Стэн Харт - Зачарованный остров
«С тем же успехом ты могла бы остаться в Уорчестере», — подумал Гарри, осматривая старую, изношенную мебель и искусственные нарциссы в пластиковой вазочке на шкафу.
Он отлично знал, что в такой обстановке и начинают пить. Гарри представил, Шейла живет в уютном, со вкусом обставленном доме, и сама она грациозная, модно одетая, они пылают страстью друг к другу и занимаются любовью на мягком с высоким ворсом ковре, такие нежные и радостные оба.
А вместо этого они пьют кофе на убогой кухоньке, собираясь продолжить дурацкую вечеринку, чтобы не чувствовать себя такими безнадежно одинокими и лишенными обычного человеческого счастья. Когда он пил, жизнь его складывалась повеселее.
— Живи и давай жить другим, будь проще, — напомнил себе Гарри один из девизов общества.
— Ты, оказывается, такая страстная натура… — Гарри попытался сексуальными воспоминаниями поднять себе настроение. — Ты взяла такой быстрый ритм, что я едва поспевал за тобой…
— Не преувеличивай. Я просто ирландская дура с тремя детьми. У меня было два мужа-пьяницы, которых можно было разбудить только звоном корабельного колокола. Понимаешь? Ты решился, и все получилось.
— Я слишком нервничал, — словно извиняясь, сказал Гарри.
Шейла посмотрела на него с добродушной улыбкой.
— Тебе не помешало бы добавить немного ирландской храбрости. Кто ищет, тот находит. Всегда есть шанс… Давай что-нибудь перекусим? — Шейла меняла тему почти на полуслове.
Гарри попросил заехать к нему домой, это по пути к поселку Веселая Голова, поэтому им пришлось в районе пригорода съехать с шоссе, возле которого жила Шейла, на проселочную дорогу.
— Будь осторожна, дорога здесь плохая, — предупредил ее Гарри.
Шейла попросила его расслабиться и принимать вещи такими, как они есть. Гарри согласился, она права, он ведет себя, как мальчишка. Гейл со Спринджером, выпивка выбили его из колеи.
— Нервы сдают, — сказан Гарри, и Шейла с пониманием кивнула.
— Со мной тоже такое бывает. Особенно после такого дня. Как бы я хотела быть красивой, как Гейл. Ну, может, чуть похуже. Но трудно представить ее без стакана, значит, об этом нужно забыть. Если бы мне предложили: выбирай, остаться такой, как ты есть, и вести трезвый образ жизни или превратиться в красавицу, если начнешь снова пить. Я не попадусь на эту удочку! Она живет в одном мире, я — в другом. В мои годы уже нечего завидовать Гейл, а вот девочки-подростки отчаянно завидуют своим более красивым сверстницам.
— Потому что на них мальчишки заглядываются?
— Конечно. Но хорошая ирландская девочка никогда этого не покажет. Я находила для себя другие развлечения.
Болтовня Шейлы, как ни странно, подняла настроение Гарри. Все не так уж плохо. Он подумал о предстоящей работе в библиотеке и на возможное продолжение отношений с Шейлой. Они могли бы вместе ходить на корт, а по уик-эндам устраивать круизы на лодке или пикники на берегу. Тогда она скорее забудет о двух неудачных замужествах, может, у них все сладится.
Шейла вывела Гарри из задумчивости очередной байкой, которую не раз рассказывала на собраниях общества.
— Знаешь, у меня хорошая работа. Я живу одна, ращу троих сорванцов. Вот все болтают об освобождении женщин. И я себя спрашиваю: а ты свободна? То есть, действительно ли я независима? Да, я сама себе хозяйка.
— Смотря что понимать под свободой и независимостью женщины. Возьмем твой случай, он похож на многие другие. Ты разведена. У тебя есть все необходимое, ко не более того, никаких излишеств. Разве ты так же свободна, как я? Воспитание детей составляет важную часть жизни женщины. Ведь я прав?
Когда заявляют, что женщины должны иметь равные с мужчинами права, имеют в виду социальное положение и экономические возможности. То есть женщины могут претендовать на все то, что и мужчины имеют. И у них есть право самим решать, иметь им детей или нет, сделать аборт или растить детей без мужа.
— У меня по крайней мере была надежда, что я свободная женщина, — ухмыльнулась Шейла.
— Правильнее было бы сказать, что ты свободна решать, но в более широком смысле, как я понимаю термин «освобождение женщин», ты не свободна.
— Потому что я брею ноги? — поддразнила его Шейла. — Но ведь Гейл — свободная женщина. Поэтому я думаю, что же еще я должна сделать, чтобы тоже быть свободной женщиной. Гейл делает все, что хочет.
— У Гейл есть для этого средства.
— По-твоему, свободным может быть только материально обеспеченный?
— Деньги тут ни при чем. Я очень сомневаюсь, что богатые и красивые женщины стремятся участвовать в движении освобождения. Это как-то не вписывается в их образ жизни.
Гейл представляется свободной потому, что сильно отличается от представительниц ее пола. Если бы все жили, как она, то Гейл стала бы похожей на остальных, потеряла бы свою индивидуальность. Она противопоставляет себя всем, но не своему полу.
— У Гейл нет ни перед кем никаких обязательств, нет ответственности, в этом все дело, — возразила Шейла и выбросила очередной окурок сигареты в окно машины.
В эту минуту Гарри хотелось выбросить ее на ходу из автомобиля. Это был бессмысленный разговор.
— Когда женщины начинают разглагольствовать о своем освобождении, они просто ищут себе оправдание, чтобы не заниматься домом. Я их не виню, но этот вопрос яйца выеденного не стоит. Если женщины сравняются с мужчинами во всем, мир просто перестанет существовать. Я в такую перспективу не верю.
— Что касается меня, я люблю убираться в доме. Потому что мой дом, и я должна о нем заботиться.
— Вот мы и вернулись к вопросу о собственности. Ты владеешь домом, и мысль делать домашнюю работу для кого-то другого тебе не приходит в голову. Вот что важно. Мы сталкиваемся с таким парадоксом: а что, если встречаются двое, и у каждого из них есть свой дом?
— И они оба люди состоятельные?
— Было бы неплохо, но не в этом дело…
На этом разговор прервался — они подъехали к дому Гарри. Шейла здесь раньше не бывала. Она вошла в гостиную и выглянула через стеклянную стену на берег, где стояла у пирса лодка Гарри. Затем обошла комнату, все внимательно осматривая.
На карточном столике стояла пишущая машинка и в беспорядке валялись листки с напечатанным текстом, правленные карандашом. Исписанные листки лежали и на обеденном столе. Шейла взяла верхнюю страницу и прочла:
«Я пью, следовательно, я существую. Познание себя и алкоголизм. Гаррисон Фарнворс Паркер».
— Чем ты тут занимаешься, Гарри? — воскликнула Шейла. — Ты пишешь книгу?
Он возился на кухне, готовя кофе.
