Сюзан Ховач - Таинственный берег
— Это он опять захотел увидеть ее. Я это знаю, потому что Джон приезжал ко мне, пытаясь узнать, где она. Естественно, я ничего не сказал. Я знал, она решила, что будет лучше для нее не встречаться с ним, и я также знал, что это будет гибельно, если…
Он замолчал.
На лестнице послышались шаги, Джон насвистывал старую американскую песенку в стиле кантри «Ты опять выиграл».
— Послушайте, — неожиданно сказал Риверс, — я должен поговорить с вами об этом. Это в наших общих интересах, вы понимаете? Я должен с вами поговорить.
— Но я не понимаю. Почему…
— Вы должны увезти Джона отсюда. Я не могу убедить Мэриджон уехать — мы ведь уже не муж и жена. Но вы можете убедить Джона. Господи, это же совсем не похоже на медовый месяц! Увезите его отсюда, увезите куда-нибудь. Обратно в Канаду, куда угодно, но увезите его подальше от этого места.
— От этого места?
— От Мэриджон.
Свист смолк, дверь открылась.
— Сара? Вот ты где! Пойдем со мной в бухту спасать Макса!
— Кажется, — сказал Риверс, — это именно он подходит к воротам.
— Ну, вот и он! — Джон вышел на лужайку. — Макс! — крикнул он, подняв руку в приветствии. — Где ты был, подлец этакий? Мы уже думали, что ты утонул!
Когда Сара поднялась, чтобы пройти за Джоном на лужайку, Риверс быстро подошел к ней.
— Давайте после ужина погуляем вдвоем, и я вам все объясню.
— Я…
— Вы должны выслушать меня, — перебил он. — Я думаю, вы не понимаете, какой опасности подвергаете себя.
Она смотрела ему в глаза, чувствуя, что кровь медленно отливает от лица. Молчание прервал Джон, который влетел как молния, чтобы смешать всем еще по одному коктейлю. Александер, лениво улыбаясь, вошел в комнату через французское окно.
— О Майкл! Надо же! Как в прежние времена! Как ты теперь, что поделываешь? Занимаешься юриспруденцией?
В течение нескольких минут шел несвязный, пустой разговор. Макс начал растолковывать преимущества своей последней машины. Джон подошел к Саре. Повернувшись ко всем спиной, он поцеловал ее в губы и сел рядом с ней на тахту.
— Все в порядке?
Когда она кивнула, он накрыл ладонью ее руку и остался сидеть в этой позе. Она смотрела на его пальцы, не слыша, что говорит Макс Александер, и думала лишь о том, что Джон оказался чужим человеком и она не может ему верить. Ей пришла в голову безрадостная мысль о том, что она и предположить не могла, какую форму может принять несчастье. «Это не грубое ноющее отчаяние, — думала она, — а непроницаемый мрак страха. Боль — осязаемая, тупая, всепоглощающая».
Мэриджон вернулась через пятнадцать минут.
— Джон, я надеюсь, Джастин вернется к обеду?
Он пожал плечами.
— Понятия не имею. Думаю — да.
— Тебе налить, Мэриджон?
— Нет… нет, спасибо. Я, пожалуй, выйду ненадолго. Обед будет через полчаса.
Сара, сидя на тахте, чувствовала, как Джон беспокойно зашевелился.
— Еще виски, Джон? — предложил Макс Александер, стоя у буфета.
Джон не ответил.
— Джон, — сказала Сара, инстинктивно прижимаясь к нему, — Джон!
— Хочешь пройтись со мной, Майкл? — спросила Мэриджон. — Мы не пойдем далеко, только до бухты и обратно.
— Нет, — сказал Риверс, — я только до половины выпил свою порцию великолепного виски с содовой, я хочу допить ее, а потом — еще одну.
— Не смотри на меня, Мэриджон, — улыбнулся Макс Александер. — Я уже проковылял вниз к бухте, а потом обратно. Свою долю физических упражнений я на сегодня выполнил.
Джон встал, постоял в раздумье, потом потянулся к ящичку с сигаретами, взял одну.
Мэриджон медленно шла через лужайку. Джон посмотрел ей вслед, потом резко повернулся спиной к окну и бросился в ближайшее кресло.
— Почему ты не пошел, Джон? — спросил Риверс. — Не чувствуй себя обязанным оставаться здесь и развлекать нас. Я уверен, что Сара окажется восхитительной хозяйкой. Почему ты не идешь с Мэриджон?
Джон, затянувшись сигаретой, наблюдал, как голубое колечко дыма поднимается все выше и выше.
— Мы уже были сегодня в бухте.
— А… понятно. Вы были, случайно, не на Флэт Рокс?
— Черт подери, — неожиданно сказал Александер, — чем это Джастин занят в Сент-Ивсе?
— Нет, — ответил Джон Риверсу, — мы были только в бухте.
— Сара, — спросил Макс, — вы знаете, зачем Джастин поехал в Сент-Ивс?
— Ты часто здесь бываешь? — спросил Джон Риверса ровным голосом. — Если тебе приходится приезжать сюда каждый раз, когда бывает необходимо обсудить с Мэриджон деловые вопросы, это, наверное, отнимает у тебя очень много времени. Или хочешь иметь удобный предлог, чтобы навещать ее как можно чаще?
— И все же, — сказал Риверс. — мой предлог для визита сюда куда лучше, чем твой.
— Послушайте, — сказал Макс, слегка расплескав виски на ковер. — Почему, ради Бога, кто-нибудь из вас сейчас не пойдет в бухту с Мэриджон? Майкл, она же тебя просила, почему, черт побери, тебе не пойти, если ты приехал сюда, чтобы повидаться с ней?
Джон швырнул сигарету в камин и встал.
— Пойдем, Сара, спустимся вниз вместе.
Все молчали и смотрели на нее.
— Нет, — сказала она, и ее голос прозвучал слишком громко. — Мне не хочется. Я лучше побуду здесь.
Джон пожал плечами.
— Как хочешь, — бросил он коротко, словно ее отказ был ему безразличен. Вышел через французское окно и пересек лужайку, не обернувшись.
Белые домики Сент-Ивса купались в золотом вечернем свете. Море было спокойным и неподвижным. В маленьком домике на одной из аллей за Фиш-стрит сидел Джастин. он держал в руках чашку с дымящимся кофе и недоумевал, что заставило его рассказать этой женщине историю своей жизни. Она сама была виновата в этом. Если бы не расспрашивала его так подробно о последствиях того ужасного уик-энда в Клуги. ему не пришлось бы рассказывать про бабушку и про то, как он па много лет расстался с отцом. Почему-то ему хотелось рассказывать. Сначала он был сдержан и насторожен, но когда почувствовал, что она его понимает, перестал осторожничать. Она не смеялась над ним. С каждой минутой Джастин ощущал все большее доверие к Еве и говорил все свободнее.
— И ты никому не рассказывал о том, что увидел той ночью? — наконец спросила она. — Ничего и никому?
— Я думал это вряд ли поможет отцу.
— Но теперь-то ты уверен, что не он ее убил?
— Он сказал, что не убивал. Наверное, кто-то другой. Я должен узнать кто.
Она размышляла в течение нескольких, показавшихся ему долгими, минут. Дым от ее сигареты поднимался колечками вверх и попадал в солнечные лучи, превращаясь в золотистую дымку.
