Сьюзан Ховач - Неожиданный звонок
— О,— произнесла я наконец.
Это был не слишком блестящий ответ, но он вдохновил Эрика на повторное приглашение.
— Позволь мне сварить тебе кофе! Пожалуйста. У тебя такое усталое лицо. До коттеджа осталось меньше мили...
Я не смогу снова увидеть Гарта, испуганно подумала я. Я растерялась: секретарша Гарта сказала мне, что Лилиан вчера вечером прибыла в коттедж, чтобы подготовить все для уикэнда. Вероятно, Гарт заменил Лилиан, а она отправилась в аэропорт встречать клиентов. Но почему Эрик не знает этого? Почему считает, что они оба в аэропорту?
— Большое спасибо,— услышала я свой дрожащий голос,— но мне сейчас не хочется пить кофе.
Меня вдруг охватило желание убежать; я вспомнила, что приехала к коттеджу Гарта на машине и должна вернуться к ней.
— Ты не мог бы подбросить меня к коттеджу? — запинаясь выдавила я из себя.— Кажется, я оставила там машину.
Он посмотрел на меня сначала растерянно, потом задумчиво. Я поняла: он хотел узнать, почему я посетила коттедж и что привело меня в состояние, близкое к ступору.
— Ну конечно! — непринужденно произнес он, не отводя от меня настороженного взгляда.— Садись!
Наклонившись, он открыл для меня дверцу машины. Автомобиль тронулся с места, и Эрик, пытаясь вновь обрести раскованный, жизнерадостный вид, сказал:
— Ты должна объяснить мне, что произошло. Ты сама на себя не похожа. Что случилось в коттедже?
— Ничего. Я решила, что Джина может находиться там, но я ошиблась. Я отошла по дороге от машины, размышляя о том, что мне предпринять теперь. С каждым часом моя тревога усиливается.
— Да, да,— пробормотал он, не отводя взгляда от дороги.— Я тебя понимаю. У тебя есть основания для волнения.
Автомобиль поднимался вверх по склону холма. Мы проехали несколько домов, миновали стрелку с надписью «Пислейк» и стали приближаться по извилистой дороге к коттеджу.
— У тебя есть ключ? — внезапно спросила я.
— О да,— ответил он.— У каждого из нас есть свой дубликат. Когда Гарт находится за границей, мы пользуемся коттеджем во время уикэндов. Он и Лилиан развлекают здесь клиентов. Домик оказывается весьма полезным.
Когда мы проехали последний поворот и увидели коттедж, я открыла рот, чтобы сообщить Эрику, что Гарт сейчас не в аэропорту. Я ахнула. Слова застряли в горле.
— В чем дело? — тотчас спросил Эрик.— Что такое?
— Я... мне показалось, что у моей машины спустилось колесо,— тихо сказала я.— Но это был обман зрения. Все в порядке.
Я обманула Эрика. Испытанное мною потрясение было связано не с моей машиной, стоявшей под деревьями, а с исчезновением бежевого «ягуара». Гарт куда-то уехал.
— Ты уверена, что не выпьешь кофе? — снова сказал Эрик, запарковав свой автомобиль на том месте, где еще недавно стоял «ягуар». — Ты мне не помешаешь.
Я была так изумлена, что не смогла спорить. Перспектива выпить кофе обрадовала меня; теперь, когда Гарт исчез, я могла зайти в коттедж.
— Я, кажется, передумала,— смущенно сказала я.— Большое спасибо.
Куда уехал Гарт? Если бы он решил вернуться в деревню, я увидела бы его на дороге. Наверно, подумала я, он поехал в Пислейк по другому склону холма — возможно, за продуктами. Мы подошли к входной двери, Эрик достал ключ. «Вдруг Гарт вернется раньше, чем я закончу пить кофе и покину дом?» — испуганно подумала я.
— Заходи,— сказал Эрик, открыв дверь.
В доме не было прихожей. За дверью сразу начиналась длинная светлая гостиная с окнами, смотревшими на долину. Справа от меня была лестница, слева — две другие двери. Очевидно, они вели на кухню и в столовую.
— Славный домик, правда? — довольным тоном заметил Эрик, словно был тут хозяином, а не гостем.— Здесь очень спокойно после Лондона.
В комнате было много антиквариата. Я заметила кресла и диван эпохи Регентства, у стены стоял длинный резной дубовый шкаф, возле лестницы — старинные часы.
— Здесь действительно красиво,— сказала я.— Жаль, что это современный коттедж, а не старинный дом, где эта мебель смотрелась бы лучше.
— Ты рассуждаешь, как истинная американка,— сказал Эрик.— Мы, европейцы, не умиляемся, глядя на маленькие старинные домики с вечно сырыми стенами, прорехами в крыше и сквозняками, дующими из плохо пригнанных оконных рам.
Он указал рукой на диван.
— Садись. Чувствуй себя как дома. Я сварю кофе.
Я села; Эрик удалился на кухню. Я снова встала и подошла к входной двери. Я угадала правильно — за ней была столовая с сервантом, полным прекрасного английского фарфора. В углу комнаты стоял шкаф с самыми изящными стеклянными изделиями, какие мне доводилось видеть. Не справившись с искушением, я открыла дверцу и взяла один бокал. Его ножка была такой тонкой, что я испугалась, как бы она не сломалась у меня в руках. Ободок верхней части по толщине мог сравниться с бумагой. Его украшал изысканный узор. Поспешив поставить бокал на место, прежде чем эта красота рассыплется на кусочки, я закрыла дверцу шкафа и вернулась в гостиную.
— Эрик, на этом этаже есть ванная?
— Нет,— ответил он.— Она наверху. Вторая дверь слева.
Я стала медленно подниматься вверх по ступеням. Снова подумала о Гарте. Что он сейчас делает? Когда вернется? Я невольно заторопилась уйти. Мне нельзя находиться здесь более десяти минут. Затем я должна покинуть коттедж, уехать на машине, никогда сюда не возвращаться... Добравшись до лестничной площадки, я поняла, что не помню, где находится ванная. Все двери были закрыты. Я растерянно смотрела на них. Вторая дверь справа? Нет, он сказал — слева.
Вторая? Или третья? Я прошла по узкому коридору, открыла дверь и вошла в чулан, на полу которого лежал узел со старым тряпьем. Возглас раздражения вырвался из моего горла; я уже собралась повернуться, но вдруг поняла, что передо мной вовсе не узел с тряпьем. Я замерла, посмотрела внимательней. По моему затылку побежали мурашки. Ужас сдавил мне горло. Несколько мгновений я стояла как вкопанная и смотрела на страшную груду, лежавшую на полу. Затем, не отдавая себе полного отчета в своих действиях, я быстро стянула старое пальто, лежавшее сверху, и оказалась в нескольких сантиметрах от искаженного гримасой страдания лица мертвой женщины. В первый момент я не узнала ее, а затем... Это была Лилиан Янсен.
Глава 9
Наверно, я долго простояла без движения, с сознанием, парализованным страхом; потом я медленно закрыла дверь и прижалась к ней. Я хотела сделать какое-нибудь движение, но, как это бывает в кошмарах, не могла пошевелиться. После оцепенения, длившегося, вероятно, секунд тридцать и показавшегося мне получасовым, я смогла наконец перешагнуть порог комнаты, находившейся по другую сторону от коридора. Я оказалась в спальне с окном, из которого открывался красивый вид — комната находилась над гостиной. На улице начался дождь. Капли дождя громко барабанили по широкому подоконнику, бессильно стекали по стеклу. Было очень тихо.
