Душа в обмен на душу (СИ) - Семакова Татьяна

«Обедала. Со Стёпкой. Зря наряжалась, что ли?».

«Когда я говорил про другое наказание, я не имел ввиду на столько жестокое…».

«Не отвлекайся от своих дел» — пишу с раздутой нижней губой, отправляю и отбрасываю мобильный, резко трогаясь с места.

Показ квартиры только в семь, было два с половиной свободных часа, которые нужно чем-то занять, так что я поехала в сквер у управления, в надежде выманить бывшего.

Уселась на лавке, расправив подол платья, но Андрею так и не позвонила, углубившись в свои мысли, сводившиеся, преимущественно, к внезапным делам Воронова, из-за которых он то и дело подрывается как на пожар.

Перед глазами появились чьи-то ноги и замерли прямо напротив меня.

— Ты нарочно меня игнорируешь? — спросил Андрей ворчливо, а я подняла взгляд.

— Вообще никого не игнорирую, — буркнула с обидой, — а следовало бы…

— Что случилось? — он плюхнулся на лавку рядом и посмотрел встревоженно.

— Да ерунда, — отмахнулась, вымучивая улыбку. — Вообще, я хотела тебе звонить.

— Что случилось? — напрягся Андрей ещё сильнее.

— В целом, ничего… — пробормотала задумчиво, — но я чисто случайно встретила одну довольно интересную парочку. Угадаешь?

— Воронов с какой-нибудь очередной девицей, — выпалил мне в лицо.

— Очередной? — хмыкнула, отводя взгляд.

— Маш, он бабник, все знают, — промямлил бывший муж, — думал, ты тоже. Ты из-за этого расстроилась?

— Я не расстроилась, — ответила тут же, — то есть, я немного расстроена, но совсем по другой причине. То есть, причина не так уж и далека, но… не путай меня! Я видела Елисеева с Ариной! И они явно близки.

— Опачки… — Андрей округлил глаза и откинулся спиной на лавку. — Интересненько…

— Что-то ты, мой дорогой, в последнем расследовании по дому был занят скорее личным, — выпаливаю ехидно, выплёскивая на него своё раздражение и обиду на Воронова. — Юницкий в долги влез и не понятно, отдал ли, с женой они собачились так, что соседям мыльные оперы заменили, дочь его с престарелым богатым до чёртиков риелтором мутит, а дом её почему-то я продаю. А ты всё сор в избе пытаешься сохранить!

— Во-первых, прошло три года с расследования, Арина могла Елисеева тогда даже не знать, — отвечает сдержанно, — во-вторых, Лизу я хоть во время расследования и встретил, но пока не закрыл, даже не думал о том, чтобы приударить, — я поморщилась, устыдившись, а он закончил неожиданно: — В третьих, ты права, закрыть его я хотел как можно скорее.

Мы замолчали, не глядя друг на друга, я вновь расправила подол платья, а Андрей сказал тихо:

— Ты прекрасно выглядишь. Свидание?

— Нет, — ответила, слабо поморщившись, — никаких больше свиданий.

— Так что он сделал? — спросил ненавязчиво, а я почувствовала настоятельную потребность выговориться, но вовремя осеклась: он мой бывший муж, а не подружка.

— Не мог Юницкий сам свою супружницу на тот свет отправить? — спросила то, что сидело в голове. — Если верить домработнице соседей, она его изрядно допекла.

— Точно нет, — ответил Андрей, — его не было в доме в тот момент, когда она утонула. Куча свидетелей это подтвердили. Да и причин полагать, что ей кто-то помог, тоже нет. Отчёт патолога ты видела, она не сопротивлялась.

— Ну так она была сильно пьяна, — продолжила вяло, пожав плечами, — спала крепко, не почувствовала, как её погрузили в воду, а когда сделала вдох — было слишком поздно.

— Вариант, конечно, но кому это надо? Она нигде не работала, ничем и никем, помимо себя любимой, не занималась. Обычная домохозяйка без каких бы то ни было увлечений. Следов взлома не было, хотя теперь, когда под домом нашли этот лаз… — Андрей устало потёр лицо и вымученно улыбнулся.

— А почему ты гуляешь посреди рабочего дня? — спросила осторожно, почуяв подвох.

