Верь только мне (СИ) - "Тори Мэй"

Так что гнию здесь, в стенах местного ВУЗа, отец настоял именно на нем, потому что в этом универе якобы сильный химический факультет.

Но правда такова, что настоящая причина — это декан химфака Юрий Юрьевич, то есть дядь Юрик, — его дружбан, который все эти годы на мои выходки сквозь пальцы смотрит.

Видимо, отец до сих пор надеется, что однажды я возьмусь за его дело, и что буду лично мусор в пробирках расщеплять. Мама бы так не давила….

Думаю о ней, и по привычке нащупываю кулон на груди. Фак! Наклоняюсь к зеркалу тачки: на мне нет цепочки.

Пиздец, начало сентября…

—Да, Макс, — беру зазвонивший в кармане телефон.

—Что, превратил свою жижу в высокопрочный материал? А то смотреть было невозможно на твою кислую рожу, — Макс передразнивает слова Виолетты.

—Пошел ты! — сквозь муки ржу, а сам кручусь у машины, пытаясь найти кулон.

—Сорри, братан, но я тоже ржал со всеми!

Максу можно так со мной разговаривать.Он, кстати, мой единственный друг. У него я ночевал побитым, чтобы не расстраивать маму раскрашенной после школы физиономией.

Максимиллиан Шелестов со мной с того момента, когда отец только начинал, заводами еще не пахло, и мы после переезда жили в съемной двушке.

Мне кажется, Макс не изменился с шестого класса, только длинным стал, а так такой же позитивный кудрявый долбан. Добрый, но справедливый. Единственный, кто заступался за меня. Братан, короче. Ну и поступили мы тоже вместе.

—Впредь будет послушнее, — чувствую, как во мне просыпается азарт.

—Фак, ты уже что-то натворил?

—Припугнул по-детски, не ссы. Чтобы не наглела.

—Ты давай это, не как в прошлом году, а то чуть факультет не прикрыли…

—Все, папочка, заканчивай нравоучения, — торможу друга.

—Кстати, об отце…. Я так понял, он тоже уже вернулся? — осторожно переводит тему.

И я знаю, что он за этим и позвонил. Переживает.

—Угу, — не найдя цепочку, обессилено опускаюсь на водительское сиденье.

—И… как ты?

—Норм, не хочу об этом.

—Ты это, заезжай вечером, — предлагает, —У меня смена до восьми.

Макс с лета батрачит в кофейне в каком-то бизнес-центре, а я только неделю, как прилетел, так что толком поговорить времени не было.

—Посмотрим, — нашариваю в бардачке блистер и закидываюсь третьей таблеткой от мигрени за день.

—Короче, жду брат. Так, все, у меня посетители! — Макс бросает трубку.

Посмотрим, отпустят ли меня вечером… Потому что мне пора валить к бате в офис на очередное собрание.

Тянусь к зажиганию, но тут в зеркале заднего вида замечаю приближающуюся со скоростью света Виолетту.

Ухмыляюсь. Что, мелочь, смелости набралась и договорить решила? Это я удовольствием.

Глава 3. Виолетта

Минут двадцать ползаю по полу, пытаясь аккуратно замести осколки тончайшего стекла, которые разлетелись вообще повсюду.

Плакать я не стала. Когда эффект неожиданности улетучился, меня отпустило. И я даже была готова пойти отыскать этого индюка и договорить…

—Можно к Вам, Виолетта Александровна? — в мою подсобку уверенно шагает темноволосый молодой мужчина в строгом костюме.

Ээммм, не припомню его на собраниях.

Его карие глаза округляются от зрелища: —Как я вовремя, сейчас помогу, — он без колебаний присаживается рядом, и начинает выуживать длинными пальцами из завалившегося набок картонного ящика фрагменты бывшего лабораторного оборудования. —Вы в порядке?

—А Вы…то есть, мы знакомы? — с недоумением смотрю на из ниоткуда взявшегося принца.

Принца, потому что он напомнил мне всех диснеевских персонажей сразу: такой весь аккуратный, высокий и подтянутый, с идеально зачесанными и, кажется, даже уложенными лаком волосами.

—Простите, не представился, просто я Вас хорошо знаю, Виолетта Александровна, — немного смущаясь улыбается, —Меня зовут Роман, Роман Павлович Лисицын.

—Лисицын? Вы сын Павла Васильевича? — переспрашиваю очевидное.

