Дрянная девчонка - Ивах Светлана
– Может, у Сашки займешь?
– Я еще старый долг не отдал, – признался он тусклым голосом.
– Тогда пешком? – перебирала я варианты.
– Ближний свет! – изумился Лешка.
– Хорошо, – сдалась я и, отряхивая руки, предложила: – Давай до моего дома прогуляемся?
Глава 3
Шашлыки и выпендреж
– Здесь они должны быть. – Лешка повернул руль и съехал с проселка.
Машину тряхнуло, а по корпусу застучали ветки кустов.
– Тише! – предостерегла я. – Не дрова везешь!
За деревьями заблестела вода, а в салоне запахло дымом костра и жареным мясом.
– Приехали! – обрадованно объявил Лешка.
Мажор со своей компанией расположился на старом месте. Здесь, в тени разросшихся берез, кто-то из горожан сколотил из грубых досок стол и соорудил над ним навес. Судя по одноразовым тарелкам с остатками закуски и пластиковым стаканчикам, веселье было в самом разгаре. А если быть точнее, никто не ждал, когда дозреют шашлыки, и уже начали пить…
Я не вышла сразу из машины, а, подражая девушкам из кино, продолжала сидеть. Нет, еще каких-то пару дней назад я бы не заморачивалась. Да и вообще в мыслях не было бы, чтобы за мной ухаживали. Но сейчас, что говорится, перемкнуло…
Лешка выбрался из-за руля и поприветствовал дружков:
– Привет!
Парни у мангала вразнобой ответили.
– Чего сидишь? – поинтересовался Лешка, заглянув в салон.
– Может, двери откроешь и руку подашь? – зло бросила я.
– Ты что, охренела? – прорычал он и выпрямился.
В лицо ударила кровь. В кои-то веки! Что происходит? Да ничего. Просто показал мне свое место. Место последней шалавы… Ну, погоди у меня! Обида душила. Да что это со мной? Я с трудом открыла дверцу. Нет, пора наказывать за такое отношение. Возможно, сегодня и начну. Для начала покажу отворот-поворот. Пусть ищет себе новую подстилку. Да и вообще надо с ним завязывать! Мало ли? Он непонятно с кем еще имеет такие же отношения, наградит еще перед отъездом каким-нибудь «букетом»!
Веселье было в самом разгаре. Но больше всего меня поразила Вика. Она была в белом с синими полосками платье и уже так набралась, что с трудом сидела на скамейке.
– Мы не опоздали?
– Ты, Марта, как всегда, вовремя, – похвалил Кузя и стал поливать угли водой из пластиковой бутылки.
– А что с Викой? – задала я следующий вопрос, шаря по сторонам взглядом.
Я не могла взять в толк, где Маринка. И вообще не видно было и машины мажора.
– Развезло Вику с непривычки, – между тем пояснил Кузя.
– Так уж и с непривычки, – зло проговорила я, – небось ты и постарался.
– Ну, не без этого, – подтвердил Кузя и слащаво улыбнулся.
– Папашу ее не боишься?
– Только это пока и держит, – признался ловелас и неожиданно предложил: – Может, уединимся?
– Слушай, ты, уединяльщик! Метр с кепкой, а туда же?
– Чего раскричалась! – Кузя вмиг пришел в норму и бросил по сторонам испуганный взгляд. – Я же пошутил.
– А я нет, – продолжала я играть на публику и заявила: – Молодой еще!
– Скажешь тоже! – возмутился он.
– Скажу! – вдруг вспылила я. – Прежде чем отец тебе машину доверил, что заставил сделать?
– Ну, на права сдать, – ответил Кузя, хлопая глазами.
Он никак не мог взять в толк, с чего я злюсь. А злилась я в тот момент за весь женский род! За несчастную мать, тащившую по жизни отца-пьяницу и меня непутевую, за ее сестру, разродившуюся крикливым Петькой, за соседку нашу, жену «ботаника», которая скрашивала ночи с другим мужиком, за миллионы молодых и неухоженных женщин с уставшими лицами. За всю ту половину человечества, которую поэты называют «прекрасной». За всех тех, кто по вечерам толкает перед собой коляски, по ночам качают кроватки, а днем таскают с магазинов сумки…
– Вот! – торжественно протянула я и погрозила ему пальцем. – Для того чтобы машину водить, ты на права сдал! А чтобы ребенка заделать, даже справку в больнице не берешь!
