Кэндис Кэмп - Бесконечная любовь
Теперь уже ничто не мешало завладеть белоснежными холмами и бережно коснуться вершинок. Ответ не заставил себя ждать: соски нетерпеливо подались навстречу, а по телу прокатилась обжигающая волна. Вивьен беспокойно поерзала: между ног упрямо нарастала тупая тянущая боль.
Рука покинула грудь, однако холодное одиночество продолжалось недолго: Оливер склонился и коснулся нежной кожи губами, подарив новое, еще более острое наслаждение. Ладонь неустанно скользила по телу, исследуя и лаская. Юбки словно сами собой поднялись к талии. Вивьен вздрогнула от неожиданности: пальцы коснулись ноги сквозь тонкую ткань панталон.
Но в этот миг губы глубоко втянули сосок, и скромность утонула в омуте вожделения. Ладонь медленно прошлась по внешней поверхности бедра, заглянула внутрь, повторила то же самое с другой ногой. Всякий раз пальцы замирали возле потаенного уголка, как будто дразнили, разжигая пламя. Вот они дерзко погладили живот, спустились ниже, ближе. И вот наконец рука проникла между ног и осторожно прижалась. Пальцы деликатно прикоснулись к ткани, и удовольствие слилось с болезненной, почти мучительной жаждой близости. Дыхание вырывалось тяжелыми неровными толчками, и, сама того не замечая, Вивьен пошевелилась, чтобы обострить ощущение.
Внезапно Оливер издал странный, похожий на рычание звук, быстро приподнялся и сел. Глубоко разочарованная, Вивьен открыла глаза и собралась протестовать, однако Оливер смотрел так страстно и нежно, что слова замерли в груди. Уверенно встал, ловко снял полусапожки и отбросил в сторону, а потом легким движением отправил вслед за ними и панталоны.
На мгновение замер и посмотрел обжигающими глазами. Поднял ногу, так что ступня уперлась в грудь, подцепил пальцем подвязку и, медленно скользя ладонями по гладкой коже, с нескрываемым удовольствием снял шелковый чулок. Посмотрел в глаза прямо и твердо, как будто искал подтверждения собственной правоты. В ответ губы Вивьен чувственно дрогнули, не оставляя сомнений.
Оливер еще раз провел ладонью по ноге, бережно опустил ее на постель и сосредоточился на втором чулке. Процедура повторилась во всех подробностях. Пальцы так же ласкали, согревали и дразнили, дыхание замерло в груди, а огонь разгорался все ярче и настойчивее. Вот наконец чулок скользнул на ковер, и ладонь поднялась, едва касаясь обнаженной ноги. Пальцы тронули колено, слегка отступили и снова вернулись, чтобы продолжить ласку.
Наконец Оливер с улыбкой опустил ногу и, склонившись, прижался губами к коленке. Губы на миг замерли, а потом недвусмысленно поползли вверх. Вивьен вздрогнула от неожиданности и смешанного с легким испугом предвкушения. Оливер тут же поднял голову и посмотрел вопросительно.
— Нет? Тогда чуть попозже.
Он принялся целовать другую ногу, постепенно продвигаясь к заветной цели.
Не в силах сдержать стремительно нарастающее напряжение, Вивьен негромко застонала и вздрогнула. Оливер не заставил себя ждать: раздвинув коленом ноги, лег и, удерживаясь на локтях, осторожно накрыл собственным телом.
Желанная тяжесть, ощущение силы и энергии принесли радость ожидания. Оливер все еще оставался одетым. Прохладное полотно рубашки и мягкое сукно бриджей возбуждали. Вивьен провела ладонями по плечам и заглянула в полные страсти глаза. Да, теперь она точно знала, чего хотела больше всего на свете: растаять, раствориться без следа в этом сказочном принце.
— Люби меня, Оливер, — прошептала она. — Ты, только ты. Никто другой мне не нужен.
В глазах мелькнула растерянность, но тут же погасла, утонула в потоке вожделения. Оливер склонил голову и снова принялся целовать, но уже не нежно, а требовательно и жадно. Поцелуй продолжался до тех пор, пока позволяло дыхание, а потом губы уверенно заскользили по шее и груди.
Вивьен провела ладонью по плечам и спине; рубашка показалась неприятным препятствием. Оливер поднялся и стремительно освободился от одежды. Вивьен тоже не теряла времени даром: расстегнула пуговицы до конца, сняла платье и нижние юбки.
Наконец возлюбленный вернулся и снова расположился между ног. Вивьен обняла его с наслаждением, радуясь живому теплу. Почувствовала, как пульсирует страждущая плоть, и непроизвольно, сама того не замечая, начала легко двигаться в том же ритме. Тело горело нетерпением, и все же он не спешил продолжать, а вновь и вновь осыпал поцелуями. Страсть распалялась с каждым вдохом, с каждым властным, полным сдержанной силы прикосновением.
Вивьен безжалостно впилась ногтями в спину любимого и застонала от безысходности. Словно дождавшись заветного сигнала, Оливер вошел уверенно, дерзко и глубоко. Острая боль пронзила и заставила замереть. Он тут же остановился, поднял голову и посмотрел с искренним удивлением:
— Милая?
Она ответила почти испуганно:
— Нет-нет, продолжай. Прошу…
Он склонился, нежно поцеловал и осторожно, но настойчиво продолжил движение. Вскоре желание вернулось и заставило забыть о боли. Вивьен обвила ногами единственного в мире желанного мужчину и уступила бесконечности неведомых впечатлений. Удивительно, но с каждым мощным движением вожделение лишь возрастало, а ненасытный голод обострялся.
Вивьен прильнула, прижалась губами к плечу, но страсть требовала большего, и она вонзилась зубами в пылающую кожу. Оливер вздрогнул и с хриплым возгласом погрузился еще глубже. На миг все вокруг исчезло; боль, тревога и сомнение отступили, оставив лишь радость и блаженство.
Еще мгновение — и Оливер рухнул без сил. Некоторое время лежал неподвижно, часто и тяжело дыша. Потом медленно перекатился на бок и заключил любимую в объятия. Она уютно устроилась рядом, уткнулась лбом в плечо и погрузилась в счастливый туман.
— Но почему? — пробормотал он блаженным, чуть озадаченным голосом. — Почему ты не сказала…
— Тсс. — Вивьен придвинулась ближе и коротко поцеловала. — Ничего не спрашивай. Не порть.
Он прижался щекой к золотой макушке и обнял еще крепче.
А скоро они уснули.
Тихо напевая, Вивьен спустилась в столовую. Волосы были собраны на затылке в простой узел, а платье выглядело слегка помятым. Но разве подобные мелочи имеют значение, когда счастье освещает все вокруг?
Ночью она долго лежала в объятиях своего первого возлюбленного и наслаждалась теплом, уютом, новым чувством защищенности. Но встать все-таки пришлось. Она осторожно выскользнула из-под одеяла, торопливо оделась, поцеловала на прощание крепко спящего Оливера. Стараясь не шуметь, открыла дверь и вышла в коридор, чтобы украдкой пробраться в свою спальню. Упала на кровать и уснула блаженным, глубоким сном, а утром открыла глаза и почувствовала себя бесконечно, несказанно счастливой.
