Элина Самарина - Сепсис
— Эй, откройте дверь!.. Вы что, не слышите?
Нет, не слышали его двое в кабине. Они уже никого и ничего не слышали. Ленчику руль вдавился в грудь, раздавив в лепешку внутренности. А майору Мишину снесло треть черепа. Напрочь.
Безответно покричав еще немного, Алексей разъярился. Упершись в стенку, снова ухватился за спасительницу-скобу и со всей силой саданул подошвой по двери. Со второй попытки замки сдались. В мрачную будочку проник свет. Алексей осторожно вылез, еще раз оглядел и опробовал конечности и только потом заглянул в кабину. Зрелище изувеченных тел покоробило. Он испытал некоторую благодарность к своим недавним тюремщикам. Понял, что их тела приняли всю мощь удара на себя и практически стали живыми амортизаторами для узника жестяной коробки.
Оставив Богу богово, Бравин зашагал вверх из оврага, ставшего нежданной могилой для милиционеров и неожиданным спасителем для него. Поднимаясь по крутому склону, он механическим движением ощупал нагрудный карман и удовлетворенно вздохнул: бумажник с деньгами и — главное — с паспортом был при нем. Отойдя с километр от спасительной волчьей ямы, он остановился в ожидании попутки.
* * *Перед выездом из дома Бравина майор Мишин по рации сообщил в РОВД, что им и капитаном Гайсиным взят с поличным Бравин Анатолий Иванович, житель Лозовой. Сейчас они везут его в район.
На место преступления выслали следственную группу.
Эта-то группа и увидела автомобиль Мишина в глубоком овраге. Оба оперативника были в машине. Вернее, их тела. А вот преступник сбежал. По предварительной версии, он каким-то образом устроил эту аварию. Пусть это выясняют дознаватели из ГИБДД. А эксперт этой бригады снял с кузова пальцевые отпечатки сбежавшего преступника.
Позднее эти же отпечатки были обнаружены и в доме Бравина: и на дверях, и на разных предметах мебели, а главное — на ружье, из которого было совершено убийство. Отпечатки эти принадлежали Бравину. Но только не Анатолию Ивановичу, как сообщил Мишин, а Алексею Юрьевичу. Были уже его пальчики в картотеке МВД: в свое время Бравин А.Ю. обвинялся в хулиганстве. Так что и фотография нашлась. Для ориентировки.
* * *— Приедешь, обсудим, как дальше ты будешь жить с «дешевой артисточкой», которая тебе изрядно надоела! — Разгневанно отключив телефон, Влада оглядела зал, не оказалось ли свидетелей ее ссоры. И наткнулась на заинтересованный взгляд холеного мужчины с соседнего столика.
«…Не надо было так орать. Он наверняка слышал… Ну и пусть! Кто он такой, чтобы…? Хотя лицо знакомо… Теперь буду думать. Мне это надо?.. Как же быть? Позвонить Бунимовичу? Зачем? А если другую найдет на роль… Какое все-таки знакомое лицо! Кто-то из публичных… Да пошел он! Лекс конечно же согласится! Это он поначалу так. Поартачится и согласится! Но только, когда приедет…» — Влада задумчиво глядела перед собой. На ощупь вытащила из пачки сигарету. Официант услужливо чиркнул зажигалкой.
— Благодарю, — Влада подняла глаза. Но перед ней стоял не официант. Тот самый мужчина с соседнего столика смотрел на нее, не скрывая восхищения. Заинтересованность была не сальной, а, скорее, смущенной. Неприязненно глядя в его холеное лицо, она повторила, но теперь уже с нажимом, как назойливому побирушке:
— Благодарю!
— Вы позволите присесть к вашему…
— У вас нелады со зрением? — въедливо поинтересовалась Влада.
Но незнакомец не смутился, а добродушно рассмеялся:
— Зрение у меня хорошее. Я тоже заметил, что в зале полно свободных мест, но…
— Простите, — перебила Влада, — у меня совсем нет времени и настроения…
— Именно потому я и подошел: у такой очаровательной… Такому лицу совсем не подходит печаль. Вот я и решил развеять вашу грусть.
— А вы что, массовик-затейник?
— Увы, нет! — Он снова рассмеялся. — Всего лишь навсего — президент нефтяной компании. Но дело, конечно, не в этом. Я напрашиваюсь на ни к чему не обязывающую беседу двух грустящих людей. Такая красивая женщина не должна сидеть здесь одна и грустить.
— Только я решаю, где мне сидеть и когда грустить. А вы лучше думайте, где должна «сидеть» нефть, чтобы вам не грустилось… Официант, счет, пожалуйста.
…Отъезжая, она заметила, как незнакомец усаживался за руль черного «Мерседеса». Навязчивость начинала раздражать. Влада прибавляла скорость, сворачивала в неположенных местах. Преследователь повторял все ее маневры.
«Погодите-ка, — вдруг осенила мысль, — это же охрана! Телохранители. Да, ревность Алексея уже выходит за все рамки!»
Решительно остановив машину, она вышла. Прилипала из «Мерседеса» с обезоруживающей улыбкой шел ей навстречу.
— Почему вы меня преследуете?
— Не преследую. Сопровождаю.
— Да… Так я и думала. Вам это поручил Брав…?
— Поручил? Мне?! Среди смертных очень мало тех, кто может мне поручить. — Его лицо стало надменным и утратило обаяние. Словно почувствовав это, мужчина улыбнулся. — Но среди тех, кто может мной командовать, номер первый — вы.
— Какой примитив! Неужели вы не понимаете, что ведете себя несолидно и опрометчиво?
— Понимаю. Но в некоторых ситуациях я забываю о своей солидности. И не боюсь поступать опрометчиво.
— Вы… Вам в самом деле не поручали…? Вы знаете, кто мой муж?
— Знаю.
— Вы не уважаете его?
— Он мой конкурент. Уже поэтому заслуживает уважения.
— Только поэтому?!
— Я не вступаю в конкуренцию с недостойными людьми.
— Занятно. — Влада гневно сжала кулачки. — Значит, из уважения к конкуренту вы позволяете себе такое неуважение к его жене?
— Упаси Бог! Разве я проявил к вам неуважение?!
— А вы сами не видите? Так ведут себя только с девками на Тверской. — Неприязненно оглядев приставалу, Влада вернулась в машину.
— Никогда по этому поводу не бывал на Тверской, — пошутил вслед прилипчивый незнакомец.
Этот респектабельный прилипала возмутил Владу. Его загадочность вызывала раздражение. Вначале она решила, что он назначен Лексом, — телохранитель. Но этот совершенно не укладывался в сложившиеся стереотипы. Вспомнив его небрежное: «я глава нефтяной компании», Влада усмехнулась. Станет нефтяной магнат, как приморский жиголо, приставать! «Глава нефтяной компании!» Если и имеет он отношение к нефти, то только как начальничек какой-нибудь заправки… Хотя вид у него… и манеры… И машина — высший класс! Но сам за рулем? Без охраны? А может, он шофер?! Ну, конечно! Водитель главы нефтяной компании. Вот так и дыши!.. Но респектабельный, гад! Ничего не скажешь — порода в нем чувствуется! Но почему тогда так несолидно…? Нет, это все-таки приставленный Лексом охранник. Точно! Если бы по собственной инициативе приставал — вел бы себя наглее. А этот…
