Алексей Фоменко - Бесконечный Октябрь
– Тише – тише! Полежи ещё пару минут. Совсем скоро ты придёшь в себя.
Я пытаюсь ответить ему. В груди болит так, будто я наглоталась воды. Вместо слов из моих легких вырвался болезненный кашель.
– Как же хорошо! Как же всё замечательно! – твердит он радостным голосом.
Я с трудом припоминаю, что произошло. Последнее моё воспоминания – лес, озеро, камень, на котором горит огонь. Я глотаю зелье. Дальше сплошной бред.
Наконец – то немного отдышавшись, я кое – как смогла говорить.
– Что со мной? Что произошло? – стону я.
– Ты уже и не помнишь? Ничего страшного! Этого ты точно не забудешь! – ехидно произнёс он. – Яника! Ты понимаешь, что произошло? Ты теперь совершенна! Ты бы видела это зрелище! Природа безотказно и безвозвратно приняла тебя!
Я понемногу встаю на ноги.
– Теперь тебя ничего не будет мучить. Ты получишь абсолютное спокойствие. Я сделаю всё возможное, чтобы ты смогла позабыть все беды и горести прошлой жизни! Да она теперь тебе вовсе не нужна! Теперь мы вместе. Нас столько всего ждёт! – радостно заговорил Гвид, чуть ли не задыхаясь от восторга.
Сказанные им слова оказали на меня слишком большой эффект. Я твёрдо осознаю, что это была последняя капля моего терпения. Я ненавижу тебя, чудовище! Никаких «мы» нет! Я скорее сгину, чем распрощаюсь хоть с одним воспоминанием о своей прежней жизни! Ярость внутри меня становится всё сильнее. Больше всего меня заводит радостное лицо этого подонка. Он что – то говорит, но я ничего не слышу. Мной овладел гнев. Я не хочу вот так сейчас сорваться. Я боюсь, что сейчас случится что – то очень страшное. Мой пульс участился, сердцебиение стало настолько сильным, что кровь грохотом звучит в барабанных перепонках. На какой – то короткий миг всё вокруг буквально замирает. Я посмотрела на стоящие на месте стрелки исправно работавших до сего мига часов, безумный взгляд Гвида застыл вместе с его ненормальной улыбкой, капли, падающие с моих волос зависли в воздухе.
Резко, будто ударная от взрыва волна, которая поднимается из глубины моря, неведомая мне прежде сила разрывает меня на атомы. Кровь закипает. Ещё секунда – Гвид в моих руках. Я швыряю его, как тряпку. Он проламывает стену в соседнюю комнату. Вслед за ним рухнула практически вся кирпичная стена. Я почувствовала небывалую доселе уверенность в своих силах. Мне очень нравится то чувство, которое уверяет меня в том, что он боится. Я чувствую запах животного страха. Я мигом влетаю за ним в соседнюю комнату. Глядя на него, я убедилась в правоте своих чувств. Впервые за всё время моего пребывания с ним я заметила на его лице чёткое выражение животного страха.
Он беззащитен и жалок, что не мудрено. Всё это совсем не входило в его планы. Я стою над ним, словно великий воин над раненным противником. Во мне нет ни капли жалости. Я хватаю за волосы и швыряю в другую стену когда – то всесильного в моих глазах волшебника. Теперь и во второй стене дыра. Он вылетел на улицу.
Я молниеносно выскакиваю вслед за ним. Увядающая трава сплошь в крови, но Гвида нигде нет. Мой слух обострён. Глаза в сумрачном свете видят как никогда чётко. Я вслушиваюсь в тишину, колеблемую лишь пением сверчков, разыгрывающим ночную сонату.
– Где ты? Выходи, мерзавец! – яростным и смелым голосом выдаю я.
В ответ лишь та же тишина. Теперь на её фоне я почувствовала боль. Не помню, как это случилось, но из моей ноги торчит приличная щепка. Я трогаю её с особой осторожностью. Это действие отозвалось терпимой болью. Я одним, ловким движением вытаскиваю злополучное дерево из своей ноги. Чудесам нет конца. Рана мигом затянулась. За несколько секунд на её месте не осталось ни малейшего признака травмы.
– Да как ты посмела? – чуть ли не рычащим голосом заорал Гвид.
Я оглядываюсь на крик. Он стоит в нескольких десятках меня от метров. С его рук, да и не только, бежит кровь. Странно.. почему его рань не заживают так же, как и мои?
– Как ты посмел вмешиваться в мою жизнь? Какое ты имеешь право играть моей судьбой? Ты жалкий, трусливый убийца! – абсолютно смело и дерзко выпалила я в ответ.
