Лэйси Дансер - В погоне за миражами
— Что они с тобой сделали? — опросил он, ощупывая раны на ее руках.
— Они ничего со мной не делали. Я порезалась, когда развязывала руки. Не обращай внимания. Я это переживу. — Она попыталась высвободиться, но Киллиан ее не отпустил. — А где Куин? Вы разошлись, когда искали меня?
Киллиан подтолкнул ее к двери.
— Он поблизости, — пробормотал он неопределенно, надеясь, что Каприс примет ответ, не задавая дальнейших вопросов.
— С ним все в порядке? — сразу же спросила она. Какие-то нотки в голосе Киллиана вызвали у нее недоверие.
— С Куином всегда все в порядке. А теперь заткнись, чтобы мы тоже были в порядке. Я хочу выбраться отсюда целым.
Он выждал секунду, убеждаясь, что Каприс его поняла, а потом открыл дверь, проверяя коридор и своего напарника. Только убедившись, что все по-прежнему спокойно, он позволил Каприс выйти. Она шла следом за Киллианом, но с каждым шагом на нее все сильнее наваливалось ощущение, что случилось нечто ужасное. Когда они оказались около машины, а Куин так к ним и не присоединился, Каприс остановилась.
— Где Куин? Я не уеду, пока не буду знать, что с ним все в порядке.
Киллиан оценил ее позу и выражение лица. Каприс была не столько испугана, как разгневана. Пожалуй, он мог рискнуть и сказать ей правду.
— Его здесь нет. Ценой твоей свободы было выполнение одного дела. Он им занимается. Сейчас его даже нет в городе.
Каприс выслушала эту информацию. Ее вера в любимого не пошатнулась. Она просто не понимала, почему он не приехал за нею сам, отказавшись выполнять задание.
— Ты о чем-то не договариваешь?
— Здесь не место. — Киллиан решительно взял ее за руку и усадил в машину. — Я расскажу тебе все, что знаю, когда мы уедем отсюда.
— В яблочко.
Густав довольно улыбнулся, крепче прижимая трубку к уху.
— Ты уверен? — переспросил он. — Ты сам видел?
— Цыган раздвинул занавески. Я видел, как он выстрелил, а потом ушел. Улыбка Густава погасла.
— Шефа безопасности он тоже убил?
— Не знаю. Это важно? Нахмурившись, Густав ответил:
— Не знаю. Не потеряй нашего друга по дороге обратно. Мне бы не хотелось знать, что ты провалил дело.
— Не потеряю, — пообещал тот, вешая трубку.
— Почему мы едем в аэропорт? — возмущенно спросила Каприс, сверля взглядом Киллиана, обрабатывавшего ее руки. Она даже не чувствовала, что антисептик щиплет ей кожу. Ее интересовало только одно. Куин. — Куин ждет нас там?
— Не знаю. И это не имеет значения.
Каприс отдернула руки.
— То есть как это — не имеет значения?! Для меня — имеет. Ты мне о чем-то не говоришь? Он погиб? Да?
Даже произносить эти слова ей было больно — ножевая рана и та была бы не такой болезненной. Нет, она почувствовала бы, если бы Куин умер. Ее душа ощутила бы это.
Киллиан поднял голову, оценивая ее настроение и негодуя на Куина за то, что он так глубоко затронул душу этой женщины. Он вздохнул, ощущая неимоверную усталость. Ему не хотелось говорить Каприс то, что должно быть сказано. Ему не хотелось видеть, как подействуют на нес эти слова. И больше всего ему не хотелось силон заставлять ее уехать вместе с ним — а он подозревал, что когда она узнает правду, то не оставит ему другого выхода.
— Говори! — приказала Каприс, глядя ему прямо в глаза.
Киллиан кивнул, немного отодвинулся и, наблюдая за ней, медленно и осторожно сообщил все факты, которые знал сам. Он увидел, как она побледнела, как сжала руки, отвергая его слова. Бинты на ее запястьях цветом почти не отличались от кожи.
— Это неправда! — гневно выдохнула она. — Куин говорил мне, что он — не убийца. Я знаю, что он не лгал.
— Вся его жизнь — это ложь.
— Я знаю, что он менял имена, знаю о его прошлом. Это он мне тоже рассказал, — нетерпеливо возразила Каприс. — Мне наплевать. Я люблю его. Ты знаешь, как это бывает. Или ты лжешь моей сестре?
Киллиан стиснул зубы, с трудом удержавшись, чтобы не отплатить ей за эти слова.
— Ты знаешь, что не лгу.
— А я знаю Куина. Он не сделает того, о чем ты говоришь. У него есть план.
— У него не было времени составить план. Это тебе не шпионский фильм. Густав пообещал ему только, что не тронет тебя этой ночью. Он начал бы над тобой работать, наверное, уже утром. Такой уж он человек. Куин это знал. — Киллиан говорил резко, понимая, что мягкость в данном случае бесполезна. — Я не допустил бы этого убийства, если бы он буквально не держал меня в плену, пока не передал своим людям. А к тому времени было уже поздно что-то делать — даже если бы я был готов позволить тебе умереть, чтобы попытаться спасти его жертву.
Каприс судорожно вздохнула: слова Киллиана попали в цель. Куин продал свою честь, чтобы спасти ее. И за нее отдал чужую жизнь. Еще один шрам на его душе — из-за нее. Ее глаза наполнились слезами, которых она не стала бы проливать из-за себя.
— Еще один шрам на его душе, — прошептала она, не думая о шраме, который останется на ее собственной.
Киллиану хотелось прикоснуться к ней, обнять, утешить. Но все ее тело буквально кричало о том, что она не примет его объятий. Ей не нужны были ничьи руки — только руки Куина.
— Ты мне еще не все сказал, так? — настоятельно спросила она. Мир ее разваливался на тысячи осколков, но она чувствовала, что ее ждет новая боль.
— Мы улетаем из города. — Не дав ей запротестовать, Киллиан поднял руку, требуя, чтобы она его выслушала. — Куин не хочет, чтобы ты оставалась тут дальше. Но даже если бы ты осталась, это ничего не изменило бы. Его здесь не будет. Он возвращается на остров.
Каприс недоуменно уставилась на Киллиана. Казалось, его слова доносятся откуда-то издалека. Жалость, отразившаяся в его взгляде, чуть было не заставила ее сломаться.
— Нет. Я не поверю этому, пока он не скажет мне сам. Тебе придется снова меня связать, сунуть мне в рот кляп, оглушить, наконец. Я не поеду, пока он не скажет мне об этом сам.
Изумленный ее решимостью, Киллиан попытался ее увещевать.
— Ты рассуждаешь неразумно. Ты же слышала, что он ради тебя сделал. Я не верю, что ты могла бы жить с этим.
— Я больше не знаю, что бы я могла. Мне больно, Киллиан. Ноя его люблю. Я все равно не верю, что он поступит так, как ты сказал. Должно.существовать какое-то другое объяснение!
Но, договаривая эти слова, она уже почти умоляла Киллиана подтвердить, что все, что он сказал, было ложью.
Заставив себя не поддаваться ее мольбам, Киллиан открыл небольшое отделение на дверце машины. Достал оттуда плоский серый футляр, и, открыв крышку, он продемонстрировал Каприс крошечный флакончик и шприц.
— Он дал мне это для тебя, — последнее средство для того, чтобы с тобой ничего не случилось.
