Дороти Иден - Леди Маллоу
— Я, Люси, прямо поднимусь в свою комнату и, конечно, с удовольствием выпью чашечку чаю, если ты принесешь мне ее наверх. И еще, Люси, не говори хозяину, что я здесь. Так будет лучше. Мой приезд может прийтись ему не по вкусу, или он может подумать, что я ожидаю Приглашения отужинать с ним внизу за одним столом.
— Куда вам с вашей зубной болью! Вам, мисс Милдмей, нужно что-нибудь помягче. Но мне придется сообщить о вас миссис Робинс, иначе я ничего не смогу принести вам.
В этот момент с силой хлопнула дверь главного входа.
— Хозяин ушел! — воскликнула Люси. — Не захотел больше ждать.
— Он ушел, слава Богу, — донесся голос миссис Робинс с лестницы, ведущей в полуподвальное помещение. — С кем это ты там разговариваешь, Люси? Уж не с тем ли нахальным пареньком из мелочной лавки?
— Здесь мисс Милдмей, мадам, — ответила Люси. — Она только что приехала с больными зубами.
Сара демонстративно прижала ладонь к щеке.
— Я поднимусь в свою комнату, миссис Робинс. Я просила Люси не говорить хозяину о моем приезде. Он может встревожиться за Тайтуса. Но я должна была обратиться к зубному врачу. Так страдала от боли.
— Бедняжка! — искренне посочувствовала миссис Робинс.
Это была полная и добродушная пожилая женщина; багровый цвет лица указывал на частые свидания с бутылочкой.
— Ложитесь прямо в постель, голубушка. Люси принесет вам все, что нужно.
Сара слегка покачнулась.
— Мне не хотелось никого беспокоить, особенно хозяина.
— Пусть будет по-вашему. Хотя не понимаю, почему бы ему и не сказать, ведь мы все люди. И время от времени каждый из нас болеет. Сейчас он ушел, строго наказав, что если кто-нибудь придет, то я должна задержать гостя до его возвращения. Лорд Маллоу кого-то ждал, но потерял терпение. Послушайте, как вы на это смотрите, если мы все вместе чуточку выпьем?
— Спасибо, миссис Робинс, но я лучше пойду к себе.
— Капелька бы успокоила больной зуб. Он отгоняет от меня и Люси простуду.
— Вы с Люси, миссис Робинс, поступай вам нравится, а я, право же, должна отдохнуть после длительной поездки.
Ей невероятно повезло, что Блейн только что ушел. Теперь она могла, не мешкая пробраться в кабинет.
Разумеется, она не надеялась обнаружить пресловутое важное послание. Зная осторожность Блейна, трудно было ожидать, что он оставит его просто так на виду. Однако он, должно быть, посчитал миссис Робинс слишком безразличной, а Люси и вовсе неграмотной, потому что письмо лежало на столе в конверте, переадресованном с лондонской резиденции на усадьбу Маллоу. В нем говорилось:
«Дорогой Блейн!
Вообрази, у меня не было сомнений, что ты мертв. Но на днях мне стало известно о тебе и твоем деле. Какая неожиданность! Ты никогда ничего не рассказывал. Сейчас еду в Лондон увидеться с тобой. Нам нужно о многом поговорить. Жди меня в четверг или в пятницу.
Твой друг Сэмми»
По почтовому штемпелю Сара определила: письмо отправлено из Ливерпуля, а это означало, что его мог послать кто-то недавно сошедший с корабля. Быть может, приплывшего из Вест-Индии? Кто-то, только что узнавший о знаменитом процессе и пожелавший получить свою долю? Более того, этот кто-то как будто полагал, что Блейн перед ним в долгу. Возможно, какой-то старый товарищ по совместному плаванью, вообразивший, что наткнулся на золотую жилу, или обыкновенный вымогатель.
Сэмми. У Сары неистово колотилось сердце. Скоро она узнает, кто скрывается под этим именем, а предстоящая встреча его с Блейном принесет ей важные доказательства, которые давно ищет Амброс. А что произойдет, когда человек, отправивший письмо, вдруг обнаружит, что получатель не тот Блейн Маллоу, которого он знал, а самый настоящий самозванец?
Сара сидела, широко распахнув дверь своей комнаты и прислушиваясь. На улице пошел снег. Он уже лежал толстым слоем на крышах домов и на мостовой, почти заглушая шум колес проезжавших экипажей. Но она ждала, когда зазвенит колокольчик у входной двери. Когда же он на самом деле зазвенел, Сара невольно вскочила со стула, а затем на цыпочках подбежала к лестнице. Вестибюль отсюда не просматривался, но Сара отчетливо расслышала громкий бодрый голос Блейна.
— Разведите огонь в библиотеке, миссис Робинс, и принесите виски. Чертовски холодный вечер. Мой друг совсем окоченел.
— Вроде этого, хозяин, — послышался чей-то хриплый голос.
— Мы скоро приведем тебя в чувство. Чего вы стоите и смотрите, миссис Робинс? Идите и делайте, как я сказал.
— Да, милорд.
Миссис Робинс торопливо ушла, а Сара, подгоняемая желанием разглядеть пришельца, отважилась спуститься на несколько ступенек. В последний момент она успела заметить двух человек исчезнувших в библиотеке. Друг Блейна был низкого роста, в изрядно потрепанном плаще. По выговору — выходец из лондонских низов; сюда, скорее всего, добирался пешком, так как был весь облеплен снегом. Какие у этого человека могли быть законные дела с лордом Маллоу?
Дверь в библиотеку они плотно закрыли. Сара подождала, пока миссис Робинс, доставив напитки, не удалилась, а затем смело подошла к двери и приложила ухо к замочной скважине.
Но недаром жаловалась леди Мальвина, что ее муж использовал для этого дома лучший материал и превосходных мастеров. Красивая дверь толщиной в несколько дюймов не пропускала ни звука. Даже через отверстие для ключа до нее доносилось только неясное бормотанье. К своему счастью, она через короткое время сумела различить звуки отставляемых бокалов и отодвигаемых кресел. Деловые переговоры оказались весьма непродолжительными. Сара едва успела взбежать по лестнице, как дверь распахнулась.
И все-таки неуемное желание разузнать как можно больше подвело ее. Поднимаясь, Сара не переставала оглядываться и второпях наступила на нижнюю кромку платья. Она предприняла отчаянную попытку дотянуться до перил, чтобы удержать равновесие, но не дотянулась и покатись вниз по ступенькам к самому подножию лестницы.
Какой-то момент она не чувствовала ничего, кроме острой боли. Словно сквозь туман светила новая лампочка, потом ее заслонила чья-то голова. Сара начала подниматься.
— О Боже, она ушиблась? — услышала она голос незнакомца.
Затем она увидела склонившегося над ней Блейна с выражением дикой ярости на лице. У нее буквально замерло сердце. Она и раньше подозревала, что он способен впадать в исступленное бешенство, что проявляемое им порой раздражение не идет ни в какое сравнение с более глубокими эмоциями. Но чувствовать на себе этот неистовый взгляд было ужасно. У нее снова закружилась голова.