Кажется, теперь он понял, что настал тот самый переломный момент. Он понимает, что всё провалено. Теперь он может лишь убить меня, так же, как ту девушку в парке и пробовать начать всё сначала, с новой, невинной жертвой. Одному Богу известно, сколько людей он уже загубил.
Гвид готовится к броску. Его мышцы напряглись. Я вижу происходящее так, будто всё происходит в фильме, где нарочно замедлили воспроизведение. Я в полной боевой готовности, я готова встретить врага.
Справа от меня затрещали кусты, очень часто, и громко. Странный и непонятный звук приближается. Наперерез бегу Гвида, из леса, на всех парах несётся стая животных. Волки, лисы, олени, медведи и прочие звери нашли жертву в образе Гвида. Они издают свой естественный, дикий рык, да так громко, что, под моими ногами затряслась земля. Гвид в полнейшем недоумении от происходящего, а вот мне всё ясно. Вот она, сама природа пришла мне в помощь.
Гвид разворачивается и пытается бежать от сплотившихся против него зверей. С другой стороны на него несётся огромное, тёмное облако летучих мышей, сов, орлов и прочих покорителей ночного неба. Вместе с ними летят и вороны. Как же их много. Небо стало чёрным, будто над головой не осталось ни единого источника света. Некоторых из ворон настолько крупные, что по их виду трудно поверить в то, что это именно они, прекрасны и ужасны вороны.
Гвид перепуган. Он пробует бежать в третью сторону, но его ждут уже и там.
Время останавливается. Начинается бой. Разорванные в клочья животные летят во все стороны, но их слишком много. Гвид не справится. Вскоре в стороны начинает лететь лишь то, что когда– то было его телом. В конце этого ужаса пара огромных воронов схватила его своими крепкими и острыми лапами. Птицы унесли его вверх. Поднявшись достаточно высоко, они отпустили его. Не успел он долететь до земли, как на него набросилось огромное облако менее крупных птиц.
Последний раз я видела его летящим на землю в абсолютно растрёпанном виде. На нем не было ни единого клочка целой кожи. Он падал медленно, глядя мне в глаза. Всё это время я стояла, как вкопанная, до конца не найдя в себе смелости верить в то, что всё кончено. Мне хотелось убедиться в том, что теперь мне ничего не грозит, но тут я вспомнила ещё кое о чем.
Книга! Я мигом влетаю в дом, хватаю со стола книгу и так же быстро выбегаю на улицу.
Я ищу Гвида взглядом. Мне страшно, что он снова мог скрыться из виду и, как он это любит делать, в любой момент может нанести внезапный удар в спину. Он в небе. Я вижу его, уносимого стаей ворон. Сделал своё дело, дикие звери снова поспешили в лес.
Я чувствую свободу. По моему лицу катятся жгучие слёзы. Я даже не стала оглядываться, чтобы попрощаться с этим местом. Я бежала. Я бежала без оглядки.
III
Свобода и независимость. Пара слов, вызывающих чувство гордости. Многие из нас лишь глупо полагают, что они одарены свободой. В таких случаях несчастные в плену иллюзий.
Так, как не попробовал всю полноту горечи нельзя ощутить всю полноту сладости, нельзя и насладиться свободой, пока ты не почувствуешь всю тяжесть её отсутствия.
Со свободой всё немного по-другому. Мы обретаем её лишь тогда, когда нам больше нечего потерять. За неё нужно платить абсолютно всем. Пожалуй, после любви это самая дорогая вещь на земле, естественно, из тех вещей, которые мы можем подарить себе без магии и волшебства.
Я думаю, что совсем мало людей пошли на подобное. Меня манит за ними. Кажется, что там всё совсем иначе, там всё лучше, там именно то, что мне нужно.
Независимость. Если ты получил настоящую свободу – тогда знай, что ты теперь абсолютно ни от чего и никого независим.
Зависимость – главная преграда на пути к свободе. У всех она своя, но в большинстве случаев она выражается в двух вещах – люди и деньги. Будем ещё более точными. Любимые люди и любовь к деньгам. Подпунктов много. Материальные ценности, эмоции, по силе уступающие любви, привычки, убеждения, самообманы и прочее – прочее. Краткий состав рецепта абсолютной свободы.
Сегодня я обрела кусочек свободы. Ровно столько, сколько мне сейчас нужно для того, чтобы оставить её, получив взамен любовь.
Я заплатила зависимостью от Гвида. Я заплатила страхами, которые делали меня зависимой. Теперь я достаточно независима, чтобы идти дальше.
