Оксана Семык - Чужая кровь
– Я поймал убийцу!
Глава 22
Антон в ответ спокойно, но твердо говорит:
– Убийц тут ловлю я. Прошу вас разойтись по своим комнатам и ждать: мне необходимо подробно опросить каждого из вас в связи с сегодняшними событиями.
Мария подхватывает со стола свою сумочку, сует туда платок, окидывает и меня, и моего мужа взором, исполненным презрения, и походкой оскорбленной царицы исчезает за дверью.
Подождав, когда она уйдет, очевидно, чтобы избежать еще одной неприятной сцены, на этот раз в коридоре, и стараясь не встречаться со мной глазами, вслед за ней кабинет покидает Карен.
Я тоже направляюсь к двери, но Антон вежливо произносит:
– Елена Викторовна, пожалуйста, задержитесь ненадолго.
Я поворачиваюсь к нему с немым вопросом во взгляде.
Он поясняет:
– Я хотел бы немного поговорить с вами. Присядьте, пожалуйста.
Сыщик придвигает ко мне один из стоящих у стены тяжелых дубовых стульев, а сам опирается, почти садится на край письменного стола из того же мореного дуба напротив меня, скрестив на груди руки.
Нас разделяет пара метров, но я буквально физически ощущаю исходящую от его высокой крепкой фигуры скрытую силу. Похоже, этот человек, как бы он ни старался выглядеть сейчас мягким, на самом деле при необходимости может дать достойный отпор противнику.
В глазах его, обращенных на меня, вспыхивают веселые огоньки:
– Сто́ит оставить вас ненадолго, как вы уже ввязываетесь в ссору. Как прикажете вас охранять? Сами так и напрашиваетесь на неприятности. С вами не соскучишься, – дальше его тон становится серьезным. – Что здесь произошло?
У меня нет никакого желания делиться с сыщиком своими семейными проблемами, и я неопределенно отвечаю:
– Да так. Ничего интересного. Мелкая ссора.
Внимательно глядя на меня, Антон медленно произносит:
– Понимаю.
– Да что вы понимаете? – вскидываю я подбородок.
Детектив многозначительно отвечает:
– Возможно, больше, чем вам кажется.
Тут меня осеняет. Черт! Неужели он знает об изменах Карена? Городецкий наводил о нем справки, что, наверное, не так трудно сделать, ведь мой муж – фигура довольно заметная, крупный бизнесмен. «Был», – тут же поправляю я сама себя. Сыщик многое выяснил о его финансовых делах. Ему, скорее всего, стало известно и о походах моего мужа налево, а потому он без труда догадался, о чем только что шла речь в этом кабинете. Но Антон молчит, щадит мою гордость. Как же это унизительно! Мне хочется провалиться сквозь землю от стыда.
Неожиданно сыщик отталкивается от стола, делает два шага вперед и берет меня за правую руку.
– Послушайте, Елена Викторовна, – говорит он, поглаживая большим пальцем обручальное кольцо на моем безымянном пальце. – Я могу только догадываться, что́ именно тут было произнесено во время вашей ссоры, но если вы решились на некий серьезный шаг и озвучили свое намерение сейчас перед этими двумя людьми, я должен об этом знать. Это вовсе не праздное любопытство, прошу учесть.
Я, не поднимая глаз, смотрю на свою руку, на то, как его палец скользит по тонкому золотому обручу, словно ласкает, и признаюсь:
– Я собираюсь развестись с мужем, а также выставлю его отсюда со всеми его вещичками при первой же возможности и только что ему об этом сообщила.
Готова поклясться, что заметила промелькнувшее во взгляде Антона удовлетворение, но оно тут же сменяется тревогой:
– Прошу вас, будьте очень осторожны. Я пока точно не могу сказать, кто убийца, но знаю, что это очень умный и хитрый человек. Не исключено, что он – один из тех двоих, что недавно покинули эту комнату. Пока не доверяйте никому. Я даже не знаю, нанесет ли убийца следующий удар. И если да, то какими будут его действия и против кого направлены. Поэтому у меня может не получиться его упредить, ведь мне требуется еще какое-то время для сбора материала.
– Вы нашли что-нибудь интересное на берегу, после моего ухода?
– Пока ничего особенного, но я вынужден был прервать осмотр, потому что уже начинает потихоньку темнеть. Я продолжу завтра, прямо с утра пораньше, пока к реке не набежали местные купальщики. А еще мне надо обязательно осмотреть комнату погибшей. Вы, как хозяйка, можете поприсутствовать при обыске?
– Да, конечно.
– Тогда давайте пройдем туда прямо сейчас.
Не отпуская моей руки, Антон галантно помогает мне подняться со стула, и мы идем в комнату Лиды. Там сыщик четкими, скупыми движениями осматривает по часовой стрелке всю комнату, а также одежду и сумку убитой девушки.
Попутно он рассказывает мне о том, что ему уже успели отзвониться о результатах вскрытия убитой, как и обещали. Провели это действо в спешном порядке с учетом обстоятельств. Труп прямо с места происшествия направили в прозекторскую и «обслужили» вне очереди.
Причину смерти в акте о вскрытии официально указали, как и предупреждали, абсолютно некриминальную – «остановка сердца из-за кардиомиопатии (это слово Антон произносит по слогам), осложнившейся острой сердечной недостаточностью». А если говорить о реальной причине, то это, конечно, огнестрельное ранение, однозначно смертельное. Входное отверстие на спине, пробито легкое, пуля, гуляя внутри рикошетом, прошла через сердце и застряла под правой ключицей. Лида умерла быстро.
Мороз пробегает по коже, когда я слышу эти подробности. Генеральская невеста у меня не вызывала симпатии, но и такой смерти, на мой взгляд, она не заслуживала.
Обыск между тем подходит к концу. Вещей у Лиды немного, вроде бы ничего необычного. Внимание детектива привлекли только лекарства, лежащие в ящике тумбочки. Городецкий снимает наволочку с подушки, вываливает туда содержимое ящика и поворачивается ко мне:
– Скажите, вы ведь учились на химика… А в пилюлях и микстурах вы разбираетесь?
– Если честно, не очень хорошо, но у меня где-то валялся фармацевтический справочник…
– Будьте добры, найдите его для меня.
– Хорошо, постараюсь, – пожимаю я плечами.
– Вот и славненько, – детектив завязывает два угла наволочки узлом, взваливает на плечо эту импровизированную «котомку» с ампулами и таблетками и направляется к выходу из комнаты. – Мы можем идти. Я уже все здесь осмотрел.
– Я могу переселить сюда мужа? – на всякий случай спрашиваю я разрешения у сыщика, точнее, у его спины.
Антон останавливается, поворачивается ко мне, по лицу его пробегает какое-то неуловимое выражение, а потом он коротко отвечает:
– Да, конечно, – и продолжает свой путь к двери.
Но почему у меня остается ощущение, что он сказал вовсе не то, что собирался?
* * *Я отправляюсь на поиски Фроси. Не застав ее в кухне, спускаюсь в цокольный этаж и захожу в комнату для прислуги, где я поселила домработницу на время ее пребывания за городом. Здесь ее тоже нет.
