Стефани Майер - Сумерки
— Смотри на дорогу!
— Я никогда не попадал в аварии, Белла. Мне даже штрафов за скорость ни разу не выписывали. — Он улыбнулся еще шире и постучал себя по лбу. — Встроенный детектор радаров.
— Очень смешно, — я буквально кипела. — Мой папа Чарли — полицейский, ты это помнишь? И у меня в крови уважение к правилам дорожного движения. Кроме того, если твой «Вольво» обовьется спиралью вокруг какого-нибудь дерева, ты, наверное, просто встанешь и пойдешь дальше пешком.
— Пожалуй, да, — с коротким мрачным смешком согласился он. — А вот ты — вряд ли.
Он вздохнул, и стрелка спидометра медленно подплыла к цифре «130» и остановилась.
— Довольна?
— Почти.
— Ненавижу медленную езду, — тихо сказал он как бы про себя.
— Это, ты считаешь, — медленно?
— Хватит обсуждать мое вождение, — оборвал он меня. — Я все еще жду твою новую теорию.
Я закусила губу. Он смотрел на меня, и в глазах медового цвета светилась неожиданная нежность.
— Я не буду смеяться, — пообещал он.
— Я больше боюсь, что ты рассердишься.
— Что, все так мрачно?
— Да, весьма.
Он ждал. Я смотрела на свои руки и не видела его лица.
— Ну же, вперед. — Его голос был спокойным.
— Я не знаю, как начать, — призналась я.
— Начни с начала. Ты сказала, что ты не сама это придумала.
— Нет.
— Что натолкнуло тебя на мысль — книга? Фильм? — угадывал он.
— Нет. Это было в субботу, на побережье, — я решилась взглянуть ему в лицо. У него явно пока не возникало никаких ассоциаций.
— Я встретила там друга детства — Джейкоба Блэка, — продолжила я. — Его отец и Чарли дружили еще с тех времен, когда я была младенцем.
Он все еще не видел связи.
— Его отец — один из квилеутских старейшин.
Я внимательно взглянула на него. Недоуменное выражение словно примерзло к его лицу.
— Мы пошли гулять, — я тщательно замалчивала все, что касалось моего женского коварства, — Он рассказывал мне старые легенды их племени — наверное, хотел попугать. И вот он рассказал мне… — я заколебалась.
— Продолжай, — сказал он.
— О вампирах, — услышала я свой шепот. Я не могла в тот момент смотреть ему в лицо. Но увидела, как его руки конвульсивно сжали руль.
— И ты сразу подумала обо мне? — Голос был спокоен.
— Нет. Джейкоб говорил… о твоей семье.
Он молчал, глядя на дорогу.
Я вдруг заволновалась — почувствовала, что надо защитить Джейкоба.
— Он думал, что это просто глупое суеверие, — быстро сказала я. — Он вовсе не хотел, чтобы я приняла это всерьез.
Кажется, этого было маловато. Я должна была признаться.
— Это была моя вина. Я заставила его говорить.
— Почему?
— Лорен сказала что-то о тебе — хотела меня спровоцировать. И тогда один парень постарше, тоже индеец, сказал, что твоя семья не бывает в резервации. Но мне показалось, что он имел в виду что-то другое. Поэтому я заманила Джейкоба в уединенное место и выжала из него все, — призналась я, повесив голову.
Его смех прозвучал так резко, что я вздрогнула и сердито уставилась на него. Он хохотал, вперив яростный взгляд в темноту.
— Каким образом? — спросил он.
— Я стала флиртовать — это сработало лучше, чем я ожидала.
Я вспомнила все, что было, и фраза прозвучала как-то неуверенно.
— Я бы с удовольствием на это посмотрел, — он мрачно фыркнул. — И еще после этого ты обвиняешь меня в том, что я кого-то жестоко охмуряю. Бедный Джейкоб Блэк.
Я покраснела и уставилась в темное боковое окно.
— Что же ты сделала потом? — спросил он после минутного молчания.
— Поискала информацию в интернете.
— И нашла подтверждения? — в его голосе сквозил разве что вежливый интерес, но пальцы впивались в руль железной хваткой.
— Нет. Никаких совпадений. В основном какая-то чушь. А потом…
Я остановилась.
— Что?
— Я решила, что это неважно, — прошептала я.
— Это неважно? — его тон заставил меня поднять глаза: наконец мне удалось заставить его сбросить маску. Его лицо выражало крайнее удивление и лишь слабую тень гнева, которого я так боялась.
— Нет, — сказала я мягко. — Мне не важно, кто ты.
В его голосе появилась жесткая насмешка:
— Тебе не важно, что я, может быть, монстр? Что я не человек?
— Нет.
Он молчал, снова глядя прямо перед собой. Вид у него был мрачный и неприступный.
— Ты сердишься, — я вздохнула. — Не надо было ничего говорить.
— Нет уж, — ответил он, но голос был так же холоден, как выражение лица. — Уж лучше мне знать, что ты думаешь, даже если это полный бред.
— Я снова не угадала? — с вызовом спросила я.
— Я не об этом. Это неважно, — передразнил он меня, заскрипев зубами.
— Так я угадала? — ахнула я.
— А это важно?
Я сделала глубокий вдох.
— Не очень, — я приостановилась. — Но интересно, — мой голос, по крайней мере, не дрожал.
Он неожиданно сдался.
— Что тебе интересно?
— Сколько тебе лет?
— Семнадцать, — быстро ответил он.
— И давно тебе семнадцать?
Его губы вздрогнули, он смотрел на дорогу.
— Давно, — наконец признался он.
— Ладно.
Я улыбнулась, обрадованная тем, что он был все еще честен со мной. Он пристально и слегка тревожно посмотрел на меня, словно опять подумал, что у меня шок. Я улыбнулась шире, чтобы подбодрить его, и он нахмурился.
— Не смейся, но как тебе удается выходить на улицу днем?
Он все равно засмеялся.
— Это все чушь.
— Сгоришь, если попадешь под солнце?
— Чушь.
— Спишь в гробу?
— Чушь.
Он немного поколебался, а потом добавил странным тоном:
— Я вообще не сплю.
Мне потребовалась минута, чтобы переварить сказанное.
— Как, совсем?
— Совсем, — еле слышно ответил он. Потом повернулся и посмотрел на меня с выражением странной тоски. Его золотистые глаза не отпускали мои, и все мысли рассыпались, как карточный домик. Я смотрела и смотрела на него, пока он не отвернулся.
— Ты еще не задала мне самый важный вопрос. — Его голос зазвучал тверже, а взгляд повеял холодом.
Я моргнула, не в силах стряхнуть его чары.
— Это который?
— Тебя разве не волнует моя диета? — саркастически спросил он.
— А, это, — пробормотала я.
— Да, это, — его голос был мрачен. — Хочешь узнать, пью ли я кровь?
Я вздрогнула.
— Ну, Джейкоб говорил мне кое-что об этом.
— Что именно? — решительно спросил он.
— Он сказал, что вы не… охотитесь на людей. Он сказал, квилеуты считают, что ваша семья не опасна, потому что вы охотитесь только на животных.
