Душа в обмен на душу (СИ) - Семакова Татьяна

— Мария Санна, у меня для тебя подарок! — громогласно заявляет коллега и верный товарищ моего бывшего мужа, Сергей. — В счёт грядущего праздничка.

Морщусь. В следующую пятницу мне стукнет тридцать.

— Да разве ж это праздник… — вздыхаю, пристраиваясь в правом ряду за фурой.

— Если б Андрюха через проход от меня не сидел и не сверлил меня взглядом, я б тебе сразу предложил выйти за меня.

«Если б ты знал причину, по которой мы развелись — нет».

— Новый номер? — тут же перевожу тему.

— А, да, запиши, — опомнился Сергей. — Так вот, подарок. Тебе понравится, обещаю. Готова?

— Не томи, — хмыкаю, но он всё равно выдерживает паузу, прежде чем огорошить:

— Дом с привидениями!

— М-м-м… — мычу невнятно, пытаясь не заржать, но он не выдерживает первым и раздаётся короткий смешок.

— Да трындец. Короче, там сначала старушка окочурилась, никакого криминала, ей под сотню уже было.

— Восемьдесят два! — слышу голос бывшего мужа за кадром и слабо улыбаюсь, понимая, от кого на самом деле подарок.

— Я так и сказал, — ворчит Сергей и продолжает бодрым голосом: — Так вот, сначала она, домик отошёл внучку, тот сразу его загнал, подозреваю, за кругленькую сумму. Сам дом не вот тебе прям вау, ремонт требовался, но земелька под ним — чистое золото. Думаю, тебе хорошо знакома деревня Сочино?

— Да ты меня прямо балуешь! — воскликнула с чувством.

Деревня эта славилась тем, что находилась на пригорке, прямо у реки. И через эту самую реку отлично просматривался исторический центр нашего славного городка. Когда лет десять назад построили мост всего в паре километров от Сочино (добротный, по три полосы в каждую сторону и, что особенно забавно, на средства из городского бюджета, как будто объездной и старого моста было недостаточно), ценник за сотку земли взлетел до небес. И для риелторов, работающий за процент от сделки, это не просто выгодно, а чертовски выгодно. Ну и репутация, разумеется: поучаствовать в сделке на дом в этой деревеньке — настоящая удача.

— Я такой, — хмыкнул довольно, — щедрый. А ещё нежный и заботливый. И чувственный. И сейчас получу по кумполу, если не завалю, о чём свидетельствует свирепый взгляд одного моего коллеги. Ну, ты знаешь, белобрысый такой, Андрюшкой звать.

— Серёж, не буди зверя, — смеюсь тихо и с некоторым сожалением вижу, как удобная фура сворачивает к складам.

— Не буди… эта сволочь не спал уже неделю! Буквально, если ты понимаешь, о чём я. От того и злой, как чёрт.

«Понимаю, Серёж… — хмыкнула про себя тоскливо, — ох уж это отцовство».

— Так, ты запарил! — слышу гневный рык Андрея. — Дай сюда! — шорох в гарнитуре и его слегка заискивающий голос, ненавязчиво подталкивающий меня к краю пропасти: — Привет, Мань.

— Привет, — отвечаю, натягивая улыбку, чтобы изменился тембр голоса.

— Пока ты не состарилась, а это, кстати, вот-вот случится, — вворачивает шуточку, от которой холодеют пальцы на руле, — обрисую картину. Внук продал дом едва вступил в наследство. Новые хозяева затеяли ремонт, под ключ, но первая бригада сбежала на следующий же день, прихватив всё, что не было прибито к полу, а вторая погорела. Старый ватный матрас, сигарета, куча стройматериала на первом этаже, бухие в дрова, никто даже не чухнулся. Трое рабочих, бригадир и две девушки. Я тогда сам выезжал, поэтому точно знаю — никакого криминала. Владельцы сочли это недобрым знаком, наняли риелтора. Угадай, кого? — я думала, что угадала, хмыкнув, а он продолжил: — А вот и нет. Елисеева. В общем, домик перешёл новому владельцу, тот с ремонтом справился, но жить там не стал, вновь перепродав. Угадай, через кого?

— Андрюш, я поняла…

— И снова мимо, — крякнул и добавил: — На этот раз трудился Воронов.

Бывший примолк, послышались гулкие шаги по коридору и сопение в трубку.

Покрепче сжимаю руль, готовясь к «тому самому» вопросу.

— Ты как вообще? — спрашивает приглушённо.

