Рэчел Линдсей - Луны волшебное сияние
— Да у меня и в мыслях такого не было! Ты нравился мне, Стефен, а необходимость лгать была ненавистна, но я…
— Все равно лгала. И этому нет оправдания. — Он убрал руку с ее плеча и пошел к двери. — Такая невинная с виду, а оказалась такой лгуньей и пройдохой!
Дверь захлопнулась, а Джейн упала на кровать и закрыла голову руками. Никогда, даже в самые худшие мгновения, ей и в голову не приходило, что Стефен может оказаться настолько безрассудным. Однако само поведение свидетельствовало о любви, которая, как он ни сопротивлялся, все же поселилась в его сердце. И гнев Джейн утих, растворился в сочувствии и понимании. Вся дрожа, она вернулась к зеркалу и снова взяла щетку.
Уже почти приведя в порядок лицо и волосы, Джейн вдруг опять услышала стук в дверь. Неужели Стефен вернулся принести извинения? Она быстро схватила помаду и уже открыла, но услышала голос Колина:
— Эгей, там, в каюте! Можно с тобой поговорить?
— Теперь ты пришел, поиздеваться?
— Ни в коем случае. — Колин вошел и закрыл дверь. — Я только хотел извиниться за поведение Клер и сказать, что мне совершенно все равно, кто ты на самом деле. Для меня ты по-прежнему — девушка, которая понравилась мне с самой первой встречи.
— О, Колин! — Слезы брызнули из глаз. — Если б еще и ты назвал меня пройдохой, я бы просто не выдержала.
— А первым, должно быть, назвал Стефен?
Джейн кивнула, не в силах говорить.
— Не суди его слишком строго, — заметил Колин. — Скорее всего, он чувствует и свою вину во всем случившемся. Ведь ты же работаешь на него, и не исключено, что Динки подумает, будто вы были в сговоре.
— Разумеется, не были. Стефен и понятия не имел, кто я, иначе не реагировал бы так. Он не верит в честность и порядочность работающих женщин.
— Не говори вздора. Лично я только рад, что ты относишься к этой категории. Для наследницы ты слишком умна!
— Да разве ум не может сочетаться с деньгами?
— Может, и сочетается, — торжественно заверил он, — но в основном у мужчин, у женщин — очень редко. А теперь пошли, старушка. Надевай свои брильянты, поехали ужинать.
Джейн вздрогнула.
— Ни слова больше о драгоценностях. Никогда не забуду того бала, когда потеряла рубиновое ожерелье.
— Ах, да. — И он взъерошил золотисто-серебристые волосы. — Теперь-то понятно, почему ты тогда так убивалась.
— Больше всего я боялась, как бы Белтоны не подумали, будто я взяла что-то себе. У богатых есть манера подозревать бедных в самом худшем.
— Никто и не подумает подозревать тебя, но коль ты не желаешь надевать драгоценности, я куплю тебе взамен украшения из венецианского стекла.
Джейн рассмеялась и взяла сумочку. Выйдя из каюты, заперла дверь и опустила ключ в сумочку.
— Держу пари, ключик от сейфа с драгоценностями ты бережешь пуще глаза, — усмехнулся Колин.
— И не говори! Даже тебе не скажу, где он!
Колин повел ее в ресторан на открытом воздухе напротив здания Оперы Феникс, и, сидя за освещенным свечами столиком, Джейн, наконец-то, немного расслабилась. Хорошая еда и вино сделали свое дело, румянец понемногу возвращался на ее щеки, и Колин удовлетворенно кивал головой.
— Клер заслуживает хорошей порки за свое поведение. Никогда не думал, что она окажется такой злобно-коварной.
— Все из-за Стефена, — отозвалась Джейн. — Если б я не нравилась ему, и ей было бы наплевать на этот маскарад, а так подвернулась идеальная возможность нас поссорить.
— И ведь удалось, да?
― Да.
— Прости, конечно, — с сочувствием заметил Колин, — но, возможно, все и к лучшему. Если Стефен до такой степени не переносит малейшего притворства…
Он поставил локти на стол и наклонился вперед:
— А знаешь, что я сделаю, Джейн? Забуду и твою работу, и все остальное и буду просто радоваться твоему присутствию все оставшееся время. И ты выбрось это из головы. Будем по-прежнему считать, что ты — Джейни Белтон! Ведь ее одежда, драгоценности и имя, все еще принадлежат тебе, до самого возвращения в Англию, вот и пользуйся ими напропалую.
— Не могу. В этом маскараде больше нет смысла. Все уже знают, кто я.
Колин снова откинулся на спинку. Лицо было в тени, а светлые глаза странно потемнели.
— Только не говори, будто собираешься покинуть судно. Не то я подумаю, что ты сдалась.
— Нет, не собираюсь.
— Вот и слава Богу. В конце концов, за путешествие платит старик Белтон и грех не попользоваться этим, как следует.
Джейн снова принялась за еду. Удивительно, но теперь, зная, что она репортер, Колин относился к ней, пожалуй, даже мягче и трепетнее, чем раньше, когда считал богатой наследницей! "Какая разница со Стефеном", — и от этой мысли кусок застрял в горле.
Уловив перемену в настроении, Колин тут же принялся смешить ее и высыпал целый ворох анекдотов о людях, чьи имена часто встречались в колонке светских сплетен. От беспечности не осталось и следа, он оказался на редкость хорошим рассказчиком, в очередной раз заставив Джейн подивиться скрытым глубинам своего характера.
Только около полуночи они в гондоле отправились назад на судно, и, скользя по темной воде, Джейн снова подумала о Стефене. Где он? Скорее всего, с Клер. Сомневаться, пожалуй, не приходилось — интуиция подсказывала, что оскорбленное самолюбие, гнев и обида, вероятнее всего, толкнули его к другой женщине. Джейн сжала кулаки, ногти впились в ладони. Нет, надо выбросить его из головы; все эти воспоминания только расстраивают.
— Плюнь и забудь, — тихо произнес Колин. — А то сидишь, как натянутая пружина.
— Прости. — Усилием воли Джейн чуть успокоилась, чувствуя, как увлажнилась кожаная спинка сиденья. — Интересно, Стефен и Клер влюблены друг в друга?
— Клер не любит никого, кроме себя.
— Но хочет выйти замуж, а Стефен — весьма подходящая кандидатура.
— Клер никогда не выйдет за него. Это я обещаю.
Джейн посмотрела недоверчиво. На воде было темно, а фонарь на носу гондолы светил тускло, отбрасывая на лицо Колина тени и скрывая выражение, серебрил волосы. Снова пришла уверенность, что Колин любит Клер, но дипломатичнее, конечно, не задавать никаких вопросов.
И только в каюте слезы опять подступили к глазам, но Джейн подавила их, стараясь забыть о жалости к себе. Сняла платье и повесила в гардероб, сбросила туфли и огляделась в поисках тапочек. Один обнаружился под столиком, другой — под кроватью. Она нагнулась, чтобы поднять их, но тут на розовом ковре блеснуло золото. Джейн замерла, потом подползла поближе и уставилась на предмет. Подняла маленькую монетку, положила на ладонь. Одна сторона монетки была гладкой, Джейн дрожащими пальцами перевернула ее, уже зная, что увидит на другой стороне: витую букву "Л". Талисман, о котором говорил отец… Значит, вор действительно на борту "Валлийца". Причем не просто на борту, а побывал в ее каюте.
