Наталья Матвеева - Аквамарин
Державший ее номер два резко оттолкнул от себя с гневным возмущением:
— Да заткнись ты уже, блонди! Сейчас и до тебя дойдет…
Лив пролетела полкомнаты и упала рядом с телом Джесси. Ее била ужасающая дрожь. Раненный подошел к Джесси и уставился на нее злобным взглядом:
— Надо здесь закончить… Номер два — грохни вторую девку. Она — свидетель, придется и ее убрать.
Номер два немного замешкался.
— Но… номер один… мы и так…
— Ты слышал меня? — рявкнул номер один, держась за раненную ключицу. — Пристрели эту мелкую дрянь, да поживее! Номер три и четыре — помогите с этой девчонкой.
Что они делали с телом Джесс, Лив не видела. На нее надвигался номер два, подняв по дороге свой пистолет, который Лив ранее так непредусмотрительно выбросила.
Девушка подскочила и бросилась на кухню. Сзади послышались выстрелы и ругательства, и Лив инстинктивно пригнулась. Пули просвистели прямо над ней, и она с трудом выдохнула, но бросилась за обеденный стол, повалив его и пытаясь добраться до столешницы, где находился потрясающий набор ножей.
Видимо, номер два понял, что задумала Лив, потому что в три прыжка нагнал ее и сильным ударом в спину повалил на столешницу. Лив ударилась об нее и упала на пол, увидев, как набор ножей качнулся и, перевернувшись, тоже свалился вниз. Ножи рассыпались по полу. Лив увидела в десяти сантиметрах от себя один из них и резко потянулась, чтобы схватить его, но номер два одной ногой наступил на ее руку, а другой отпихнул ножик куда подальше и, дико разозлившись, со всей силы пнул Лив в живот и, пока девушка сгибалась пополам от невыносимой боли, вцепился ей в волосы и гнусно ухмыльнулся:
— Думала прирезать меня ножичком, блонди? Такая маленькая и такая храбрая… Или просто тупая… — он вдруг гнусно осклабился, разглядывая ее тело под полупрозрачной сорочкой, и Лив ощутила подступившую к горлу тошноту. — Но это не важно… Меня заводят самоотверженные цыпы… Давай скорее покончим с этим, малышка.
Лив попятилась назад, и этот подонок налетел на нее, срывая с нее сорочку и хватая Лив за руки и ноги, которыми девушка отчаянно брыкалась. Он порвал одну лямку на ее комбинации, и та стала неумолимо сползать, а номер два все тянул и тянул вниз ее сорочку…
— Отвали, ублюдок! Я прикончу тебя! — кричала Лив и, неожиданно изловчившись, пнула его ногой в лицо.
Он отлетел и упал, спиной ударившись о столешницу.
Лив бросилась к большому мясному ножу, который валялся в полуметре от нее, но мужчина успел неожиданно схватить и дернуть ее за ногу, и она упала на живот, резко вскрикнув.
— Ах ты… — дальше шел набор ругани, которую просто невозможно воспроизвести вслух приличному человеку.
Он развернул ее и с силой снова и снова стал пинать то в грудь, то в живот и в лицо… Лив захрипела, перед глазами повисла плотная пелена, а боль во всем теле лишала ее рассудка. Она не могла это терпеть, не могла… Скорее бы он убил ее… А он все пинал и пинал, ругая ее самыми гнусными выражениями… Лив постепенно слабела и ощутила, как отключается. Ее хрип становился все тише… И тут он остановился.
Лив с трудом открыла глаза, почти не дыша от боли. Он тяжело дышал, а в его руках был пистолет.
Лив не могла шевелиться. От боли ее тело парализовало. Номер два ухмыльнулся.
— Прощай, блонди. Теперь ты не такая красивая, поэтому убить тебя будет еще проще.
Лив с ненавистью ухмыльнулась, ощутив боль в щеке и прошептала:
— Надеюсь, отец разорвет тебя на мелкие кусочки. Чего ты ждешь? Стреляй, трусливая скотина…
Номер два снял предохранитель, как вдруг из комнаты послышался голос номера один:
— Номер два, ты закончил? Пора уходить.
И номер два совершил роковую ошибку. Он повернулся и посмотрел в сторону комнаты.
В голове Лив за долю секунды зажглась лампочка жизни. Преодолевая смертельную боль, она схватила тот самый нож для мяса и, вскочив, со всего размаху всадила его в грудь номера два. Тот замер и расширенными глазами удивленно посмотрел на Лив, затем на рукоять ножа, торчащую из его груди, и упал замертво лицом вниз.
Лив тяжело вздохнула и, открыв окно на кухне, выглянула вниз. Хм. Третий этаж. Но дом старый, и потому в метре от окна она заметила ржавую пожарную лестницу. Из комнаты снова послышался голос номера один, и Лив, собрав последние остатки сил, прыгнула, до боли вцепившись в ржавое железо, и, поймав равновесие, быстро слезла вниз.
Улица была пустынна, и Лив увидела убитых охранников в машине у подъезда… И ее разбитый «Понтиак». Не теряя времени, она бросилась бежать, пока ее не увидели. Петляя из двора во двор, Лив неслась босиком, в разорванной, полусползшей комбинации, со страшным синяком во всю левую половину лица, гематомой на груди и животе, синяками и ссадинами на руках и ногах…
Выскочив на одну из широких улиц, Лив бросилась к неспешно ползущей мимо такси и, на ходу запрыгнув на заднее сиденье, крикнула ошалелому от ее вида водителю:
— В бар «Аквамарин»! Поживее, дубина, или можешь везти меня сразу в морг.
— Л-леди, вы… с вами все в порядке? — срывающимся голосом спросил таксист.
Лив дрожала от боли и гнева… Она не могла дышать… Не могла думать… Не могла жить… Перед глазами стояла только одна картина — Джесси в луже собственной крови, ее последние слова и номер два с ножом в груди… Но Джесси, Джесси…
Лив истерично захохотала, ощутив, как слезы ручьями полились из ее глаз, и она не могла это остановить…
— Рули, мальчик, и поверь — ты не хочешь этого знать! — хохоча, рыдала она.
Через двадцать минут они подъехали к бару. Было уже около двенадцати часов ночи и бар был полон.
Лив с трудом взяла себя в руки и сказала водителю:
— Спасибо, мальчик. У меня нет денег, но ты подожди пару минут, мой друг бармен сейчас заплатит…
— Не надо. — вдруг тихо и поспешно сказал водитель. — Идите. И… удачи, леди!
Лив снова ощутила поток слез и с трудом улыбнулась. Она ввалилась в бар, закрывая лицо руками, но на нее смотрели все… Джонни улыбался какой-то девушке и беспечно готовил коктейль… Когда воцарилась тишина, прерываемая шепотом, он тоже с удивлением посмотрел на дверь и увидел Лив… Его лицо невероятно побледнело, а глаза расширились от ужаса…
Он перемахнул через стойку и в два счета оказался рядом с Лив, обняв ее за плечи и стремительно уводя в подсобные помещения.
— Тони, подмени меня! — крикнул он кому-то, снова с дикой тревогой посмотрев на рыдающую Лив. — Оливка… Оливка… Боже, что с тобой случилось? Кто это сделал?
Он завел ее на кухню, а затем толкнул дверь в комнату персонала и запер ее изнутри. Снова оглядев девушку невероятно тревожным и жгуче огненным взглядом, наполняющимся злобой, он схватил свою куртку и накинул на нее, прикрыв ее полуголый изорванный и избитый вид. Лив, почувствовав себя в безопасности, опустила локти на колени и, спрятав лицо в ладони, истерично зарыдала…