— Мечтаю дослушать до той части, когда речь пойдёт о привидениях, — отвечаю со смешком.

— В общем, продал, — продолжает деловито, — следующие владельцы пять раз вызывали наряд за полгода, и это только те случаи, когда не поленились протокол составить. Жалобы на подозрительный шум, всё им мерещилось, что в дом кто-то пытается проникнуть. Пока однажды молодая жена не упала на лестнице, да так неудачно, что сломала шею, а её муж, которому, кстати, было под шестьдесят или типа того, не скончался от сердечного приступа, обнаружив её утром. Полиции они про призраков не втирали, их бы просто высмеяли, но соседям байки травили. Ну и пополз слушок.

— Может, ей помог кто? — спросила с сомнением.

— Может, но дом стоял на сигнализации, по идее, никто войти просто так не мог, она не срабатывала. Плюс, заключение патолога. Хотя, кандидат был отменный — сын мужика от первого брака, ему на тот момент было тридцать шесть.

— И он продал?

— Не поверишь, но нет. Он туда въехал. Через четыре месяца за каким-то лешим полез на крышу и благополучно оттуда рухнул. Ну, как сказать, благополучно… короче, труп.

— И кому домик достался? — хотела свести глаза у переносицы, но вовремя опомнилась: за рулём же.

— Его внебрачному ребёнку, с которым он даже знаться не хотел. Отцовство подтверждали, маман его оказалась с зубками, наняла свору адвокатов. И вот она уже продала.

— Ну, так если с зубками… могла и подсобить.

— Заставить спрыгнуть с крыши? — хмыкнул иронично. — Не придумывай, — и добавил невесело: — К тому же, это ещё не всё. Последующих владельцев тоже призрак посетил, как написано в показаниях интеллигентного мужчины в некогда здравом уме и твёрдой памяти, начавшего заикаться после того, как обнаружил жену в ванной. Уснула и захлебнулась.

— Господи… — пробормотала, заплутав в количестве владельцев и смертей, но одновременно с этим ликуя и предвкушая, какое количество бумаг и работы меня ждёт.

Полное погружение! То, что нужно сейчас!

— Мужчина этот поехал кукухой и сейчас проходит лечение. Признан недееспособным, а продаёт их дочь. Я рекомендовал ей тебя. Встреча на месте через два часа. Сюрприз.

— А знаешь ты её…

— Двоюродная сестра Лизы, — замешкался, но выдавил из себя ответ. — Мы, собственно, и познакомились через всю эту канитель.

— Дом не продавался последние три года? — переспросила с удивлением.

— Пока следствие по мёртвой женщине, пока психушка, признание недееспособности, да и ждали, может, слухи поутихнут, но там… деревня кипит. Психи начали захаживать, с приблудами разными, приведения ищут. Короче, надо продавать.

— Скинь номер, — ответила, слабо улыбаясь.

Это не подарок, это больше похоже на то, что я им одолжение делаю… Впрочем, могли бы нанять того же Воронова.

— И спасибо, это действительно хорошая возможность для меня, — говорю с благодарностью и теплотой.

— Ага! — обрадовался Андрей. — Супер, то есть, тебе тоже спасибо, ты ж понимаешь, дело деликатное…

«Семейное» — буркнула мысленно.

— Ну, пока! Сейчас пришлю контакты и номер дома.

Прощаюсь и пытаюсь принять расслабленную позу, откидываясь на сиденье, но вновь звонит мобильный.

Вижу на экране «Придурок» и с неохотой отвечаю.

— Я прямо за тобой, — зловеще хрипит в телефон.

Бросаю взгляд в зеркало и хмыкаю:

— А ты шустрик! Бегом бежал?

— Манюх, это ты еле плетёшься. Сорок? Серьёзно?

— Ножки не стёр? — игнорирую его, вообще-то, довольно адекватное замечание.

— Мизинчик намял, теперь бо-бо, — отвечает капризно. — Пожалеешь?

— С радостью! Кстати, есть садовые ножницы?

— Какая ты кровожадная, Манюха, — выдаёт удручённо, — и совершенно никакого сострадания к ближнему.

— Ближе к делу, — отвечаю певуче.

— Да ты поняла уже, — хмыкает в своей обычной манере и спрашивает весело: — Кто первый?

Отключаюсь, вытаскиваю наушник и отшвыриваю его в сторону, как будто он может помешать аэродинамике автомобиля.

Поудобнее перехватываю руль и начинаю ускоряться с ухмылкой на лице.