— Ты всё правильно поняла, — вновь грустно улыбнулся Андрей, — меня отстранили. Ну, как, отправили отгуливать все отпускные дни, это если официально… но вернуться на прежнее место вряд ли получится. Такие дела…

— Это моя вина, — пробормотала, ухватив его за руку, — Андрюш, прости, если бы не моё любопытство…

— Он бы провалялся там, пока не начал вонять, — добавил со смешком. — И рано или поздно нашли бы. Так хоть может удастся по горячим следам разобраться. Матвей ведёт, всё нормально будет.

— Но ты же не мог знать о каком-то там подвале, которого по документам не существует! — начала возмущаться возбуждённо. — Какое они имели право тебя отстранять?!

— Машунь, уймись, — сказал мягко, — проблемы будут только если найдут косяк в одном из прошлых дел. Но я делал всё на совесть, уволить меня не смогут. Понизить — да, но без работы не останусь, поверь. Да и… не о том голова болит, если честно. Завтра Лизу выписывают, в субботу вылет в Москву, в воскресенье — в Тель-Авив, всё забронировано уже. Я бы так и так взял этот чёртов отпуск, о чём начальству прекрасно известно.

— И тем не менее, они выгнали тебя на два с половиной дня раньше, — буркнула недовольно.

— Успею всё спокойно собрать, — хмыкает невесело, — будем считать, они сделали мне одолжение, из добрых побуждений, так сказать. Меня больше напрягает, что Арина наняла тебя, а не попросила своего хахаля. Этот чёрт продал бы его в два счёта.

— Наняла… — пробормотала, едва шевеля губами. — А ведь нет, Андрюш, не наняла. Договор мы так и не подписали.

— Маша… — вздохнул бывший, а я пожала плечами:

— Так родня же. Кто б мог подумать… да и… не особо понятно, в чём подстава. Или она заявила в показаниях, что понятия не имеет, с какой стати я там лазила?

— Нет, ничего такого, — ответил задумчиво. — Матвей с ней беседовал, она сказала как есть — и ты и этот выступаете в качестве риелторов, процент от продажи получит один из вас.

— Или никто, — хмыкнула, сминая и расправляя подол. — Побегаем, клиентов соберём, а потом домик уйдёт третьему лицу или тому же Елисееву. И мы будем выглядеть как два кретина.

«И кое-кто будет весьма недоволен…».

— Это не самый паршивый вариант из всех, — морщится Андрей. — Ладно, мне домой пора, нет смысла воду в ступе молоть. И, ты же понимаешь, что больше копаться во всех этих делах нельзя? Я хотел тебя безобидной страшилкой порадовать, а не в ад твою жизнь превратить.

— Да, конечно, я понимаю, — ответила с готовностью, а Андрей хитро прищурился.

— Маш, я в субботу улетаю, помнишь? Подстраховать не смогу, — говорит медленно, как разговаривают с душевнобольными. — Понимаешь, да?

— Конечно, Андрюш, — киваю как китайский болванчик, — занимайся своей семьёй, это самое важное сейчас.

— Ты тоже моя семья… — бурчит недовольно и тяжело поднимается. — Как всё одним разом навалилось… и уезжать не хочется, но…

— Не неси ерунды! — бросила строго и поднялась, обхватив его обеими руками в удушающем объятии. — За меня не беспокойся, номер Серёжки я добавила на быстрый набор.

— Зараза, — засмеялся Андрей сдавленно, а я отпустила его, сияя улыбкой.

— Всё, брысь, — шикнула на него, подтолкнула в сторону дома и добавила игриво: — Мне позвонить надо…

— Маша! — возмутился притворно. — Ну только не Серёга, умоляю!

— Ладно, ладно… иди уже… — Андрей быстро поцеловал меня в макушку и торопливо зашагал по скверу, а я крикнула вслед: — Матвей женат?

— Ну Маш! — всплеснул руками, разворачиваясь.

Послала его воздушный поцелуй, развернулась и засеменила к своей машине на высоченных каблуках.

— Надо переодеться… — проворчала, устраиваясь за рулём.

Чёртово платье мешает сосредоточиться, все мысли только о том, что я как дура разоделась, а Воронов меня продинамил.

К семи я была на месте, в строгом брючном костюме тёмно-синего цвета, голубой блузке, застёгнутой на все пуговицы, с пучком на голове, сменившем романтичную причёску небрежными локонами, нацепила очки, избавившись от линз, взяла в руки папку и встала у подъезда, набирая мужчине, с которым был назначен первый показ.

— Эдуард, Вы подъедите? — спросила после приветствия.