Лана Балашина - Принцесса дачного поселка
Здоровяк кивнул.
— Сергей Данилович уже ответил на некоторые мои вопросы, хотя и не скажу, что при этом был очень откровенен. Мне бы хотелось выслушать вас, если не возражаете. Ну, может, вы видели или слышали что-то, или обратили внимание на что-нибудь необычное.
Я пожала плечами:
— Да нет. К тому же эта ужасная гроза ночью. Наверное, из-за нее никто не слышал выстрела. Знаете, может быть, вы будете задавать вопросы, а я на них отвечу? А то я не знаю, собственно, о чем рассказывать...
— Хорошо. — Он кивнул, сел за стол, заполнил бланк протокола, и перешел к вопросам: — Как давно вы знали убитого?
— Всю жизнь. Эта дача раньше принадлежала моему деду, и они познакомились с Тобольцевыми еще до моего рождения. Мы раньше каждый год отдыхали на даче, и всегда очень дружили с соседями.
Он нахально и весело рассмотрел меня:
— Странно, но я вас совсем не помню.
— Ну, может, виделись раньше, а потом забыли?
Он хохотнул:
— Вы всерьез предполагаете, что можно вас забыть?
Сергей кашлянул, и здоровяк перевел взгляд на него.
Я заторопилась:
— Последние девять лет, даже больше, я на даче не была.
— Что так? Карибы и Таиланды, небось, посещали?
Я пожала плечами:
— Разве это имеет какое-то отношение к делу? Нет, бабушка и дедушка умерли, а я — женщина работающая, просто не получалось с отпуском.
Он вкрадчиво спросил:
— А сейчас получилось?
— Я приехала продать дачу. И уже здесь встретила соседей. Мы с сыновьями, — я чуть запнулась, — Владимира Георгиевича с детства дружили. Знаете, такая летняя дачная дружба. В другое время года отношения почти не поддерживали.
— То есть вы не знали, что встретите здесь своих старых соседей? И именно Тобольцева-старшего?
— Конечно, нет. Тем более, что Владимир Георгиевич здесь и раньше никогда подолгу не бывал. У него серьезный бизнес, работа. Если и приезжал, то наездами, на неделю, не больше.
— А какие у вас с ним были отношения?
Я задумалась.
— Никаких. Он намного старше, общих интересов у нас нет, я уважала его, но относилась довольно отстраненно. Кстати, мне показалось, что в этот приезд он стал более человечным, что ли. Обычно я с ним могла за все лето и словом не перемолвиться.
Он помолчал, потом поднял на меня глаза, на самом дне которых плескалась усмешка:
— Давайте будем откровенны. Мне уже рассказали, что вчера у вас состоялась довольно напряженная беседа с убитым. Я так понял, что он собирался после этого разговора исключить вас из своего завещания.
Я недовольно нахмурилась:
— Нет, вас неправильно проинформировали. Он как раз собирался включить меня в число наследников, но я убедила, что не являюсь его, — я опять запнулась, — его кровной родственницей. Вы, кажется, меня в чем-то подозреваете? Да если бы мне нужно было это наследство, я бы просто промолчала. Зачем мне брать грех на душу и убивать его? И как, вы себе представляете, я могла бы это сделать?!
Теперь он уже откровенно насмешливо ответил:
— Ну, зачем же беспокоиться самой. У такой красивой девушки нет недостатка в приятелях, которые сделают для нее все, и даже больше, пообещай вы им отблагодарить их позже. Я, например, не отказался бы.
Я беспомощно оглянулась на Сергея. Он ласково спросил:
— Ты, парень, в своем уме? Чего несешь?
Здоровяк прищурился и посмотрел на него.
— Значит, я так понимаю, что правду рассказывать нам не хочется. Тогда я советую вам, Сергей Данилович, придумать правдоподобную версию того, как ваша зажигалка могла попасть в запертую комнату. Я смотрю, вы любите красивые вещи, так за ними нужно следить, а не разбрасывать в местах, где происходит убийство.
— Какая зажигалка? — пролепетала я.
Сергей повел шеей, как будто ему стал тесен ворот рубашки. Нехотя он сказал:
— Там, в библиотеке, нашли мою зажигалку.
Земцов неприятно ухмыльнулся:
— Да. И Сергей Данилович отказывается нам пояснить, как она там оказалась. Когда вы оба уходили, она была у него в руках, по крайней мере три человека из присутствовавших там мне это подтверждают. В том числе и оба ваших друга детства, мадам.
Я повернулась к Сергею:
— Я ничего не понимаю.
Он твердо сказал:
— Я даю тебе слово, что с той минуты, как мы с тобой ушли, я не видел и не разговаривал с Владимиром Георгиевичем. И уж тем более не стрелял в него. Ты мне веришь?
— Конечно.
Земцов подвел глаза к небу:
— Очень трогательно. Но, боюсь, для следствия вам придется поискать более действенные аргументы, чем ваше честное слово.
— Сережа, но я, и правда, не понимаю, что там с этой дурацкой зажигалкой? Когда ты мог ее там потерять?
Капитан засмеялся:
— Вот тебе и версия. Ты, значит, ее потерял, а убийца нашел и подбросил. Замечательно!
Разъяренный Сергей поднялся:
— Я сказал, что не хочу об этом разговаривать!
Теперь уже поднялся и капитан. Хищно улыбаясь, он сказал:
— А это, парень, как спрашивать буду.
Сергей не успел ничего ответить. Капитан Земцов наклонился и поднял что-то с пола за креслом. Я с ужасом увидела, что это вчерашняя рубашка Сергея, с кровью на рукаве.
Земцов рассмотрел находку:
— А это что такое? Рубашка мужская, дорогая, небось, а вот это пятно на ней — кровь.
Сергей нахмурился:
— Это моя рубашка, и моя кровь. Я вчера где-то руку порезал, видишь?
Он показал шрам.
Капитан кивнул, удовлетворенно улыбнулся, вынул из кармана телефон и скомандовал неведомому мне Николаю:
— Давай понятых, изъятие оформим.
Захлопнул телефон, повернулся к Сереже:
— Я тебе расскажу, где ты руку поранил, если ты запамятовал. Там в двери штуковина такая есть, я сам чуть об нее не поранился. Гляжу, а на ней кровь.
Я вспомнила такой же шрам на руке Игоря и побледнела.
Капитан кивнул в мою сторону:
— То, что ты был в доме, считай, уже доказано. Можешь срочно придумывать новую версию вместе со своей подружкой. Так что честным словом ты точно не отделаешься.
Сергей неожиданно успокоился, холодно посмотрел на капитана и сказал:
— Я не говорил, что не был в доме. Я дал слово, что не виделся с Тобольцевым-старшим, так оно и есть. Все, капитан, больше я тебе без адвоката и слова не скажу.
— А мне твои слова вовсе без надобности. Экспертиза все скажет.
— Ну, тогда не забудь сразу проверить рубашку на наличие частичек пороха, умник.
— Поучи свою подружку, как щи варить. — Земцов повернулся ко мне: — А вам посоветовал бы собрать кое-какие вещи своему приятелю. Учитывая его поведение, отказ от содействия следствию и особую тяжесть преступления, я принимаю решение задержать его. Пока на трое суток, а там посмотрим.
