Яна Розова - Ночь Нептуна
Киры не было на месте, зато Никита помочь не отказался. Заодно он поведал Паше, что обещанная сестра, видевшая человека, который нападает на девушек, прибудет сегодня в отель.
Это была отличная новость, но лучше было бы, чтобы Александра приехала прямо в больницу и стала важнейшим свидетелем защиты Роберта. Об этом рыжий сыщик сказал главному редактору. Тот пообещал перезвонить Александре и перенаправить ее в Боровиковскую больницу.
Паша попросил у Никиты фотографии Роберта, сделанные шестнадцатого июля этого года. Они обнаружились: очень загорелые и оттого очень довольные люди фотографировались в холле отеля вместе с Робертом. Он выглядел бледным и официальным, рядом с гостями. Никита «слил» фотографии на флешку и отдал Паше, а тот, не теряя времени, отдал их в печать в фотолабораторию отеля.
Через тридцать минут «тойота» Виктории покинула территорию отеля.
Визит в дом Лены оказался безрезультатным. Дома, в съемной однокомнатной квартире, где обретались и Лена, и трое ее отпрысков, да еще, по идее, и новый муж Лены, шантажистку Павел Петрович не застал. Застал он только дочь Елены, высокую, тощую, как и мать, нагловатую девицу. С большим воодушевлением пережевывая жвачку, выдувая из нее розовые пузыри и стреляя карими глазами, она поведала, что мать нашла новую работу и сейчас там, на работе, а Ивана она уже три дня не видела. Не знает, где он, и знать не хочет.
— Почему? — с добродушным любопытством поинтересовался Паша.
— Задолбал он своей чистотой и порядком. Помешанный…
Карен уже позвонил Виктории и назначил встречу со следователем через полчаса в поселковой больнице.
Больница, на удивление, оказалась новым зданием, небольшим, но удобным и современным. Вика рассказала Паше, что больницу построили инвесторы, которых уговорил на это дело Роберт. Он считал, что в местечке, куда каждое лето приезжают тысячи отдыхающих, которые во время отпуска регулярно обгорают на солнце, тонут по пьяни, травятся дешевым алкоголем и, не дай бог, просроченными продуктами в столовой отеля, необходимо стационарное лечебное учреждение. Теперь в этой больнице лежал он сам. Об этом подумали они оба — и Вика, и Паша.
У палаты Роберта дежурил охранник с АК. Он проверил документы у Седова и даже у супруги охраняемого объекта.
Карен уже сидел в кресле, обитом дерматином, перебирая в синей папке какие-то бумажки. Паша протянул ему руку.
Тут же находился и следователь, с которым Паша поздоровался предельно равнодушно.
Роберт полусидел на кровати. Он был бледен, руки прятал под одеялом. На носу сидели уже новые очки. Увидев Викторию, он улыбнулся ей с намерением ободрить, но улыбка получилась тоскливой.
— Итак, — сказал Карен, отрываясь от бумажек, — у Павла Петровича какие-то светлые мысли родились, и сейчас он будет своими мыслями делиться с нами.
Вика, целую минуту растерянно стоявшая возле двери, подошла к Роберту, склонилась над кроватью и обняла его. Когда она отпустила шею мужа, на ее глазах выступили слезы. Мужчины в комнате отвели глаза.
— Мысль на самом деле у меня одна, — начал Паша ожидаемую всеми речь. — И мысль такая: Роберт Аванесович Каспарян не убивал свою дочь Ираиду, а также остальных девушек, пропавших на пляже в последние пять лет, в День Нептуна. На самом деле мы все знаем, что задержан Роберт Аванесович в связи с его собственным признанием, сделанным в отчаянии…
— Что вы из Роберта дурачка делаете? — перебил его Лев Аркадьич. — Он взрослый человек, а не фифа какая.
— Почему же дурачка? — спокойно возразил Седов. — Вовсе нет. Эмоциональность и тупость — вещи разные. Впрочем, я не говорил, что смогу объяснить поступок Роберта Аванесовича. Я могу только доказать, что он не убивал Ираиду.
— Как же вы докажете? Вы — свидетель?
— Вы помните, Лев Аркадьич, как была убита Ираида?
— Она была утоплена.
— Как именно? — Паша повернулся к Роберту: — Извините, Роберт, вам, возможно, неприятно будет это слышать.
Хозяин отеля помотал головой.
Тогда Паша сделал быстрый шаг к его кровати, открыл бутылку с водой и перевернул ее над головой Роберта. Роберт подскочил на месте и попытался увернуться.
— Что вы делаете! — воскликнул он, фыркая, мотая головой и пытаясь оттолкнуть рыжего следователя. — Это же морская вода! Идите вы к черту!
Сейчас он был похож на вампира, пытающегося увернуться от святой воды.
— Паша, перестань! — Вика попыталась вырвать бутылку из рук друга детства. Неделикатно отпихнув подругу детства, Паша выплеснул остатки воды на Роберта.
Карен и Лев Аркадьевич, отвесив челюсти, наблюдали за происходящим.
— Спокойно! — скомандовал Паша.
На удивление, Роберт быстро подчинился. Усмехнувшись и покачав головой, он откинул мокрое одеяло и стал вытирать лицо поданным Викторией полотенцем. Вика тоже замолчала, начиная понимать, что выходка Седова имеет какой-то смысл.
— Итак, Лев Аркадьич, — обратился к следователю рыжий сыщик, — как была убита Ираида?
— Убийца крепко держал Ираиду за шею и за волосы на затылке, — размеренно, будто читая протокол, начал отвечать следователь. — Он опустил ее лицо под воду и держал так до тех пор, пока она не захлебнулась.
— Вика, скажи мне, ты когда-нибудь видела, чтобы Роберт ходил на пляж, купался в морской воде? Роберт объяснял тебе, — Паша кинул косой взгляд на лежащего в постели, — почему именно тебя, а не его бросают в воду в День Нептуна?
— Нет, — с легким удивлением ответила жена Роберта. — Роберт говорил, что ему некогда ходить на пляж. И в День Нептуна всегда был особенно занят. К тому же у него день рождения. Роберт еще говорил, что море — это его работа, а не развлечение.
Она посмотрела на мужа, словно ища подтверждения своих слов. Тот кивнул ей и еле заметно улыбнулся.
— А ты знаешь, — продолжил задавать свои вопросы рыжий сыщик, — почему Аванес Давидович уехал из Боровиковки? Ведь он очень любит море.
— Ему плохо на пляже… Давление, кажется.
— Это не давление, — сказал Паша. — Это аллергия на йод. Редко бывает такое, но отцу и сыну Каспарян особенно повезло. Аванес Давидович считает, что дело в удобрениях, которые вы, Роберт, вместе с ним рассыпали на виноградниках. И вот результат!
Паша демонстративно указал рукой на Роберта, чье лицо, руки и грудь покрылись жуткими красными пятнами. Это произошло всего за несколько минут.
— Думаю, никто не знал о вашей проблеме, Роберт, потому что вы о своих болезнях распространяться не любите. Это здоровая гордость, свойственная многим уважающим себя мужчинам.
