Ирина Лобановская - Анатомия развода
— По природе каждый человек должен быть гуманитарием, если говорить о корне слова, — ехидно объяснила Аня.
Все-таки чем он увлекается?.. Анька давно и тщетно пыталась проникнуть в его тайны, хотя твердила, как он ей надоел. Надоесть он ей не мог…
Подлетел Синх, внимательно оглядел хозяйку и ее высокого кавалера, попытался вникнуть в суть беседы, но быстро утомился и удрал решать дела попроще.
— Сударь, мне противна твоя личность под маской-шоу «совершенно секретно»! По-моему, за ней ничего нет, одна бездарная личина ложной таинственности, — выпалила Аня.
— А ты, Нюра, слишком любопытная, — отозвался Юрий. — Почему людям всегда хочется проникнуть в души окружающих и все о них разузнать? Я живу себе спокойно, никому не мешаю… Так нет, подай всю подноготную! Недавно даже вдруг услышал о себе от одноклассников, мол, «очень скрытный человек». Вроде как очень склочный или беспредельно хамский. Нуда, мало ли что я скрываю… Может, какое преступление… Хотя кто из нормальных людей станет о нем рассказывать? Это все она — ноющая, зудящая потребность разгадки, как чтение детектива или триллер на экране — а что там дальше, а что потом?.. Чем дело кончится? Жутко хочется догадаться. И совсем не обязательно любить острые сюжеты.
— Ты как-то необычно разговорился, не похоже на тебя. Видно, я наступила на больную мозоль? — съязвила Аня.
— Пожалуй, — кивнул Юрий. — Больше так не Делай.
— Не буду. Только мне все равно хочется о тебе знать… Это ведь понятно.
Знаешь, чем ты мне понравилась? — невозмутимо спросил он, когда разозленная его безответностью Анюта встала со скамейки и кликнула Синха, собираясь уходить.
— О-о, великий немой обрел, наконец, дар речи! — возликовала Аня. — И чем же я вас, сударь, очаровала? Страшно интересно!
— Издавна ценились только два умения — красиво двигаться и хорошо говорить. «Сказку о золотой рыбке» помнишь? Старик там так увещевает старуху, возмечтавшую стать царицей: «Ты же ни ступить, ни молвить не умеешь!» Емко и характерно. А в «Илиаде» старики любовались походкой Елены, идущей мимо них, и даже почти забывали в тот момент, что война разгорелась из-за нее. Прощали ей то, что она послужила причиной страшной бойни. И хорошо понимали и оправдывали Париса, укравшего Елену у Менелая и тем самым развязавшего Троянскую войну.
Аня опять уселась возле него.
— Значит, я тебе очень нравлюсь?..
Юрий молчал, покусывая хвостик желтого листа и внимательно рассматривая потерявшее свою яркость небо.
— Нет, — холодно усмехнулся он. — Ты настоящая шляхта — гордая и упрямая! Но ты мне нужна в данном конкретном случае. Вот в чем фишка… И одно другого не исключает. Хотя половое влечение — это еще не любовь. Как вино — не панацея от сомнений и смятения. Разницу улавливаешь?
Аня растерялась. До встречи с Юрием ей еще не приходилось так часто попадать в тупик. Своих ухажеров она всегда умело ставила на место, родителей попросту игнорировала, на других старших плевала… Но тут…
Он смотрел на нее с откровенной насмешкой. Дня обозлилась.
Она тупо и недоуменно рассматривала парня. Нет, этого не может быть… Ей он снится, мерещится… Сердце заколотилось как у птицы, которую прочно зацепили коготки кошки… И теперь не вырваться…
— Ты мне нужна, Нюта, — повторил он. — Я все рассчитал: рано или поздно ты все равно будешь со мной.
— Нужна? — в замешательстве повторила Аня. — Тебе?! Зачем?
Юрий лениво пожал плечами:
— Хороший вопрос! Чтобы изнасиловать в особо извращенной форме и бросить. Чего спрашивать глупости?
— Ладно, найдем вопрос поумнее, — рассердилась Аня. — А если бы я к тебе не подошла первого сентября?
— Думаешь, вру? — меланхолично поинтересовался Юрий.
— Да нет! — махнула рукой Аня. — Просто на тебя не похоже… Чтобы ты — и в ком-то нуждался…
— Не в ком-то, Нюся, а именно в тебе! — флегматично поправил Юрий. — Разницу улавливаешь?
— Улавливаю, надоел! А если я сейчас уйду? — спросила она и вызывающе вскинула гордую голову.
— Держать не буду, — хладнокровно отозвался Юрий. — Ты вольна сама распоряжаться своей жизнью. Но ты не уйдешь.
— Почему? — сознавая глупость вопроса, не удержалась Аня.
— Потому что тебе это невыгодно, а ты — практичная девочка. Кроме того, тебя раздирает любопытство. У тебя еще никогда не было такого… ну, скажем, друга. И ты еще не попадала ни в какие изломы. Они впереди.
В сущности, он говорил чистую правду. Возражать просто смешно…
— Мне непонятно твое затруднение. Даже странно. У женщины всегда есть чем ответить на мужское откровение.
Он кинул на нее короткий выразительный взгляд.
— А-а, — пробормотала Аня и капризно изогнулась знаком согласия. — Как в анекдоте: где у вас тут диван для прослушивания?.. Я думала, тебе это совершенно неинтересно Й вообще без всякой разницы…
— Нет, почему же… — помолчав еще минуты две, нехотя процедил сквозь зубы Юрий. — Но ты все время куда-то намыливаешься. И сидеть со мной на скамейке тебе вовсе не интересно. Тебя все время куда-то тянет… Ты беспокойна, а здешняя земля любит лишь умиротворенных и невозмутимых.
— Скажите пожалуйста, какой стиль и какая глубокая философия на мелком месте! — иронически пропела Аня. — Да, я такая, ну и что? Тогда тебе лучше всего подойдет корова, она всегда очень хладнокровна и безмятежна. Ее из себя ничем не выведешь. И с любимых полей не больно стронешь. Поищи на здешней земле — и найдешь обязательно! Привет!
Она встала и вновь кликнула Синха. Юрий смотрел на нее задумчиво и вопросительно. Чего он ждал?..
Пес примчался с озлобленным видом: хозяйка его сегодня вконец задергала, а любимый черноглазый мальчик куда-то исчез.
— Пошли… — пробормотала Аня, не глядя на Юрия. — Только не надо на меня смотреть, как контролер в автобусе…
Сердце прыгало, как еще не умеющий летать птенец. И его ничем было не унять.
Юрий поднялся со скамейки вроде с готовностью, но все равно равнодушный ко всему на свете, сдержанный, ровный, как туго натянутая обивка дивана.
«Значит, я красиво хожу и складно говорю», — злилась про себя Аня. Что ж, надо использовать признанные Юрием умения на всю катушку…
11
— Я заеду! — позвонил Алик.
Он не сомневался в ее согласии. И удивился:
— Почему ты молчишь? Анюта, твои все равно на даче.
— Это единственный повод для наших встреч? — пробубнила Аня. — Нет чтобы сказать что-нибудь ласковое, нежное…
Хочешь услышать нечто особенное? Для слов любви я не гожусь. И вообще, все на свете уже давно сказано. Повторяться не хочется. И без надобности. Слова — мертвая материя. А мы —"живые! В любых разговорах стоит обращать внимание не на слова, которые сплошь и рядом сбивают с толку, а на смысл. Он обычно прячется именно там, где человек старается что-то скрыть. Люди не стремятся демонстрировать свои мысли и почти никогда не высказывают своих чувств.
