Екатерина Черкасова - Сладкая ночка
— А я могу увидеться с Кирой? — с надеждой спросила я, рассчитывая предупредить подругу.
— Нет, — отрезала Катуса. — Выполнишь задание, тогда и увидишься. Больше занятий не будет. Отдыхай до завтра.
В палатке, когда бородатый охранник задернул полог, я с порога бросила Ясмине свой паспорт. Она внимательно его изучила:
— Неплохо сработано!
— А ты разбираешься в этом? — изумилась я.
— Конечно, — снисходительно сказала Пантера.
— Я видела Ваню.
Ясмина стиснула руки, ее и без того огромные глаза сделались еще больше.
— Он любит тебя. Он поможет и пойдет с нами. Вернее, с тобой.
Девушка закусила руку, чтобы не закричать. Наверное, боли она не чувствовала.
Запретная любовь, любовь, расплата за которую — смерть, любовь без надежды, без будущего, всего лишь короткая ослепляющая вспышка. Можем ли мы в нашем мире, где все доступно, все позволено, так ценить это короткое мгновение? Способны ли мы на такие жертвы?
— Мы будем вместе. Все будет хорошо, все обязательно будет хорошо, я теперь уверена, — горячо зашептала Ясмина, словно в молитве.
О Ра, сияющее божество, как бы я хотела в это верить!
Ясмина разодрала старенькое одеяло, под которым мы спали, и сплела из него две прочные веревки.
Мы сидели молча, в напряженных неподвижных позах, ожидая ночи. Постепенно жара спала, ночь наступила, как всегда на юге, неожиданно. Но еще было не время. Надо ждать, ждать…
Когда, по нашим расчетам, было около двух ночи, Ясмина расстегнула военную рубашку и обнажила белую полную грудь, никогда не знавшую солнца. Знаком она показала мне сделать то же самое. Я поколебалась, но последовала ее примеру.
— Эй, Халим, — тихонько позвала она.
— Что надо? — откликнулся грубоватый мужской голос.
— Подойди, Халим! Нужна твоя помощь! — настойчиво звала его Ясмина.
Я увидела черную тень, уменьшавшуюся по мере приближения к входу в палатку.
— Посмотри, Халим, нравится? — сладким хрипловатым голосом спросила Ясмина. Если бы я не знала истинной цели ее действий, я могла бы поклясться, что она сгорает от желания.
Мужчина промолчал, только глубоко вздохнул, выпуская воздух сквозь зубы.
— Ах, подстилка русская! — видимо, весь лагерь знал все о Ясмине. — Но хороша…
Я видела, как тень протянула к Ясмине руки.
— Хочешь нормального арабского мужика, обрезанного, большого? Он у меня всегда готов! — от вожделения мужчина охрип, было слышно, как охранник сглатывает слюну.
— Хочу тебя, хочу, — жарко зашептала Ясмина, — мне терять нечего, сам знаешь… Возьми меня, дай мне почувствовать, какой он у тебя… Говоришь, большой?
— Очень! Может, даже слишком, но не для тебя! — Голос невидимого Халима срывался. Затем он, видимо, собрал остатки разума и произнес уже громче: — Эй, ты что, не положено! Знаешь, что мне будет?! Это тебе все равно!
— О-о, — застонала Ясмина и положила руку ему на брюки, как будто не слыша его слов. — Да-а, огромный, твердый, как я хочу его! Потрогай, как напряглись у меня соски…
— Выходи, — наконец-то решился охранник.
— Нет… — протянула Ясмина, расстегивая ему брюки. — Я не одна, я должна поделиться с подругой. Она тоже хочет арабского жеребца. Да, Лейла?
— Да-да, — малоубедительно пробормотала я, принимая по знаку Ясмины соблазнительную позу.
— Или тебя не хватит на двоих? — продолжала провоцировать охранника девушка.
— Меня хватит на десятерых до рассвета, — почти зарычал Халим и ворвался в палатку, куда входить ему строжайше запрещалось.
Он облапил Ясмину за грудь и укусил ее за плечо. Она скривилась и якобы сладострастно застонала. Халим сорвал с нее рубашку и принялся за свои брюки, отрывая от нетерпения пуговицы.
— Ну что ты, дикарь, сколько лет не видел женщин?
Халим только сопел, лихорадочно освобождаясь от одежды.
— Сначала она, — скомандовала Ясмина, указывая на меня. — Хочу насладиться зрелищем.
Халим рухнул на меня, жесткими пальцами терзая мою грудь и обдавая меня несвежим дыханием и запахом едкого мужского пота. В живот мне уперлось нечто каменно-твердое. Я застонала от отвращения. Мужчина мой стон воспринял по-своему:
— Сейчас, сейчас ты будешь счастлива… И твою подружку… перед смертью, — он омерзительно захохотал.
Его смех оборвался внезапно, и парень обмяк у меня на груди после сокрушительного удара Ясмины. Учили Пантер на славу!
Я выбралась из-под его тяжелой вонючей туши и застегнулась.
— Помоги, — прошептала Ясмина, пытаясь его перевернуть.
Вдвоем мы справились, связали голого охранника одной из заранее приготовленных веревок и заткнули ему рот кляпом. Для этого Ясмина оторвала штанину от его брюк. Вид у Халима был жалкий, он уже не напоминал арабского жеребца.
— Мы его не убили? — осторожно спросила я.
— Да если бы убили, то стали бы связывать? — справедливо возмутилась Ясмина.
— Прости, прости, я просто от страха почти ничего не соображаю, — призналась я.
— А чего бояться? Бояться нечего, — деловито и спокойно Ясмина проверила автомат Халима, посмотрела на его часы и застегнулась. — Иншалла!
— Иншалла! — автоматически повторила я. — Все в руках господа!
Было три часа. Час до проверки и пересменки. Мы выскользнули из палатки, через несколько секунд добрались до ямы.
Иван, как и обещал, уже ждал нас. У его ног лежал оглушенный или мертвый охранник. В темноте было не разобрать, и я не хотела об этом думать.
Ясмина бросилась к нему, и они коротко и молча обнялись. Я отвернулась, хотя все равно ничего не было видно.
— Я забрал ключи у охранника, — Иван показал связку ключей. — Один из них от ямы.
Он принялся открывать замок по очереди разными ключами. Время шло, но у него ничего не выходило. У меня дрожали руки, я испуганно оглядывалась при каждом шорохе. Сердце билось где-то в горле, и с каждой минутой мои надежды на спасение таяли.
От напряжения лоб Ивана покрылся испариной, волосы липли ко лбу.
— Черт, ничего не получается, здесь нет этого ключа. Надо уходить, иначе все погибнем.
— Нет! — шепотом закричала я, если только возможно кричать шепотом.
— Дай я попробую. — Ясмина мягко отстранила Ивана. Она разогнула проволоку, на которой держались ключи, сунула ее в замочную скважину, и через несколько минут раздался щелчок.
— Есть! — воскликнула Ясмина.
Иван сдвинул тяжелую крышку.
Я наклонилась в пустоту, тьму и сырость.
— Кира! — тихо позвала я. — Это я. Ты только не кричи. Мы тебя сейчас вытащим.
Кира что-то пропищала в ответ.
— Какая здесь глубина? — спросила Ясмина.
