Андрей Неклюдов - Золото для любимой
Вечером после работы я небрежно бросил рюкзак под навесом открытой террасы в одну кучу с другими рабочими рюкзаками, грязными рудными мешками, Мишкиными ситами и тазами. Тут уж он точно не привлечет ничьего внимания.
Ночью к Радику опять кто-то приехал, похоже, Раис. Пьяные голоса из кухни мешали мне спать, тогда как коллеги мои давно уже разливались сладкими руладами. Только Мишкин спальник лежал, свернутый рулетом. Видать, шлиховщик пьянствовал вместе с башкирами.
На свою беду, я вспомнил про золото. И теперь мне мерещились разные варианты его исчезновения.
Очень зримо, как это бывает в бессонные ночи, представилось: хмельные мужички решают заварить чайку, на столе заварку не находят, и Мишка копается в маршрутных рюкзаках, надеясь отыскать чьи-нибудь остатки чая. И натыкается на тот самый мешочек. Заваривают, после чего выбрасывают распаренные «эфеля» (вместе с самородком) в яму с отходами.
И словно в подтверждение этих догадок отчетливо послышались у ворот чьи-то шаги и шлепки как будто вываливаемой из чайника заварки.
Или воображалось, будто Раис кинул свою торбу на кучу рюкзаков, а уезжая, прихватывает по ошибке мой злосчастный рюкзак…
Конечно, я мог бы встать, выйти на террасу и принести рюкзак в комнату. Но, во-первых, не так-то просто было бы отличить его в темноте от других рюкзаков, а во-вторых, я прекрасно сознавал, что все это не более чем мнительность и фантазии одурманенного бессонницей рассудка.
Утром я даже не вспомнил об этих ночных бреднях. Спокойно сделал на травке за огородом зарядку, напился молока и стал собираться в маршрут. Однако среди разбросанных на террасе вещей моего серо-коричневого рюкзака не оказалось…
Башкиры мертвецки спали. Виктор Джониевич ушел в маршрут. Кириллыч с Мишкой неторопливо укладывали в повозку, «арендованную» у хозяев, свою амуницию – лотки, сита, ведра, готовясь везти все это к трубе, в Мишкину лабораторию.
– Что-то я рюкзак свой не найду, – пробормотал я насколько мог хладнокровно.
– А где ты его вчера оставил?
– Вроде бы вместе с остальными…
Теперь уже втроем мы осматривали террасу, заглядывали в кладовку, тормошили пузатые баулы в комнате. Но все изыскания ни к чему не привели.
– Бери мой, – великодушно предложил Владимир. – Мне он сегодня не понадобится.
– Да у меня там котелок… – мялся я.
– Возьми кастрюлю, прикрути к ручкам проволоку – и готово, – убеждал начальник. – А рюкзак твой был старье, фиг с ним.
Но я продолжал потерянно бродить по двору, будто склеротик, заглянул даже в стойло к лошади.
– Брось, не трать время, – твердил Колотушин, плетясь за мной по пятам.
Проснулись Радик с Тагиром.
– Не знаю, кто мог взять… – озадаченно застыл на крыльце Радик. – Раис? Раис без спросу не должен…
– Да кому он нужен! – вскричал Кириллыч. – Конечно, может быть, он дорог Федору как реликвия…
Никому не могло бы прийти в голову, что я хранил в этом рванье золото.
«Все труды насмарку», – досадовал я. Но дело было даже не в трудах. Мне казалось, что для меня это не просто золото, а материализованный кусочек давнишней мечты. А может быть, все гораздо прозаичнее, и я лишь хотел почувствовать себя столь же богатым, как Армен?…
Тагир тем временем отправился за водой к колодцу.
Возвращался он, неся в одной руке ведро, а в другой – что-то светло-коричневое. Еще издали я опознал пропажу.
– В траве валялся, – доложил, довольно улыбаясь, мальчишка.
Но я не улыбался. Я был уверен, что кто-то уже «прошмонал» все карманы рюкзака, для чего, разумеется, и стащил его. «Кто-то меня все же выследил», – предположил я.
Каково же было мое изумление и радость (почти детская), когда я нащупал оба злосчастных мешочка. Не было лишь полиэтиленового пакета с остатками лепешки, которую я не доел вчера в маршруте.
– Собаки! – осенило меня. – Собаки утащили. Лепешку нанюхали.
– А я думаю: на кого это Барсик лает под утро?! – с похмельной веселостью воскликнул Радик. – Уж не гости ли снова?
Несмотря на благополучный исход, история эта немного меня обеспокоила: не привело ли мое поначалу вроде бы несерьезное увлечение золотодобычей к тому, что в душу мне незаметно прокрался пресловутый «желтый бес» – та самая алчность к золоту, столь убедительно описанная во многих романах?
Глава 36. ГАЛЯ И ГУЛЯ
– Хорошо, ребята, вот хорошо, – приговаривает Бурхан, сгребая вилами в кучи толстую, еще зеленую ветвистую картофельную ботву. – Дело нужное. А картошка в этом году уродилась, да… Уральская!
Он причмокивает губами и подергивает плечами, и кривится в улыбке.
Я, Кириллыч, Мишка и Радик работаем лопатами, Тагир собирает картошку в ведра.
День выдался стылый, ветреный, желто-синий. Густо пахнет черноземом, сырым картофелем, ботвой. Лицу горячо от частых наклонов, а спину прохватывает осенним холодком.
Тишину нарушает гул двигателя, от дороги тянется пыль из-под колес приближающегося «КамАЗа». За домом машина притормаживает, недолго стоит и катит обратно.
– Галька с Гулькой приехали! – слышится со двора возглас Тагира.
– Это дочки мои! – бросает вилы Бурхан. – Сейчас познакомитесь. К батьке приехали!
Долго никто не появляется. Наконец слышатся мелодичные голоса и показываются две девушки, одетые в рабочее. Мужские пиджаки (видимо, из здешнего гардероба) висят на них, точно в шкафу на плечиках. И тем не менее мы не в силах отвести от приехавших глаз.
Одна из них – черноволосая, с тонким с горбинкой носом и черными блестящими цыганскими глазами – Галя. «Эта вся в меня, в батьку, – вполголоса охарактеризовал ее мне счастливый старик. – А Гулька – та в мать пошла».
Гуля, которая пошла в мать, – светлокожая и светловолосая, с более мягкими чертами скуластого лица, раскрыленным, но аккуратным носиком и тонкими выгнутыми бровями над карими миндалевидными глазами. Она отличается от сестры еще и каким-то печальным спокойствием. Ходит плавно, прямо, даже чуть откинувшись назад, и слегка враскачку.
Прибывшие тотчас же бойко взялись за дело – принялись выбирать вывороченные из жирной черной земли желтовато-белые и лиловые картофелины. Загремели о борта ведер увесистые клубни. Я невольно напрягся, ускорил работу.
– Отдохните, – предложила мне черненькая Галя, бросив на меня быстрый оценивающий взгляд, – а я покопаю.
– Ничего, нормально, – на секунду распрямил я спину.
– Что, девушки приехали – сразу работа пошла?! – проорал с конца ряда Володька.
– Да вы и без нас уже пол-огорода осилили, – возразила Галя. – Что бы мы без вас делали?
– А мы без вас?! – кричал повеселевший начальник.
