Филлис Уитни - Лунный цветок
Может быть, ей поможет горячая ванна. Суми-сан сказала, что ванна готова, и Марсия отправилась в заполненную паром ванную, чтобы по шею погрузиться в горячую воду. Она начала воспринимать горячую ванну так же, как японцы. Пока она отмокала, ее решение не уезжать окрепло. Как бы то ни было, Джером доказал, что она нужна ему еще больше, чем прежде. Минувшей ночью он говорил о более приятной, более здоровой жизни. Это определенно означало, что он не получает удовлетворения от своего нынешнего образа жизни. Что-то мучит, что-то губит его, и она должна остаться и бороться за него. К тому времени, как она насухо вытерлась полотенцем, она вновь обрела мужество.
Когда после завтрака зазвенел телефон, Суми-сан подняла трубку и произнесла обычное «моси-моси» — что означало неизменное «хелло» в Японии. Потом она позвала Марсию.
Звонил Алан Кобб.
— Кое-что подворачивается, — сказал он. — Один мой молодой друг предложил себя в качестве проводника для поездки и экскурсии по замку Нийо сегодня после полудня. Я хотел узнать, не может ли Лори поехать со мной.
— Лори поедет с удовольствием, — с готовностью ответила она ему. — Это очень любезно с вашей стороны подумать о ней.
— Чудесно, — обрадовался он. — Удобно будет, если мы заедем за ней около двух?
— Да, конечно, — Марсия колебалась.
Сидеть в этом мрачном доме и ждать прихода Джерома — это была безрадостная перспектива.
— Вы не будете возражать, если я тоже поеду? — спросила она. — Я бы с удовольствием посмотрела замок Нийо.
Аллан ответил, что, конечно, будет очень рад и когда он повесил трубку, она пошла на боковую веранду рассказать Лори о приглашении на экскурсию. Девочка стояла на коленях у пруда с золотыми рыбками и кормила рыбок порошковым концентратом, которым ее снабдила Ясуко-сан.
Рядом с нею стояла маленькая соседская девочка Томико. Ворота между двумя садами были открыты, и двое детей весело и увлеченно кормили рыбок. На этот раз не было японки из соседнего дома, которая схватила бы и унесла своего ребенка, чтобы Лори не обидела ее. Возможно, Чийо стала привыкать к новым соседям. Или, может быть, она слышала, что они скоро уезжают.
VIII
Алан Кобб прибыл за ними после полудня в типичном для Киото маленьком такси. Йойи, гад Алана, оказался молодым человеком, которому не было еще и двадцати лет. На нем были темные брюки, жакет на пуговицах и кепка с козырьком, какую носили все студенты. Лори, Марсия и Алан сели на заднее сиденье, в то время как Йойи устроился с водителем. Марсия вновь почувствовала, какой Алан спокойный и непринужденный, и в то же время в нем ощущались уверенность и сила. В то время как Джером имел склонность вспыхивать, как пламя, переходя от веселья к мрачному настроению, Алан горел более ровным пламенем, под которым чувствовалась твердость и сила, что вызывало в ней симпатию; это она помнила по поездке в Киото. Однако, несмотря на то, что он улыбался и казался человеком открытым, его было нелегко понять.
— Неприятности у соседей закончились? — спросил он, когда Марсия устроилась в такси и Йойи был ей представлен.
Она не взглянула на него.
— Я не знаю. Джером ничего не рассказывал, когда пришел домой.
— Нэн тоже не расскажет, — весело сказал он. — Я пытался ее разговорить тем вечером, когда провожал ее домой.
Небрежный вид, с которым он это произнес, не обманул ее.
— Почему вас так интересует мой муж? — спросила она его прямо.
— Ответить на это непросто, — сказал он. — Я могу назвать вам несколько причин. Моя книга. Интерес к нему Марка Брустера. Мои собственные сведения о его работе.
Казалось, он колебался.
— Есть и еще причина, не так ли? — поинтересовалась Марсия.
— Возможно, все эти причины, вместе взятые, — ответил Алан и сменил тему, пытаясь разговорить Йойи, побуждая его высказаться.
Буква «л» в произношении Йойи, не существующая в японском алфавите, доставляла ему много хлопот, когда он пытался выразить свое желание узнать об Америке. Он обернулся и с интересом остановил взгляд на Марсии.
— Вы сивете в Сан-Франсиско, посаруста, — спросил он.
Марсия объяснила, что живет через залив от Сан-Франциско, в Беркли, и Йойи с тоской вздохнул. Было ясно, что больше всего на свете он хотел бы посетить Америку. Алан сказал, что у большинства ребят в его классе такое же желание.
— Сейчас в Японии не много возможностей для парня вроде Йойи, — сказал Алан. — Я думаю, что на каждое рабочее место претендует сотня выпускников колледжа, и жалованье очень низкое. Для них сейчас все трудно, кроме женитьбы по договоренности. Однако благодаря книгам и кино в Японии становятся популярными наши взгляды на любовь. Раньше было много безнадежных романов, даже самоубийств.
Йойи жадно слушал, однако Марсия подозревала, что он понимает немногое из того, что говорится.
День был ярким и не слишком прохладным, и на улицах Киото было полно народу. Больше всего было молодых женщин, выглядевших так же нарядно и привлекательно, как все девушки в Токио, в свитерах и в юбках в американском стиле.
Лори нравились маленькие открытого типа магазинчики, где все товары были выставлены на похожих на подносы полках, наклоненных в сторону улицы, так что любой прохожий мог одним взглядом окинуть весь товар. Хозяева магазинчиков размещали свои товары удивительно аккуратно, но очень часто, чтобы войти в магазин, нужно было переступать через лужи грязи. Было очевидно, что владельцев стендов и магазинчиков беспокоила пыль и они постоянно выплескивали на землю вокруг своих владений ведра воды.
Пока такси подъезжало к главным воротам, впереди вверху Марсия могла рассмотреть изогнутые черепичные крыши и белые башни замка Нийо, поднимавшиеся над более низкими зданиями. Ров с водой все еще преграждал путь высоким крутым каменным стенам, окружавшим замок, и крытые черепицей карнизы резко вырисовывались на фоне неба. Алан купил билеты, и Лори понравилось изящное изображение замка Нийо, выполненное в светло-зеленых тонах на сувенирном корешке.
Когда они миновали мост и прошли ворота, Йойи принял на себя обязанности гида, рассказывая им о замке. За внутренним двором высился большой дворец с изящно выгнутыми и украшенными карнизами крышами, и Йойи повел их к нему.
Лори, которая никогда ни в каком замке не была, засыпала Йойи вопросами. Сегодня в замке были и другие посетители, и Марсия увидела среди них несколько американцев.
Они оставили обувь при входе и одели предложенные им тапочки. Полы были из прекрасного нелакированного дерева, обычного для Японии, и были отполированы до мягкого блеска. Комнаты дворца выходили в широкие коридоры. Европейцам эти комнаты без всякой мебели казались удивительно пустыми, а через некоторое время даже однообразными. Но служившие стенами передвижные экраны были великолепно расписаны видами гор и моря, сосен и цветущих вишен, и роскошные потолки были отделаны золотым листом. Повсюду Марсия чувствовала красоту и покой. В таком оформлении можно понять старых мастеров Японии, у которых все является ритуальным и ничто не нарушает картину. В основе ритуала лежит безопасность, и нет необходимости много думать о себе. Вероятно, это хорошо, что молодые японцы до некоторой степени отходят от оглушающих форм. Однако у старины свои достоинства — красота и уверенность.
