Мэри Стюарт - Полеты над землей
Глупо и бессмысленно я закричала: «Льюис! Льюис!»
Думаю, меня не было слышно и за десять ярдов, звуки во мне иссякли, всхлипывающее шипение, а не вопли. Шандору оставалось три прыжка до конца стены и начала лестницы. Я повернулась и побежала назад. Он миновал ступени и двигался за мной. Зато я знала, куда бежать, и что он не собирается меня пристрелить. У меня тридцать ярдов форы, можно попробовать добраться до своей угловой башенки и скатиться по ступенькам в свою комнату. И теперь есть к кому бежать. Льюис! Почти сразу я поняла, что надежды на это нет. Страх измучил меня, а Шандор такой сильный и ловкий… Руки я уже вперед не выставляла, летела по знакомому пути за угол, где дверь кошмарно-волшебной двери в густой тени плотно закрыта…
Открыта. Я почти ее проскочила, когда увидела боковым зрением зияющий черный прямоугольник. Балог ярдах в десяти. До своей башенки не добежать. Что бы это ни было, это — единственный порт во время шторма. Я подпрыгнула, как заяц, который путает следы, и почти упала туда. Он пробежал мимо. Мое неожиданное исчезновение, казалось бы, прямо из рук, застало его врасплох. Он полетел дальше, а я, исчезнув в тени, заскребла руками по скользким стенам. Не знаю, что я надеялась найти за дверью, что-нибудь вроде лестницы, скорее всего, но ничего подобного там не оказалось — темнота и ровный пол.
Вдруг дверь закрылась и зажегся свет. Сияющие стальные стены поехали вниз, и я поехала с ними. Это был лифт.
16
Не было у меня времени мыслить и что-нибудь осознавать. Только потом я поняла, что случилось. Когда строили лифт, все сделали крайне добросовестно и пробили шахту до самой крыши. Мой безумный порыв нажать на кнопку звонка вызвал его, а когда я ввалилась в металлическую коробку и заскребла руками по стенам в поисках равновесия, я задела за кнопку и поехала вниз.
Когда лифт остановился, я еще ничего не соображала. Захлебывалась, ловила ртом воздух и только собралась встать на дрожащие ноги, как движение прекратилось так же плавно, как и началось, и дверь со щелчком открылась в слабо освещенный пустой безмолвный проход. Скользя рукой по стене, я подняла себя, все так же ничего не понимая, и двинулась к выходу. Он закрылся прямо перед моим носом. Металлическая клетка опять задвигалась, на этот раз вверх. Он вызвал меня на крышу! Наверное, стоял, зажав пальцем кнопку, а теперь я заперта в металлической ловушке и еду прямо к нему в лапы. Я бросилась к кнопкам, не имея никакого представления об их смысле — все надписи на немецком. Но одна красная, на нее и нажала со всех сил. Лифт рывком остановился. Я воткнула указательный палец в самую нижнюю кнопку, отпустила красную, и, секунды две поколебавшись, лифт снова поехал вниз…
На этот раз я в ожидании прижалась к дверям, ухватила единственный передвижной объект — большую продолговатую пепельницу, фут в длину, девять дюймов в ширину, которая стояла в углу под панелью с кнопками. Дверь легко открылась в темноту. Я немедленно выскочила и просунула пепельницу в щель, прежде чем она успела закрыться. Так она там и повисла, девять дюймов — вполне достаточно, чтобы лифт больше не поехал. Я повернулась посмотреть в луче лифтового света, куда я попала.
Я стояла на камне, среди стен из тяжелых валунов, и не знаю почему, может, по запаху, по неподвижности воздуха, казалось, что это не коридор, а замкнутое пространство, комната или зал. Холодно, как в подвале. В темноте мерцают ряды бутылок, винный погреб? Раз они приезжают сюда на лифте, рядом с ним должен включаться свет. Мои пальцы нащупали на стене выключатель, повернули его, помещение залил слабый свет, и как раз вовремя, потому что слабый луч из лифта погас, наверное, он выключался сам через определенное время.
Огромное помещение со сводами, как деревьями поросшее приземистыми массивными колоннами. Низкий потолок из огромных каменных глыб. Там и сям расставлены полки для вина, далеко не новые, но совершенно свежие по сравнению с этой готической темницей, частично вырубленной прямо в скале. Тени колонн тянулись во все стороны. Не видно ни двери, ни лестницы, хотя пятна более густой темноты указывали, что какие-то проходы могут идти дальше подо всем дворцом. Повернувшись лицом к лифту, я попыталась вспомнить, как он расположен на верхних этажах, и под чем я сейчас нахожусь. Где-то справа должна быть основная часть дворца с центральной лестницей, слева — кухня, а дальше — конюшня и ворота… Искусала все губы, пока думала.
Угадать следующий поступок Шандора невозможно. Неизвестно, видел ли он огни приближающейся машины, скорее всего, нет. Но скорее всего, он плюнет на поиски меня и пойдет по лестнице прямо в конюшню. Или он может вернуться тем же путем, как пришел — через мою спальню, тогда он спустился по главной лестнице… Одно можно сказать точно — я не собираюсь торчать в этом заполненном эхом склепе. Нужно выбираться на свежий воздух, во двор. И даже если там Шандор, скоро мою безопасность будет обеспечивать Льюис. И только тут до меня дошло, что муж-то мой вовсе не в безопасности. Как только он войдет во двор, он столкнется с Балогом, я-то не имела никаких иллюзий относительно этого бандита, а Льюис ничего не подозревал и, насколько я знала, безоружен.
Дура или нет, на лифте я ехать больше не собиралась. Я повернула налево и побежала меж колонн в поисках выхода. Опять я забрела в мир фантазии, Красная Шапочка в дебрях темного леса… Со всех сторон что-то вроде гробниц, отбрасывающих на пол сгустки темноты. Скоро слабый электрический свет потерялся за толпами колонн, я брела от камня к камню и углублялась во мрак. Когда я почти сдалась и собралась вернуться к свету, даже, может быть, поехать на лифте и рискнуть столкнуться с Шандором в верхних коридорах, я увидела впереди слабое сияние — лунный блик из щели окна.
Через старинное незастекленное окно втекал сладкий ночной воздух, шорох сосен и мягкий звук воды. Рядом с окном вверх вели каменные ступени, сверху — обычная тяжелая утыканная железом дверь. Молясь, чтобы она оказалась открытой, я бросилась вверх, схватилась за огромную круглую ручку, повернула и толкнула. Дверь мягко и беззвучно приоткрылась на фут. Я выглянула. На этот раз коридор, каменный пол, слабый свет, явно где-то близко кухня. Налево он тянулся куда-то вдаль мимо запертых дверей, а справа он заканчивался другой дверью, закрытой и завинченной на задвижки и винты, они скоро поддались и я достаточно тихо выбралась наружу.
Почти сразу я поняла, куда попала — в помещение для седел, примыкающее к конюшне, передо мной стояла древняя карета, загораживая сводчатый проход во двор. Рядом возвышался старомодный лимузин. Я на цыпочках прошла между ними и выглянула на улицу. Пусто. Ни звука. Серебро лунного света.
