Юлия Кова - #DUO (СИ)
Через час обретаю себя в сервисном центре Бергера.
— Проходите, Дмитрий Владленович вас ждёт, — улыбается секретарша.
'Ну, ещё бы', — невольно думаю я. Стучу в дверь, открываю — и опля! — Димка с распростёртыми объятиями спешит ко мне.
— Моя спасительница, — шутит он и пытается меня обнять.
— Дим, давай после, а? — Я отступаю в сторону.
— Ух, какая деловая, — наигранно смеётся он. — Сначала дела, да, Катя?
— Да, сначала дела, — отвечаю я, невольно сравнивая двух мужчин. Один — ещё совсем молодой, но знающий себе цену. Второй — взрослый, харизматичный, представительный, но внутри у него не стержень, а пружина. Вот только первый обманывал меня, а второй?
Поглядывая на Димку, прохожу в кабинет, украшенный сертификатами, создающими видимость, что бизнес держится на плаву. Сажусь за стол. Бергер обегает вокруг меня и плюхается в кресло.
— Ну, — потирая руки, начинает он, — что ты придумала?
— Дим, — рассматриваю оживлённое лицо Бергера, — я сейчас перешлю тебе одно соглашение. Его надо подписать для того, чтобы получить два миллиона.
— Прекрасно, — Димка снисходительно пожимает плечами и придвигается к монитору компьютера. Открываю мобильный, выуживаю договор и отправляю Димке на почту. Бергер утыкается в ноутбук, а я встаю и подхожу к окну. Опершись ладонями о подоконник, разглядываю пустую парковку, год назад ещё полную машин, нуждавшихся в услугах центра.
'Почему всё так? — думаю я. — В чём причина, что у одного всё получается, а второй бьётся как рыба об лёд, но не может сдвинуться с мёртвой точки? Неужели всё дело в судьбе? Или — это какая‑то особенная черта характера, которая заставляет одного следовать своей цели, создавать и идти наперекор трудностям и недоброжелателям, в то время как второй компенсирует собственную слабость тем, что со злобой набрасывается на успешных? Какой странный человеческий магнит: слабых тянет к сильным, только сильным они не нужны'.
— Прочитал, — отвлекает меня голос Димки.
Оборачиваюсь: Бергер нещадно грызёт колпачок ручки, а его пальцы комкают ткань брюк дорогого костюма. — Кать, — он цепко ловит мой взгляд, — кто составлял это соглашение?
— Юрист, — помедлив, отвечаю я.
— Да уж, не подкопаешься… И так всё лихо закручено. А почему вообще возник этот договор?
— Ну, мой кредитор не уверен, что я смогу вернуть ему заём в срок. Вот и хочет обезопаситься.
— Понятно… А ты, случаем, не хочешь получить долю в моём деле? — Димка неприязненно смотрит на меня.
— Нет, не хочу, — качаю головой, — мне твой бизнес не нужен. Но это — условие договора, под который мне дают нужные тебе два миллиона.
— Ясно… Ну что ж, делать нечего… В конце концов, сначала деньги… А потом, когда всё закончится, ты напишешь мне дарственную и вернёшь мне свою долю. И дело с концом. — Выдав это, Бергер снисходительно пожимает плечами.
— Дим, — откликаюсь я, — а ты не хочешь спросить, как я нашла эти два миллиона?
— У знакомых заняла, — небрежно бросает Димка, — ну, или попросила. В общем, потом сама всё расскажешь… Так, стоп. В договор надо паспортные данные внести. Ты захватила свой паспорт? Давай! — не глядя на меня, тянет ладонь Бергер.
— Я продала свою книгу на сценарий, — не двигаясь, признаюсь я. — Свою первую книгу.
— Вот как? Ну, значит, ты у меня талантище… Кать, ты дашь мне свой паспорт?
— Дим, а что, если я откажусь возвращать тебе твою долю? — не меняя позы, тихо спрашиваю я.
Пауза. Бергер бледнеет, точно я ударила его по лицу:
— Кать, что ты сказала?
— Ну, что если я откажусь возвращать тебе свою долю? Что тогда будет, Димка? — Я приваливаюсь бедром к подоконнику.
— Та — ак, — глубокомысленно тянет Бергер. — Тебе что же, лавры моей бывшей спокойно спать не дают? — Бергер откидывается на кресле и кладет ногу на ногу. — Алла тоже вечно уверяла меня в своей любви, а в итоге сопротивлялась до последнего, лишь бы оставить себе кусок в моём деле, — с ледяной улыбкой произносит он. — Впрочем, Алла и отдала‑то мне свою часть только потому, что я пригрозил ей судом, на котором выложу всё про её похождения. А ты что задумала? Удержать меня тем, чтобы войти в моё дело? Если так, то не беспокойся, Кать: я от тебя никуда не денусь, — Димка высокомерно хмыкает.
— Дим, — прерываю его веселье я, — а как ты получил этот центр?
— Что? — Бергер моргает так, точно перед ним выросла кирпичная стена. — Ты это о чём, Катя?
— Ну, есть история, которую ты рассказал мне в день нашего знакомства. И есть версия, которую ты выложил моему отцу. Так какая же из них честная?
Бергер смотрит на меня, я — на него.
— Дим, скажи мне правду.
— Правду? — Димка ставит локти на подлокотники кресла, сцепляет пальцы в замок, смотрит на меня исподлобья. — Ну что ж, раз уж ты так хочешь, скажу. Мне, в общем, тоже врать надоело… Да, я получил этот бизнес из рук Аллы. Ну и что? К тому времени я уже охладел к ней, но она продолжала меня любить. И, по её мнению, если бы мы владели общим делом, то это сблизило бы нас. А кто бы на моём месте поступил бы иначе, ну‑ка ответь? — Димка презрительно улыбается.
— И что, Алла сама создала этот центр?
— Кто‑кто? Алка? — Димка брезгливо морщит нос. — Нет, Кать, у Аллы на это не хватило бы мозгов. Зато хватило хитрости подсуетиться и найти себе юного 'спутника жизни', который отличался смазливой мордашкой и талантом на почве коммерческой деятельности. Но самое смешное, что он был настоящим сопляком, и когда Алла его бросила, он заявился прямо сюда, ко мне. Представляешь? Решил поиграть в казаки — разбойники.
— Он просил тебя вернуть ему центр?
'Господи, пусть Димка скажет 'да'. Пусть только скажет 'да'…'
— Нет. Деньги сопляка не интересовали. Он просил отдать ему Алку. Как будто это я её держал. — Димка пренебрежительно фыркает.
— И — что же ты сделал? — Я до боли в суставах сжимаю пальцами край подоконника.
— А я объяснил ему, кто он такой. Сказал ему, что он — третий лишний. Видела бы ты его лицо: его чуть удар не хватил от горя. Ха! Он даже за дверной косяк схватился, чтоб не упасть, а потом выполз из моего кабинета, и…
— И — как его звали? — перебиваю я.
— Артём его звали, — небрежно бросает Бергер и тут же прикусывает язык.
— Артём Соболев? — уточняю я.
— Да. А откуда ты знаешь? — Бергер скидывает ногу с ноги и впивается в меня острым, неприятным взглядом, за которым угадывается страх.
— Откуда? — эхом отзываюсь я. — А разве не ты, две недели назад, сидя вот в этом кресле, в этом самом кабинете, разговаривал со своей Аллой, которой и велел найти некоего Артёма Соболева, чтобы тот вытащил твой бизнес из дерьма? Помнишь это, Димка?
