Святой вечер - Дилейни Фостер

Мое сердце было в горле. Это была еще одна жестокость Грея, еще один момент, за который я ухватилась, а потом вырвала.

Я прижала приглашение к груди. — Спасибо, что поделился со мной. — Может быть, если мне повезет, он найдет фотографию церемонии и поделится ею тоже.

Он положил палец мне под подбородок и поднял мою голову. — Тебе пора идти.

Дыхание покинуло мои легкие. Я никак не могла расслышать его правильно.

Его большой палец провел по моей щеке, размазывая слезы по коже. — Я отвезу тебя и остановлюсь в одном месте неподалеку.

— На свадьбу? — Я икнула от рыданий.

Он усмехнулся, и, Боже мой, это было прекрасно. — Да. На свадьбу.

— Как? Разве люди не увидят меня? — Мое сердце бешено колотилось.

— Нет. Это частная церемония. Никто не увидит тебя.

— Но Татум будет...

— Да. Татум увидит.

— А она знает? — Я провела пальцами под глазами. — Что я жива.

— Нет. — Он поднес другую руку к моему лицу. — Но время пришло.

Что это вообще значит? Время для чего?

Это было не по-настоящему. Ни в коем случае, блядь, это не было реальностью. Меньше, чем через месяц я снова обниму свою лучшую подругу. Я буду присутствовать на самом важном дне в ее жизни.

Я подняла глаза на Грея. За все четыре года, что я здесь, мое сердце никогда не было так полно надежды, как сейчас. Даже когда он дал мне мобильный телефон.

— Спасибо, — сказала я, когда упала еще одна капля. Эта скатилась по моей щеке прямо к губам.

Грей поймал ее подушечкой большого пальца, а затем провел по моей нижней губе.

Возможно, это были эмоции, вызванные приглашением. Может быть, это была моя потребность дать ему понять, как я ему благодарна. Может быть, дело было в огне, покалывающем в моем животе от чтения всех этих сексуальных слов.

Но мои губы разошлись от его прикосновения, а затем мой язык высунулся и смочил кончик его пальца.

Его адамово яблоко покачивалось в горле, и это была самая сексуальная гребаная вещь на свете. Ярко-синий цвет его глаз потемнел и сравнялся с полуночным небом. Вот и все. Он наконец-то сдался.

Моя грудь поднималась и опускалась с каждым вдохом. Его взгляд упал на контур моей груди, выглядывающий из майки, в которую я была одета, затем он облизал губы. Я закрыла глаза и ждала, когда он меня поцелует.

Даже если на этом все и закончится. Если дальше этого дело не пойдет.

Мое сердце колотилось в груди.

А потом... ничего.

Я открыла глаза и увидела, что он сжал челюсти. Как будто сдулся воздушный шарик. Звук разжимающегося сердца был почти слышен в комнате.

— Почему ты так поступаешь со мной? — Я посмотрела вниз на эрекцию, упирающуюся в молнию его темно-синих брюк. — С собой? — Я снова подняла на него глаза. — С нами?

— Он будет там. — Голос Грея был напряженным.

Мой пульс стучал в ушах. — Кто?

— Ты знаешь, кто.

Я знала, кто.

— Он ее брат, — продолжал Грей.

Точно. Конечно, Линкольн будет на свадьбе своей сестры.

Воздух застыл в моих легких. — Он идет один?

Пожалуйста, скажите, что он едет один. Я не имела права желать этого, когда тридцать секунд назад я хотела, чтобы рот другого мужчины был на моем, мужчины, который, если уж на то пошло, был моим мужем.

— Я не знаю.

— Я думала, ты все знаешь.

Грей усмехнулся. — Я этого не знаю. — Он убрал руки с моего лица и сел рядом со мной на кровать. — Но если я тебе понадоблюсь... если ты поймешь, что это слишком тяжело для тебя... я не буду далеко.

Молчание растянулось во времени и пространстве. Буря эмоций окутала меня, угрожая поглотить целиком. Страх. Предвкушение. Надежда.

Он собирался быть там.

Я собиралась увидеть Линкольна.

Глава

29

Лирика

Когда Грей сказал, что будет недалеко, он, очевидно, имел в виду, что будет совсем рядом. Мы прилетели из Шотландии на Барбадос, а затем на частной лодке отправились на другой остров. Просто на случай, если кто-то следит. Казалось, кто-то всегда следил. Грей даже взял с собой миссис Мактавиш. Он сказал, что это для видимости. А я сказала, что так он дает ей столь необходимый отпуск, пусть даже на пару дней.