—Совершенно верно, — улыбается, —От него и слышал о Вас. Можете называть меня Рома, мы с Вами почти коллеги.

Рома не только говорит успокаивающим бархатистым голосом, но и очень быстро заметает осколки в мой маленький пластиковый совок, за это мысленно закидываю монетку в его копилку.

Его доброжелательный тон переключает меня из режима атаки на расслабляющую волну: —Очень приятно, тогда и Вы называйте меня Виолетта. А на ты с коллегами ВУЗа переходить разрешается? —Думаю, да, — поднимает на меня взгляд.

Он быстро пробегаеся по моему лицу, и, плохо скрывая мужское смущение, снова переключается на ящик.

—Чтоооо такое? —не выдерживаю его приятной, но несколько странной реакции.

—Отец говорил, что его должность передают молодому специалисту, но я немного растерялся, увидев такую юную девушку, — его ямочки на щеках становятся еще отчетливее.

Самому Роману по ощущениям лет двадцать восемь. А судя по тому, с какой скоростью он сориентировался в пространстве, бывал он в этой подсобке не раз.

—Спасибо, конечно. Но на самом деле мне семьдесят два, это просто хороший увлажняющий крем, — отшучиваюсь.

Я не знаю, как реагировать на комментарии о моем возрасте и внешности, поэтому ирония мне в помощь.

Хотя это был комплимент. Вроде бы.

—Приятно видеть девушек с юмором. Так что у Вас тут слу…? — он осекается и аккуратно вытягивает из-под коробки длинную золотую цепочку с продолговатым кулоном. —Что это?

Фишер…

Не знаю, как такое могло произойти, но кулон, который Вильгельм то и дело теребил на занятии, оказался под грудой разбитого им же стекла.

Карма бич, Вилли.

—Ой, это мое, спасибо, — недолго думая, забираю побрякушку себе.

Не хватало мне еще, чтобы наша, так сказать, потасовка с Фишером дошла до коллег.

—Снимала, чтобы не мешал на занятии, а он и упал…

—Упал. Вместе с коробкой? — Роман пристально смотрит на украшение, а я в доказательство натягиваю длинную цепочку прямо через голову, и прячу кулон под блузку.

—Не рассчитала силенки… Начала стягивать коробку со стеллажа, и не удержала. Мне сильно влетит, как думаешь? — перевожу фокус внимания.

—Знаете что, точнее, знаешь что? А давай мы никому не скажем!

О, боже, у Ромы очень обаятельная улыбка. Мягкая, будто немного смущается, при этом абсолютно уверенные глаза.

—Я посмотрю у папы, то есть у Павла Васильевича, в гараже. У него должно было остаться что-то из оборудования. Он же и в школе преподавал, и частным репетиторством когда-то подрабатывал.

—Правда?

—Конечно, после окончания работы и в таком возрасте ему вряд ли оно понадобится. Он наконец начал с мамой на дачу ездить, и теперь она точно не выпустит его из этого плена, — его лицо светится теплом, когда он говорит о родителях.

—Могу представить, —смеюсь в ответ.

—Кажется, все готово, — обводит мой складик взглядом. —Давай-ка я сразу отнесу это завхозу на утилизацию, — он легко подхватывает ящик с осколками.

—Я даже не знаю, как тебя благодарить за все, — глупо улыбаясь, развожу руками.

Если честно, к обеду я нахожусь в полном замешательстве от таких полярных эмоций. Нужно уходить отсюда. Проветриться.

—Мелочи! Просто, пожалуйста, будь осторожнее, — выходя из подсобки в аудиторию, бросает через плечо. —Наш университет — приятное место, но даже в нем иногда случаются неприятные ситуации. —До встречи!

—И тебе, — хватаю сумку, ключи от машины, и вслед за Романом выхожу из лекционной, но направляюсь в другую сторону.

На парковку и домой! Коротко провожаю его высокую фигуру взглядом. Блин, совсем забыла спросить, кем он работает здесь, он сказал, что мы почти коллеги. Почти — это как? Ладно, узнаю в следующий раз.

К обеду очень потеплело. Хоть и в туфлях, но я шустро лавирую к машине среди декоративных пальм в горшках, разделяющих парковочные слоты. Стоянка находится позади основного корпуса универа, весьма уединенное место, проезд только по пропускам. Здесь очень симпатично.