– В какой больнице? – не понял Кузя.
– Во всех! Так же, как и на права. От психиатрической до анализов крови и мочи.
– А это зачем? – шутливо ужаснулся он.
– Чтобы наследственность определить. И вообще пора разрешение на женитьбу ввести. Не можешь жену обеспечить, живи с резиновой бабой!
– Ну, загнула! – восхитился Кузя.
Я ощутила на талии чью-то руку. Впрочем, почему чью-то? Только Лешка мог позволить себе такую вольность.
– Ты чего завелась? – спросил он на ухо.
«Так, – подумала я. – И этот туда же», – а вслух объяснила:
– Безответственно вы подходите к тому, чтобы переспать!
– А тебе кто-то предложил? – насторожился он.
Кузя торопливо сгреб шампуры и рявкнул, правда, сорвавшись на фальцет, видимо, от страха:
– Налетай!
– А Маринка где? – допытывалась я.
Лешка протянул руку и взял два шампура.
– Будешь? – спросил он.
Я поморщилась и с раздражением повторила:
– Маринка где?
– Кататься уехали, – сообщил все тот же Кузя и протянул мне стаканчик с какой-то розовой жидкостью.
– Что это?
– Вино, – пояснил он.
– Я поняла, что вино. Какое?
– Да хрен его знает, – ответил Кузя и показал взглядом на кусты, у которых валялась коробка с надписью «Каберне».
Я выпила. Терпкое и очень приторное. Нет, по мне лучше пиво. Хотя, говорят, оно вреднее…
Послышался гул двигателя.
– Едут! – сказал кто-то, и я обернулась.
Через рощу к берегу ехали «Жигули» мажора. За рулем сидела Маринка.
Машина поравнялась с костром и встала.
Мажор выбрался с пассажирского сиденья. Маринка последовала его примеру.
– Ну, как ученица? – поинтересовался Лешка, отвечая на рукопожатие мажора.
Тот одарил свою пассию благодарным взглядом, наверное, за то, что не угробила его в дороге, и похвалил:
– Уже сама кого хочешь научит.
– Да ладно! – не удержалась и съязвила я.
– Точно говорю, – стоял на своем мажор. – Знаки подучит и может сдавать на права.
Отчего-то я вспомнила свои слова насчет отцовства и водительского удостоверения и разозлилась. Скотина все же этот мажор. Ведь не давала бы она ему, он бы ее за руль не пустил. А так – баш на баш, ты мне, я тебе. У женщины всегда есть товар, который она может выменять на что угодно. Можно просто «за покататься», можно выпросить колечко или даже дом.
– А слабо со мной наперегонки! – выпалила я.
– На чем собралась гоняться? – настороженно спросил Лешка и невольно оглянулся на свой раритет.
Он, конечно, угадал. На чем же еще? Но только мажор Маринке тачку не доверит. Тем более погонять. Глупости! Ляпнула просто так, чтобы что-то сказать, а получилось, показала собственную удаль. Однако Маринка неожиданно загорелась и приняла вызов:
– А давай!
– Э-э-э! – протянул мажор и потребовал: – Вы тут заканчивайте!
– Испугался, что машину разобьет? – бросилась я в наступление, словно мне Лешка уже свою обещал дать. Для этого я должна с ним пошептаться и сказать пару заветных слов. А точнее, обнадежить, что, по крайней мере, вечер он проведет в обществе классной телки…
Глава 4
Салки по-взрослому
Ощущение падения тошнотворной болью вырвало меня из темноты. Причудливые, ярко-черные пятна в ослепительно-желтом трауре расползались в стороны, оставляя на мне странные, тонкие нити, которые резали болезненную пустоту…
Что это? Пульсирующий гул наполнил форму, которую я вдруг ощутила и поняла, что это мое тело… Состояние было похожим на то, что чувствует рука, которая долго находилась в одном положении и которую освободили от груза. Только ярче и звонче топают стальные лапки муравьев в облаке моих ощущений… Я выплыла в темноту из радужных воспоминаний непонятного, но приятного сна и разлепила веки. Свет ворвался куда-то в самый мозг и взорвался болью. Я вскрикнула и зажмурилась. Но снова осторожно открыла глаза.
– Ожила! – раздался голос.