В данный момент мое сердце бешено билось в груди, когда я стояла в дверях нового дома Татум и смотрела, как она рассматривает свое свадебное платье. Я ждала этот момент. Я уже так много пропустила.

Каспиан впустил меня и оставил наедине с ней. Он сказал, что это наше время.

Я представляла себе эту сцену миллион раз за последние четыре с половиной года, и теперь, когда он наступил, я не была уверена, что мое сердце сможет это выдержать. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить свои взвинченные нервы.

Ее длинные темные волосы были собраны в хвост, а кожа выглядела так, будто ее нежно целовало солнце, вероятно, из-за жизни на этом острове. Ее изгибы немного подтянулись, но у нее все еще было худощавое тело танцовщицы. Она выглядела точно так же... но по-другому. Она выглядела ошеломляюще счастливой.

И это делало меня непомерно счастливой.

Я случайно прислонилась к двери, и она со скрипом открылась.

— Ты действительно не мог подождать еще один день? — сказала Татум, поворачиваясь ко мне.

Я смахнула слезы и улыбнулась. — Ты же не думала, что я позволю своей лучшей подруге выйти замуж без меня?

Ее реакция была мгновенной. Она опустилась на колени, слезы свободно падали по ее лицу, словно она потеряла волю или способность держать себя в руках. Как будто она стояла на ногах пять лет, а теперь все кончено. Теперь она могла оставить сильное поведение и просто... быть.

Мне было знакомо это чувство, потому что я тоже его почувствовала, когда опустилась рядом с ней и обняла ее.

— Как? — Ее голос ломался сквозь слезы.

Я рассмеялась. — Каспиан.

Она подняла на меня глаза. — Каспиан? — спросила она. И тут она рассыпалась. Ее тело сотрясалось от рыданий, когда она пыталась сдержать их.

Я не винила ее. Мне тоже хотелось развалиться на части. Это был день, который я никогда не думала, что увижу снова: я в одной комнате с единственным человеком, который всегда меня понимал. Ну, одним из двух людей, которые меня понимали. Мои эмоции были повсюду, а я еще даже не видела Линкольна.

Я прижала Татум к себе и провела рукой по ее волосам. Я не могла развалиться на части. Один из нас должен быть сильным. Она была нужна мне, но она жила с горем последние четыре года, и сейчас я была нужна ей больше.

Я увидела выражение ее глаз, когда произнесла имя Каспиана. — Я знаю, о чем ты думаешь, но он не плохой парень. — Я провела пальцами под ее глазами, вытирая слезы. — Но у нас есть вся ночь, чтобы поговорить об этом. А сейчас я хочу увидеть это великолепное гребаное тело. — Я провела рукой по одной из ее сисек. — Серьезно. Какого хрена, Ти?

Она хихикнула и фыркнула, и вот так просто я вернула себе свою лучшую подругу.

Глава

30

Линкольн

Я пробыл в доме Татум на острове всего несколько часов. Моя сестра была наверху и занималась тем, чем занимаются девушки в ночь перед свадьбой. Чендлер занимался тем, чем он занимался. Каспиан где-то планировал следующие шаги по уничтожению Братства Обсидиана. А я сидел в гостиной, потягивал пиво и смотрел, как лунный свет отражается от волн через окна от пола до потолка, когда движение внизу лестницы привлекло мое внимание.

Меня ударили ножом, сломали нос, челюсть, ребра, а лицо было изуродовано осколком разбитого стекла. Но я никогда не испытывал такой боли, как в тот момент, когда повернул голову и увидел ее.

Невозможно было ошибиться, что это Лирика. В течение многих лет я видел ее лицо каждый раз, когда закрывал глаза. Но она была другой. Это была не моя Лирика. Ее взгляд упал на пол, как только она увидела, что я смотрю на нее. Бой в ее глазах потускнел, свет померк — как и ее новые черные волосы и загорелая кожа. Белое платье было застегнуто на все пуговицы, как мужская рубашка, но она оставила верхние пуговицы расстегнутыми ровно настолько, чтобы ткань свободно спадала с одного из ее стройных плеч.