Маргарет Макфи - Таинственный джентльмен
Только сейчас Фиби поняла, почему Хантер так тепло отнесся к Макиннесу в тот день, когда они вместе с миссис Хантер совершали объезд по дворам фермеров и крестьян.
– Как умер ваш отец? – осторожно спросила Фиби.
– Это произошло здесь, в этом кабинете. В тот день мы с ним серьезно поругались по поводу Норткотов. Все, что он говорил, – сущая правда, но я не хотел показывать ему, как меня сильно ранят его слова. Я знал, что последние несколько дней он себя неважно чувствовал. Мне даже думать об этом стыдно. Фиби села на подлокотник кресла и взяла его ладонь в свою.
– Продолжайте.
– Он устроил мне хорошую взбучку. Я понимал, что заслуживаю такого отношения. Его сердце не выдержало сильного волнения. Отцу стало плохо с сердцем. Умирая, он заклинал, чтобы я изменил свою жизнь и взял на себя ответственность за семью. – Блеснула молния, и Хантер, казалось, вновь услышал эхо последних слов отца, которые давались ему с большим трудом: «Поклянись, что возьмешь всю ответственность…» – Через десять минут он умер.
– Ох, Себастьян, – прошептала она.
– Это я во всем виноват, Фиби, и в банкротстве Норткотов, и в смерти своего отца.
– Нет, – возразила она, но Хантер на нее даже не взглянул. – Себастьян, – решительнее проговорила Фиби и взяла в руки его лицо. – Вы совершили ошибку. Одному Богу известно, мы все когда-нибудь оступаемся. Вы могли быть эгоистичным и порочным, могли совершить все злодеяния, в которых признались. Но в том, что произошло, вашей вины нет. Брат Эммы сам сделал свой выбор. Что касается вашего отца, то вы же сказали, что у него было слабое сердце. – Она провела пальцем по его щеке. – Вы хороший человек, Себастьян Хантер.
В холодном отблеске молнии Фиби увидела в его глазах застывшие слезы.
– Вы убиваетесь, ваша мать страдает. Я понимаю ваши чувства: боль, отчаяние, отрешенность. Я испытывала то же самое, когда потеряла свою сестру. До сих пор не могу отойти. Душе под силу вынести все страдания, но чувство вины и горечь утраты разрушают ее. Себастьян, хватит себя обвинять. – Фиби почувствовала его слезы на своих ладонях. – Ох, Себастьян. – Она поднялась с подлокотника, прижала его голову к своей груди и не отпускала, пока он тихо плакал.
Гром постепенно стал затихать, лишь издалека слышались редкие раскаты, едва доходившие до Блэк лока. Гроза прошла. Хантер взглянул на Фиби. Следуя какому-то внутреннему естественному порыву, она поцеловала его. Нежно. Трепетно. Словно своим прикосновением хотела вылечить глубокую душевную рану.
– Фиби, – прошептал он. В его голосе слышался искренний призыв.
Она целовала его со всей любовью, которая заполняла ее сердце. Слова были лишними. Они просто нуждались друг в друге. Себастьян развязал ленту на ее сорочке, и легкая ткань скользнула вниз, обнажив нежные груди девушки. Она наслаждалась его прикосновениями. Хантер гладил, ласкал ее тело, то целуя, то покусывая, то дразня. Фиби уцепилась за его волосы, прижимая Себастьяна ближе к себе. В груди разгоралось желание. Он слегка приподнял ее, чтобы полностью сорвать с нее сорочку, и усадил на себя. Фиби чувствовала его плоть сквозь мягкую оленью кожу штанов своим самым чувствительным местом.
– Себастьян, – выдохнула она.
Хантер начал легко покачивать, Фиби казалось, что она его оседлала. Она ощущала под собой силу его желания. В этот момент ее ничто не интересовало. Единственное, в чем была по-настоящему уверена, – она хотела его больше всего на свете, а он готов утолить ее голод. Возбуждение нарастало, она изнывала от желания. Фиби до конца не понимала своих чувств, так же как не могла понять, что происходило между ними, хорошо она поступает или нет, будет ли потом об этом жалеть. Фиби просто растворялась в любви, ласке и всепоглощающей страсти.
Она громко застонала от восхитительного чувства, которое с каждой секундой раскрывалось в ней все больше и больше. Такое удовольствие. Такое счастье. Хотелось, чтобы это продолжалось вечно. Она словно балансировала на волне страсти, уносившей ее в море безграничного наслаждения. Себастьян обхватил губами ее сосок, и Фиби задвигалась быстрее и раскованнее, пока не испытала целый вихрь ощущений, прокатившийся волной по всему телу. Поток бесконечного наслаждения обрушился на нее. Ей почудился, вместо мрачного, зловещего Блэклока, райский сад, полный света и любви.
Обессиленная, Фиби рухнула на Хантера, осыпая тысячей поцелуев его виски, глаза и щеки. Она прильнула к его губам, много раз прошептав его имя. Фиби захотелось рассказать всему миру, что испытывала к нему настоящую чистую любовь. Она перевернулась и легла ему на грудь. Себастьян ее крепко обнял, накрыл плащом, поцеловал в волосы и чмокнул в щеку и лоб. За окном утих гром, только дождь барабанил по стеклу, нарушая ночную тишину. Они проспали до самого рассвета, пока на болота не опустились серые утренние сумерки.
Хантер наблюдал за своей матерью и Фиби, пока та разливала по чашкам принесенный служанкой чай.
– Видимо, Элиза Фрейзер отправилась в Лондон на целый сезон. Она в деталях рассказала мне об этом, приходя в неописуемый восторг. Да, она так говорила со мной, будто я какая-то местная деревенщина. Впрочем, могу с уверенностью сказать, что Элиза несколько умерила свой пыл, узнав, что в конце недели я сама еду в Лондон. «Ох, в Лондоне такая скучища в это время года. Очень жаль, что ты пропустишь сезон», – проговорила миссис Хантер, подражая голосу своей подруги. – «Наоборот, – говорю я, – только самые знатные семьи отправятся в Лондон в одно время со мной». Это ее несколько угомонило.
– Сомневаюсь, – с улыбкой призналась Фиби и протянула ей чашку.
Хантер отметил про себя, что она весь день старалась не смотреть на него. Он понимал, что не мог ее винить за это. Ему потребовалось несколько месяцев, чтобы научиться не показывать свои эмоции, даже такие сильные и противоречивые, как ярость и негодование, и вести себя как ни в чем не бывало.
– У нее целый гардероб новых платьев от миссис Томас с Флит-стрит. Она не устает говорить, что каждое из них стоит чуть ли не целое состояние. Какая чепуха. – Миссис Хантер отхлебнула немного чая. – Я сказала ей, что шью свои наряды у Рея и Ринда из Глазго. Когда находишь талантливых мастеров, очень важно держаться за них, а не порхать от одного к другому.
– Я абсолютно с вами согласна, – отозвалась Фиби и протянула Хантеру чашку чаю, по-прежнему стараясь не смотреть ему в глаза.
– Кстати, раз уж мы об этом заговорили, напоминаю, завтра мы едем в Глазго, чтобы в последний раз примерить и потом забрать наши наряды. – Миссис Хантер широко улыбнулась. В первый раз за последний год у нее был такой довольный вид. – Я никак не могу дождаться того дня, когда мы приедем в Лондон. Ты ведь не была раньше в этом городе, Фиби? Вот увидишь. Ты придешь в неописуемый восторг от поездки.
