Аукцион невинности. Его трофей (СИ) - Покровская Татьяна Евгеньевна

Пригубливаю. Великолепно. В жизни подобного не пробовала.

— А что за случай у тебя сейчас? — приподнимаю брови я.

Подмигивает мне заговорщицки, встаёт и протягивает руку.

— Потанцуем?

Я оглядываю себя: на мне кроссовки, джинсы и футболка с принтом полосатой серой кошки с гитарой и в косухе, эдакая рок-киска. Кардинально отличаюсь от пафосной публики на танц-площадке, расфуфыренной в дорогущие вечерние платья и костюмы.

Смотрю на Адама. Тоже в джинсах и белоснежной футболке-поло, как всегда ослепительный.

Пожимаю плечом.

— А и давай, — соглашаюсь я.

Адам собственническим жестом кладёт руку мне на талию, ведёт к площадке. А потом ведёт в танце… Совершенный Адам танцует… безупречно.

Я иногда наступаю ему на ноги, не всегда ловлю его повороты, он усмехается и сбавляет напор, танцует медленнее — и вот тут уже я ловлю его ритм, позволяю вести себя, расслабляюсь и… начинаю получать несказанное удовольствие от танца, музыки, движения, от близости, и нового чувства… пожалуй, лёгкости.

Мне действительно очень и очень хорошо.

Не сразу понимаю, что музыка стихает, а Адам останавливается.

Поднимаю взгляд на него. Он серьёзен, даже мрачен. Отступает на шаг, удерживая мою руку.

Напрягаюсь. Смотрю настороженно по сторонам. Люди вокруг непонимающе оглядываются.

— Не переживай, нам ничего здесь не угрожает, — говорит Адам. — Я просто… Я должен тебе что-то сказать.

— Ты меня пугаешь, — севшим голосом говорю я.

— Похоже, к этому тебе придётся тоже привыкнуть, — усмехается он через силу. — Вика, ты выйдешь за меня?

Пялюсь на него, промаргиваюсь.

— Что? — совершенно тупо переспрашиваю.

Адам достаёт из кармана бархатную квадратную коробочку и раскрывает, показывая мне невероятной красоты изящное сверкающее кольцо.

— Я прошу тебя стать моей женой, Вика, — твёрдо говорит Адам.

Сверкает совершенно невообразимой улыбкой и… встаёт передо мной на одно колено, картинным жестом протягивая мне коробочку.

Слышу вокруг восторженные ахи и вздохи, кто-то рядом вскрикивает «смотри, смотри, я тоже так хочу!».

А я… В очередной раз от него охреневаю.

— Адам, — совершенно серьёзно заявляю ему я. — Ну нельзя же так. Я же до чёртиков перепугалась.

— А как надо? — прищуривается он. — У нас же всё ненормально. Хоть кольцо и предложение около дела, но ты, моя обожаемая ненормальность, хочешь подольше меня подержать на одном колене, да?

Я смеюсь. Киваю.

— Конечно, — широко улыбаюсь я. — Ты не представляешь, насколько ты круто смотришься. Дай полюбоваться-то.

— Любуйся, Вика, — ещё шире улыбается Адам. — Хоть до самого утра.

— Серьёзно? Ты так готов до утра стоять? — смеюсь я уже открыто.

— Да без проблем, — смеётся он и добавляет уже серьёзно: — Выходи за меня замуж, Вика.

Нарочито медлю. Тоже становлюсь серьёзной.

Решаюсь.

Протягиваю ему руку, красноречивым жестом, подразумевающим, что он наденет мне на палец кольцо.

Чуть шевелю пальцами.

Отвечаю уверенно и твёрдо:

— Да.

54. Фантазия

Моё свадебное платье выглядит роскошно. Кружево. Шёлк. Обтягивает вверху. Струится внизу.

Фата — так, один символизм, одно недоразумение на башке.

Мне Адам выбирал платье. Он вообще для меня всю одежду выбирает. Признаться, я кайфую. У этого мужчины — безупречный вкус.

Чёрт, я при всём желании не выбрала бы лучше.

Стою напротив зеркала и любуюсь.

Адам сказал, что мы всё на свете нарушили, все традиции. И раз уж он видел моё платье до свадьбы, поэтому идти к регистратору я буду с ним под руку.

Мне, если честно, глубоко на это дело похрен, на все эти традиции, я только за.

Затаиваю дыхание, а внизу живота сладко сжимается, стекаясь жарким теплом вниз живота.

А почему? А потому!

Просто в огромном зеркале я вижу отражение идущего ко мне упругим хищным шагом самого охрененного мужчины, которого только можно вообразить.

