Влада Ольховская - Спящий город Камбоджи (СИ)
Перемотать руку было проще, чем отгородиться от боли. Врач заверял его, что лекарство скоро подействует, но оно явно не торопилось! Боль нарастала волнами. Парень старался игнорировать ее, некоторое время ему это даже удавалось. Однако улучшения не намечалось, скоро от боли на стенку лезть хотелось.
Он не представлял, как поступить. В их фургоне лекарств не было, врач уехал надолго, а телефона здешних медиков Андрей не знал. Да и не поедут они в горы! Только и остается, что ждать.
Около одиннадцати часов зашла Настя. Хотела прогуляться с ним или хотя бы просто поговорить. Андрею пришлось довольно грубо отослать ее на одиночную прогулку. Он чувствовал, что так будет лучше. Ему не хотелось ни с кем сейчас говорить — разве что с доктором. Девушка обиделась, но в таком состоянии ему не было дела до ее капризов.
Время тянулось раздражающе медленно. Так всегда бывает, когда отвлечься толком не можешь. Было около двух, когда он решил наплевать на запрет врача и посмотреть, что происходит с раной. Болела она все сильнее, он уже не мог двигать кистью левой руки.
Да и выглядело все так, как и должно было при таких осложнениях. Рана загноилась, причем с ненормальной скоростью. Ее края почернели, и это уже чуть ли не на гангрену похоже было! Запах разложения вызывал тошноту, а понимание того, что источником стало его тело, вселяло ужас.
А еще… еще ему казалось, что что-то шевелится внутри пореза. Поначалу он списал это на пульсацию крови, однако со временем ощущения стали более заметными. Что-то есть внутри — и оно пожирает его руку.
Не нужно было обладать медицинским образованием, чтобы понимать: это противоестественно. Слишком быстро, слишком мало причин! Рану обработали, а выглядит она так, словно он неделю на поле боя пролежал.
Андрей видел только одну причину — то, что случилось с ним в Бокор Хилле. Он не помнил, ушибал руку или нет, касались ли его призраки… Очевидно, касались, раз это происходит!
Поэтому он направился туда. Сделать нормальную повязку не получилось, Андрей перемотал рану как мог, и все равно на бинтах проступали темные пятна. Теперь уже было скорее больно, чем страшно. Он не представлял, что с ним происходит и почему, как это можно остановить.
Не хотелось терять левую руку.
Не хотелось терять жизнь.
Город все еще пустовал. Настя не решилась идти сюда одна, а кроме нее здесь никто и не гуляет. Он уже тоже жалел, что пришел тогда… но откуда он мог знать, что так все закончится?
Он прямиком направился в отель. Новой встречи с призраками он не боялся. Состояние было такое, что о последствиях он и не задумывался. Куда уж хуже! Внутри него что-то есть…
— Эй! — крикнул он, оказавшись в холле. — Вы здесь?
Ответа не последовало. Отель выглядел так, как обычно — с мусором, осыпавшейся штукатуркой и граффити. Никакого постороннего присутствия, никаких голосов. Будто они сделали то, что хотели, и ушли!
Но Андрея это не устраивало. Чтобы избавиться от этой дряни, нужно было понять, откуда она взялась.
— Эй! Что прячетесь? Сами ведь гнались за мной! Пожалуйста — я к вам!
Бесполезно. Сколько он ни ходил по этажам, сколько ни кричал, реакции не было. Его не то что игнорировали — здесь просто никого не было.
Он быстро устал, боль бездонной дырой забирала силы. Андрей добрался до крыши, за много лет без людей обросшей травой и мхом. Здесь было красиво… Он сел возле трубы, прислонившись спиной к кирпичной кладке. Отсюда открывался удивительный вид на океан.
Он не плакал уже лет десять. Не так воспитан был. И парни не плачут. Но когда никто не видит — можно. Потому что черно-бурые капли проникали через повязку и тяжело падали на крышу. Боль и онемение в руке от кисти поднимались к локтю…
— Есть здесь кто-нибудь?
Голос донесся издалека, но в пустом здании отеля такая акустика, что звуки улавливать несложно. Андрею даже не пришлось сомневаться, послышалось ему или нет. Какое тут! Явно кто-то идет.
И не просто «кто-то» — голос он узнал без труда.
— Рита? — Он попытался встать, но сил не хватило. Он решил пока не рисковать, да и не позориться перед ней. Вот она уйдет — тогда можно будет хоть ползти! — Ты, что ли?
Очень скоро он увидел ее. Рита поднялась на крышу тем же путем, что и он — по лестнице. Девушка опасливо осмотрелась по сторонам, потом увидела его.
— У тебя все хорошо? — спросила она, хотя по глазам было видно: вопрос — чистой воды вежливость. Она прекрасно понимает, что что-то не так.
Поэтому Андрей не посчитал нужным отвечать.
— Как ты нашла меня? — только и поинтересовался он.
— Я, скажем так, не искала. Просто решила прогуляться здесь, зашла в отель, потом смотрю — кровь на периллах лестницы! Ну, мне как-то не по себе стало, я же знаю, что ты и Настюха здесь шатаетесь! Решила проверить.
Значит, он все-таки касался перилл левой рукой… Этого Андрей не помнил. Подниматься наверх было особенно тяжело.
— Не ходи лучше здесь. Поганое это все-таки место. Ты была права, что не ходила в город.
— Откуда такая перемена мнения? — изумилась Рита. — Вы же с Настей наперебой восторгались здешними красотами!
— Ага, восторгались, пока я вот до такого не допелся! — Он продемонстрировал ей левую руку. Грязные бинты выглядели зловеще.
— Черт! Что это с тобой?
Она не изображала сочувствие, она действительно была обеспокоена, но — не слишком. Так, как беспокоятся о приятеле. Впрочем, эта искренность была сейчас нужнее, чем показательные причитания.
— Напоролся на какую-то железку, потом загноение началось, — соврал он. — Здесь какой только заразы нет!
— Насколько все серьезно?
— Если честно, опасаюсь, что руку оттяпают!
Он хотел произнести это легко, вроде как ему нет дела. Но голос все равно предательски дрогнул. Совсем чуть-чуть, однако Рита, похоже, заметила. Она подошла ближе и присела напротив него, подогнув под ноги подол легкого летнего платья.
— Тебе больше посидеть негде?! — разозлился он. — Места в городе мало?
— Места много. Но, сдается мне, тебе сейчас лучше не оставаться одному.
Тут Андрей не мог ни согласиться, ни возразить. Умом он понимал, что одному и правда лучше не быть. Если он тут, под палящими солнечными лучами, потеряет сознание, будет только хуже. С другой стороны, ему не хотелось эдаким рыдающим мальчиком-тряпкой представать! Мало того, что гниет заживо, так еще и зрители появились.
Рита разгадала его мысли на удивление верно:
— Не нужно на меня волком смотреть. Да, я не мать тебе и даже не близкий друг. И не люблю тебя, в отличие от Настюхи.
— Взаимно, — буркнул он.
