Мэри Шелдон - Каролин и Каро
Все-таки Каро иногда чувствовала себя одинокой и мечтала, чтобы процесс ускорился. Однажды она выведала его телефон у преподавателя испанского. Набрать номер было нетрудно, но что дальше? Ей не хотелось начинать отношения таким образом, и бумажка полетела в мусорную корзину.
Наступил январь. Как обычно в пятницу, Каро следила за игрой Брайана в спортзале. Благодаря ему команда выиграла, и Брайана несли на плечах через всю площадку.
Каро чуть не расплакалась от восторга. Это напоминало ей стихотворение, которое она однажды читала вслух перед классом на уроке английской литературы, — “Смерть юного атлета”.
В стихотворении спортсмена увенчали лавровым венком, и Каро решила сделать то же самое для Брайана. Весь вечер она провела, скрепляя проволокой листья ивы и покрывая их золотой краской.
— Ты заинтриговала меня. Что это ты делаешь? — спросила Зоэ, войдя в комнату дочери и увидев царивший в ней беспорядок. — Может, объяснишь?
Каро отрицательно мотнула головой.
Вначале она хотела тайком положить венок на парту Брайана, но потом передумала. Время пришло, и она лично подарит его.
В понедельник Каро подошла к Брайану, когда тот собирал свою сумку.
— Я сделала это для тебя, — произнесла Каро, опуская на голову мальчика самодельный венок. — В Древней Греции таким увенчивали героев и победителей.
Она сразу поняла, что ему невдомек, о чем она толкует, но подарок ему понравился.
— Что ж, спасибо, — сказал он. — Отлично сделанная штучка.
Они вместе спустились в холл.
— А ведь ты одна из тех, кто был в телевизоре, да? — спросил он.
Она кивнула.
— Вот это здорово!
И он расплылся в улыбке.
И такой же улыбкой Брайан встретил ее, когда она появилась на следующий день в школьной столовой, а позже смотрел ей вслед, улыбаясь, после того, как всех распустили по домам.
На следующее утро они уже обсуждали уроки и весело болтали.
В четверг Брайан подошел к Каро, когда та копалась в своем шкафчике.
— Эй, — окликнул он ее. — Если завтра вечером ты свободна, может быть, мы сходим куда-нибудь?
Каро ощутила бурный поток крови, прилившей к голове, шум в ушах и собственный голос, прозвучавший как бы откуда-то со стороны:
— Неплохая идея.
Придя домой из школы в пятницу, Каро совершила все то, чему подвергают себя девочки из прочитанных ею книг и виденных фильмов перед свиданием. Маникюр, чистые волосы, немного косметики и духов — все, что нужно.
— Объясни, что происходит? — поинтересовалась мать.
— У меня свидание.
— Это ясно. У меня тоже. Будь осторожна. Если что, пускай в ход коготки.
— Я так и сделаю.
Затем последовало короткое обсуждение того, кому придется выключать свет на крыльце, то есть кто последним явится спать под родную крышу. Каро почувствовала свое равенство с матерью.
Наконец наступил ответственный момент — выбор подходящего наряда. Каро остановилась на голубом платье, недавно купленном, — под цвет рубашек Брайана.
Она ждала Брайана возле дома, не желая, чтобы он вошел и встретился с Зоэ. В четверть восьмого подкатил его зеленый “Фольксваген”.
— Эй, — позвал Брайан девочку. — Я просто умираю от голода. Поехали куда-нибудь перекусить.
Они направились в Вествуд. Каро смотрела на руки Брайана, сжимающие руль, и представляла, как он легко и бережно обнимет ее.
Они поужинали в “Макдоналдсе”. Каро слишком нервничала, чтобы проглотить хотя бы кусочек, и пила только воду, пока Брайан жевал свой гамбургер и жареную картошку. Они немного поговорили о школе и об учителях, но, собственно, настоящей беседы не получилось. Ни ей, ни ему, как выяснилось, сказать друг другу было нечего.
Покончив с едой, Брайан отставил поднос и ухмыльнулся, глядя на Каро: s
— Ну, что будем делать дальше?
Пришлось отправиться в кино. Фильм начинался в восемь, а она обещала матери быть дома не позже половины десятого, но в данный момент вспоминать об этом не хотелось.
— Люблю сидеть подальше от экрана.
Они уселись на красные кресла в самом дальнем углу зала. Мгновенно, как только верхний свет стал меркнуть, Брайан забрал руку Каро в свои ладони. Она почувствовала его тепло. Это было странное и восхитительное ощущение. Внезапно лицо Брайана оказалось совсем рядом, губы прижались к ее губам, а язык очутился у нее во рту и стал там двигаться.
Каро замерла. Чувствовать его язык во рту было неприятно. Не этого она ожидала.
Но Брайан не останавливался. Одной рукой он сжал ее грудь, другая вытворяла что-то под задранным подолом платья. Орудуя обеими руками, он издал слабый стон. Каро не знала, что делать. Она отталкивала его, но тут же его руки возвращались обратно.
— Брайан… — шептала она беспомощно. — Брайан, подожди.
Его рука замерла.
— Я хочу кое-что спросить… Ты… ты любишь меня?
— Конечно. Точно, я тебе говорю.
— Правда?
— Ну конечно.
Каро вздохнула с облегчением.
— И я тебя люблю.
Дальше все было прекрасно. С закрытыми глазами Каро его поцеловала.
Они молча вышли из кинотеатра. Молча сели в машину. И всю обратную дорогу не проронили ни слова.
Возле дверей стояла Зоэ.
— Ты обещала вернуться в половине десятого, а сейчас почти одиннадцать.
— Прости.
— Ты не представляешь, как я волновалась!
— Такое больше не повторится, — Каро обняла мать. — Я обещаю!
В отличие от дочери Зоэ знала, что услышит это еще не раз.
Наутро Каро решила одеться в то же самое, хоть и чуть помятое, нарядное голубое платье, что было на ней при свидании с Брайаном.
На пороге школы ее уже поджидала группа девочек, и возглавлявшая их Минди Петерс начала:
— Слышала, вы с Брайаном повеселились вчера в кинотеатре.
— Да уж, очень повеселились, как сказал Брайан, — вступила другая одноклассница.
— Эй, Каро, может, на следующей неделе пойдешь со мной посмотреть “Французского связного”? — Прыщавый парень изобразил нечто вроде поцелуя.
Все начали хохотать. Минди обняла за плечи подружек:
— Идемте девочки, здесь как-то грязно.
Лицо Каро полыхало огнем, вокруг слышался свист, хохот и аплодисменты.
Брайан сидел, уткнувшись в книгу, и даже не взглянул на Каро.
Не выдержав, она отпросилась в туалет. Ее долго тошнило. Потом она позвонила Зоэ и попросила забрать домой.
— Что случилось? Объясни, — настаивала Зоэ, но Каро тупо молчала.
Едва переступив порог, она пулей пролетела в свою комнату, заперлась и дрожащими руками сдернула с себя голубое платье. На подоле кто-то написал: Шлюха.