Ух… Как же ему идёт этот костюм, идеально сидящий на его широкоплечем поджаром теле, но особенно ему идёт этот невообразимо-счастливый свет ярко-синих глаз.

Я аж промаргиваюсь, мне реально кажется, что его глаза светятся.

Встаёт за моей спиной, собственническим жестом обнимает меня за талию, прижимает к себе.

Смотрим друг на друга, на себя, на нас вместе. Встречаемся в зеркале взглядами.

Да, мы выглядим идеально. Охрененно просто. Синеглазый брюнет и зеленоглазая рыжая. Чёрное и белое.

Он, высокий и сильный, и я под его рукой — хрупкая, макушкой до его плеча.

— Ты ослепительна, моя Вика, — говорит он своим низким, вкрадчиво-бархатистым голосом, от которого я тут же впадаю в экстаз. — Я могу тебя сейчас поцеловать?

Я широко улыбаюсь, улавливая его лукавый взгляд.

— Для этого тебе придётся перестать пялиться на себя в зеркало и развернуть меня к себе, — со смешком отвечаю я.

Смеётся, разворачивает меня к себе, целует пронзительно нежно и страстно.

Хотя нет, я не права, он не целует, он зацеловывает меня так, что у меня сбивается дыхание, щёки краснеют, и мне уже не нужна никакая свадьба, чёрт, я хочу, мне просто необходимо, чтобы он трахнул меня прямо сейчас.

— Осуществишь одну из моих фантазий? — шепчет Адам мне в губы.

— Какую?.. — выдыхаю я, прижимаясь к нему всем телом.

Жалею, что платье узкое, до колен, и я не могу забросить ногу ему на бедро.

— Очень хотел трахнуть невесту в белом платье. Но если я на тебе сейчас женюсь, ты уже будешь не невестой, а женой.

— Прям сейчас меня отжаришь? — спрашиваю я, вытаращив на него глаза и провокационно облизывая губы.

— Чертовка! — рычит он и резко разворачивает меня.

Кладёт мои ладони на зеркало. Чёткими осторожными движениями задирает юбку. Растёгивает брюки, доставая свой напряжённый крупный член. Поднимает под колено мою ногу, сдвигает в сторону тонюсенькие кружевные трусы и касается пальцами моих губ.

— Как же ты быстро мокреешь, — довольно выдыхает он, разглядывая в зеркальном отражении свою руку на моей промежности. — Искры из глаз.

— Потому я от одной мысли от тебя завожусь, — смеюсь я, подставляя шею под поцелуй, — ты ещё не зашёл, а я уже от тебя что-то эдакого ждала.

— М-м-м… — говорит Адам, наглаживая умелыми пальцами клитор, — ждала, значит. Это приятно. Что ещё ждёшь?

Закусываю губу, сдерживая стон. Смотрю в зеркало на Адама: его глаза сощурены, губы приоткрыты. Я уже знаю, вижу: он возбуждён до небес. Но я знаю, точно знаю, как его сорвать с гарантией.

— Я очень жду, когда ты засадишь в меня свой большой, крупный, красивый, обожаемый мною член. Отжарь меня уже, сколько ещё жда?..

Задыхаюсь фразой, потому что Адам засаживает в меня свой член с размаху, точным длинным движением, прямо в мою мокрую тесноту.

Не могу сдержать гортанный стон, запрокидываю голову, прижимаясь затылком к его плечу.

Адам начинает иметь меня прямо у зеркала, надёжно удерживая за тарию и под колено, разглядывая в зеркало, как погружается в меня.

Я кончаю очень быстро, зажимая свой рот ладонями, чтобы не совсем уж оповещать всех вокруг.

В прострации. Полной. Адам знает меня уже совсем всю, как именно мне сделать хорошо. Балдею. В экстазе полном. Просто плыву.

— Любимая моя, — шепчет Адам мне на ухо. — Хулиганка.

— Давай уже доведём твою фантазию до логического конца, — усмехаюсь я.

Ведь я точно знаю, как именно я могу теперь доставить ему удовольствие. Этого пошляка я тоже успела изучить.

— Это интересно, — отзывается он после паузы. — Расскажи.

Слышу предвкушение в его голосе. Счастлива до безумия, что точно знаю, что ему нужно сейчас.

— Невесту нужно обязательно отыметь в рот, — с непередаваемым удовольствием в голосе заявляю ему я.

Адам смеётся, запрокинув голову. Ставит меня ровно, поправляет на мне трусики, одёргивает платье. Разворачивает к себе, нежно целует в губы.

— Вика, ты невероятна, — со смехом говорит он, откровенно мною любуясь. — Это необязательно.