Мейлера не найдено. Мы твердо уверены, что он не мог покинуть Рима. Как вам известно, сразу после вашего звонка я повсюду установил самое пристальное наблюдение.
В отличие от квестора, Аллейн не испытывал чувство удовлетворения от своей деятельности, но ничего не сказал.
— Я думаю, мы притянем этого Джованни Векки, — говорил Вальдарно. — Я думаю, мы с ним побеседуем. Вы упомянули, что он «принял меры». Какие меры, по-вашему, имелись в виду?
— Трудно сказать, — осторожно ответил Аллейн. — Кажется, это пахнет взятками. Особого рода.
В трубке воцарилось молчание. Аллейн подумал, что тактичнее не сообщать о том, что майор Суит упоминал его имя.
— А что вы собираетесь делать дальше, мой дорогой коллега?
— Может быть, пока ваши люди беседуют с Джованни Векки, я побеседую с майором Суитом. А после этого, синьор квестор, боюсь, что мне придется попросить вас установить тщательное наблюдение за майором.
— Где вы сейчас?
— В его гостинице. «Бенвенуто».
— Все будет сделано. Но возникает некоторая неразбериха, — признался Вальдарно. — С одной стороны, мы имеем торговлю наркотиками, что входит в вашу компетенцию. С другой — убийство Виолетты, что касается также и нас. И к тому же Мейлер — ключевая фигура и в том, и в этом. Позволительно спросить себя, а нет ли здесь еще какой-то взаимной связи, например, с туристами. Не беря в расчет их нежелания попасть в раскопанную нами шумную историю. Но в другом смысле, есть ли какая-то связь между убийством и этими семью путешественниками?
— Мне кажется, нет, — ответил Аллейн. — О мой дорогой синьор квестор, по-моему, никакой связи здесь нет. Бесспорно, нет.
Изложив свою точку зрения, он повесил трубку и задумался. Наконец, нимало не уверенный, что поступает разумно, он подошел к дежурному и послал свою карточку майору Суиту.
3Было трудно поверить, что это тот человек, который полчаса назад сердито разговаривал с Джованни. Майор опять пребывал в той самой форме, которая с самого начала показалась Аллейну ненастоящей. Он сидел в безукоризненном просторном и легком пиджаке с галстуком королевской артиллерии, на пальце — перстень-печатка, грубые коричневые башмаки лоснятся, как каштаны, в налитых кровью глазах — свидетельство нешуточного перепоя. Перепой, по крайней мере, был настоящий. А может, и все тоже настоящее. Может, майор и в самом деле был тем, за кого себя выдавал, разве что некогда он пошел по дурной дорожке.
— Рад, что вы заглянули, Аллейн, — сказал он. — Я имел в виду поговорить с вами.
— Неужели?
— Просто сказать, что буду рад, если окажусь полезным. Понимаю, вы в затруднительном положении. Наступаете на любимые мозоли иностранцев, а? Не думаю, что от меня много проку, но каков есть — вот он я. Рода войск должны взаимодействовать, а?
— Вы, я вижу, артиллерист.
— Был им, старина. Был. Уже в отставке, но надеюсь, еще гожусь на какое-то дело. — Он озорно, но приятельски хихикнул. — Несмотря на минувшую ночь. Знаете ли, не судите обо мне по этому. Дело, конечно, скверное. Впрочем, не мешает в кои-то веки раз повеселиться, а?
— Значит, вы не постоянный клиент мистера Мейлера?
Мгновенная пауза прежде, чем майор Суит проговорил:
— Мейлера? Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду. Или не понимаю? На самом деле я его не перевариваю. Сразу понял, что он темная лошадка. Все же, надо сказать, представление было организовано хорошо, хотя я, может быть, чересчур налег на вино, но не будем об этом.
