Виктор Бэнис - Кровавая луна
Они, причалили. Рэй выбрался на плиты и прежде, чем позволить Джинни выйти, накрепко привязал катер, затем галантно подал ей руку.
— А как быть еще с двумя?
— Мм-м! — его брови взлетели вверх от изумления, ¦Да вы получили весь пакет секретных сведений о нас! Смею уверить, и здесь нет никакой драмы. Обе попросту уволились и уехали. Мне кажется, им пришлось не по вкусу наше затворническое житье. Многим наше житье не по вкусу, особенно милым юным леди. Меня удивляет, что вы работаете у нас так долго. Интересно, что вас так привлекает на Пэрлью?
— Возможно, ваша всепобеждающая галантность, — предположила Джинни, улыбнувшись Рэю.
Но Рэй не улыбнулся.
— Нет, не моя галантность...
Тема вампиризма вскоре снова всплыла и причем совершенно неожиданно.
Вечерами в доме обычно было очень тихо. Беатрис Лэнгдон давала Джинни вышиванье, и та иногда коротала время за этим занятием. Но все же гораздо чаще Джинни по вечерам просто читала книги. В домашней библиотеке Лэнгдонов имелось несколько сотен томов, начиная от всем известных классических произведений и до всевозможных справочников, так что Джинни всегда удавалось найти для себя что-нибудь интересное.
В тот вечер, когда они вернулись из города, она решила подыскать себе какое-нибудь новое чтение.
Джинни спустилась в библиотеку и стала ходить вдоль стеллажей, уставленных томами, не зная, что выбрать. Ничего из того, что стояло на полках, не казалось ей сегодня интересным. Джинни подняла голову вверх и посмотрела на несколько самых верхних полок, которые были очень высоко, чтобы снять с них книгу.
Кроме того, книги почему-то еще и задвинули так глубоко, что было невозможно прочитать названия на корешках. В углу библиотеки у стены стояла деревянная лесенка. Джинни подвинула ее и впервые забралась наверх.
Слово «вампиры», казалось, выпрыгнуло на нее с тиснения корешка. Джинни сняла книгу и поглядела на обложку. Заголовок говорил сам за себя. «Варни-вампир. Книга Тревог». Один из многих грошовых романов прошлого столетия. Джинни взглянула на титульный лист. Роман написал какой-то Томас Прест аж в 1847 году. Джинни усмехнулась и поставила книгу на место.
Рядом стоял еще один том: «Дракула», роман, написанный ирландцем по имени Брэм Стоукер. Джинни не нужно было снимать его с полки, чтобы догадаться, что и здесь речь идет о вампире. Следующей книжкой в ряду стоял томик Монтэгю Саммерса. Книга называлась «Вампиры: Прародители и Потомки».
Джинни пробежала глазами по полке. Вся верхняя часть библиотеки была отведена книгам о вампирах.
Она стояла некоторое время неподвижно и просто рассматривала корешки, не зная, что ей выбрать. Потом стала одну за одной снимать с полки разные книги. Когда Джинни набрала столько, что могла с трудом удержать в руках, она спустилась с лесенки и отправилась к себе в комнату.
Придя туда, она тщательно заперла дверь на засов и проверила, затворены ли окна. Потом неспешно разожгла камин и села напротив читать.
Она начала с «Дракулы», потому что более или менее догадывалась, о чем идет речь. Автору удалось описать вполне достоверно и художественно холодящий душу образ кошмарного монстра, обитавшего в замке в глубинах лесов Трансильвании. Джинни даже представила себе это существо таким, как описывал его автор, говоря устами своего героя:
"Передо мной стоял высокий старец, с гладко выбритым лицом и снежно-белыми усами, облаченный во все черное, и в лице его не было ни кровинки... Он порывисто двинулся навстречу мне и, протянув свою руку, сжал мое запястье с такой силой, что я не смог сдержать гримасу боли, которая еще усиливалась от того, что прикосновенья его были холодны, как лед. Это были прикосновенья скорее мертвеца, нежели живого человека.
Его лицо было мертвецки белым, даже с просинью, с тонким благородно очерченным носом и причудливо вырезанными хищными ноздрями. Лоб его был высоким, а волосы, не очень густые на висках, были весьма длинными и красивыми и в изобилии покрывали остальную часть черепа. Брови его также были очень густы и почти сходились на переносице, а сжатый рот вырезан так, что казался жестоким и порочным.
Странные острые клыки его налезали на губы, и в крепости этих клыков было что-то странное, никак не вязавшееся с возрастом стоявшего передо мною человека. Уши его были также обескровленны, как и лицо, и причудливо заострялись кверху... а особенно странным в этом человеке были его ладони, на которых росли волосы.
Ногти были тонки и остры, а в глазах графа сияло что-то нечеловеческое".
Как обнаружила Джинни, в то время графу Дракуле было четыреста лет. Он повелевал волчьей стаей и имел способность к перевоплощению, превращаясь не только в летучую мышь, как по наивности полагала Джинни, но и в волка, в туманное облако и даже в блестящую морозную пыль.
Что ж, думала Джинни, вполне мрачный тип, чтобы стать героем готического романа прошлого века, но все же в меру живой, подстать воображению самого автора.
Она отложила эту книгу, чтобы взяться за другую. Перед ней был Монтэгю Саммерс.
«...он вселяется в черные души и сам обладает качествами мистическими и ужасными... и все же вампира нельзя именовать демоном в обычном понимании...» Саммерс писал попозже. На титуле стоял 1928 год. Наше столетие, но Джинни все-таки не могла для себя решить, насколько книга эта основана на реальных данных, а что в ней вымысел.
Когда Джинни получше рассмотрела, что за книги она впопыхах снимала с полок, она была весьма удивлена. Оказывается вампиры привлекали и некоторых знаменитейших авторов. Перед ней был Гете («Коринфская невеста») и Вальтер Скотт с его переложением баллады Бюргера «Ленора», Саути с его «Талабой» и Лорд Байрон — «Вампир», а сборник избранных произведений венчали «Смерть от любви» Теофиля Готье, рассказы М.РДжеймса и Э.Ф.Бенсона, отрывки из Бодлера, Де Сада и Фану.
Происхождение вампира объяснялось в другом томике, как «...плод соития Дьявола в его первородном облике, т.е. в образе змеи, как Гада, и Ведьмы во злобе, в облике змеи шипящей...» Джинни открыла Байрона и прочла:
Вампиром мерзким из могилы
Ты встанешь, чтоб кровавой тьмой
Заполонить свой край родной
Похоже, вампир был так же стар, как и человечество. В книгах делались ссылки даже на Овидия, и Джинни припомнила, что знаменитый Одиссей отдавал свою кровь теням из подземного царства Аида. Но лишь к шестнадцатому веку разрозненные мифы стали оформляться в стройную систему, и с этим же временем связано появление массы новых сведений об этих монстрах.
Больше всего вампиров было на Балканах и в Восточной Европе — в Венгрии, Албании, Силезии, Моравии и Польше.
