Галина Лифшиц - Тот, кто подводит черту
Он откликался на просьбы о пожертвовании денег во всевозможные фонды, не разбираясь, что к чему: раз люди просят – значит, им позарез надо.
Безусловно, за свою безоговорочную доверчивость он получал сполна.
Удивился. Усвоил уроки. Но не озлобился, хотя по количеству обманов и сомнительных ситуаций, в которые попадал из-за своей доброты, вполне имел право и рассердиться на весь коварный род людской.
Зато у него было полное понимание со зверями. Кого только не было в Васином семействе! Целый зоопарк. Собака, кошка, хомяк, черепахи, говорящие попугаи. Вася всегда мечтал лечить зверей, как главный герой его младенческих лет – доктор Айболит.
Он и стал ветеринаром. По собственному горячему желанию. Но и друзей, собственно, не друзей даже, а братьев покинуть не мог.
Когда-нибудь, через несколько лет, когда всем надоест их дуракаваляние, станет он лечить беспомощных и бессловесных зверей, с которыми ему легко находить общий язык без всяких слов.
Как братьям
Лесе хотелось, чтоб у нее были такие братья. Так она к ним и относилась. Как к родным, которых ценишь и бережешь.
Поджидая опаздывающего Василия, они болтают о том, о сем.
– Вот, в Турцию через пару недель летим, – говорит Ренат.
У Леси почему-то екает сердце. Опять Турция!
– Отдыхать? – интересуется она.
– Нет, петь будем. Несколько заказников ценных намечается. Для наших туристов. Жаль, на пару дней всего.
– Здорово! В Турции побываете.
– Да мы уж там знаешь сколько раз были!
– И как? Понравилось?
– Море, жрачка – высший класс.
– А люди? Как люди, ну, местные там живут?
– Живут как могут. Нормальная жизнь – это не пятизвездный отель. Перебиваются. А ты что спрашиваешь про местных? Замуж за турка собралась? Тогда лучше выходи за меня, – предлагает Ренат.
– Боюсь, Саша не поймет, – польщенно смеется Леся.
– Грозный муж! – подтверждает Фил.
– С чего ты взял? – удивляется Леся.
– Ну, на фоте такой суровый. Он тебя бить не начал? Ты скажи, мы, если что…
– Приедем, настучим по черепной коробке, прыгнем на торс, ребра всмятку, плечевые суставы шиворот-навыворот, – увлекается Денис.
– Не начал и не начнет. Он не такой. – На ребят Леся не в состоянии обижаться, умеет отличать приколы от реальности.
– А по-моему, такой. По глазам видно: там мысль читается – как бы кого откиздить, – настаивает Филя.
– Нет, это у него с войны. Он в Афгане был, я ж говорила.
– Да? Ну-ну. Так что с Турцией? Давай с нами! Все тебе покажем.
– Может, и с вами. Я ведь тоже недели через две. Ой, совсем скоро уже! Я никому не говорила, а вам скажу: я, кажется, в Турцию насовсем перебираюсь.
– А мы? – возмущается Ренат. – И что значит «насовсем»?
– Насовсем то и значит – насовсем. У Саши проблемы – наехали на него. Придется начинать новую жизнь.
– Ты что, сдурела? Ты спятила, да? – не верит Фил.
– Лучше бы спятила. Столько проблем. Не представляю, как успею все.
– А дети твои? На кого оставляешь?
– Ты что – оставляешь! Как я их оставлю! С нами и дети полетят.
Денис крутит пальцем у виска.
– Ты их из московской школы переведешь в турецкую? Тебя точно надо в дурдом.
– А что с квартирой? Сдашь кому? – подает голос Вася. Он, оказывается, вошел незаметно и слышал последнюю часть разговора.
– Продаю. То есть, считай, продала уже. Задаток внесен. Перед самым отлетом завершим сделку. Раньше мне невыгодно. Так лежат деньги в банке и лежат. Заберу в самый последний момент. Саша только боится, как перевозить будем. Такая сумма! Документов на вывоз делать не хочется – дорого. Детям как-нибудь рассую. Прорвемся, – затараторила Леся, словно освобождаясь от тяжкого груза молчания. Знает, они не выдадут. Проверено неоднократно.
– Слушайте, чуваки, а вам не кажется, что Лесю и правда пора полечить? – тянет пораженный Ренат.
– Что-то тут не то, – заключает Василий. – Это кто же из вас такую комбинацию придумал: продажа квартиры, Турция, детей уволочь?
– Я! – без запинки отвечает Леся.
– А отец детей знает, что ты их увозишь? Согласен?
– Пока нет. Но я скажу. Скоро, – смущается Леся.
– Что значит – скажу? Ты все решила, он ничего не знает. Потом ты скажешь – и все? Ты что, Леська, сука, что ли? Я тебя человеком считал, – взрывается Филя.
Да! Тут она чувствует себя виноватой перед Валерой. Надо было сказать уже давно. И даже не сказать, а посоветоваться, разрешения спросить. Мешали любовь к Саше и страх за него.
– Я за Сашу беспокоюсь, – мямлит она. – Как бы кто не узнал.
– А больше тебе беспокоиться не за кого? – вкрадчиво спрашивает Василий.
Отцы и дети
У Василия сейчас трудная ситуация. То, что тысячи мужчин так или иначе сталкиваются сейчас с женским самодурством и деспотизмом, душу ему не греет и ношу душевную не облегчает.
Существует древняя легенда о женской власти.
Дьявол нашептал женщине выпросить у Бога три ключа и объяснил, как ими пользоваться мужчине на погибель. Первый ключ – от кухни, второй – от спальни, а третий – от детской.
Чтобы мужчина всегда плясал под женскую дудку, нечистая сила велела женщине запереть все три двери и спрятать ключи. Таким образом – ни поесть у домашнего очага, ни выспаться с женой, ни поласкать собственного ребенка мужчина не может.
С тех пор мужчина находится во власти женщины и должен во всем ей уступать, если хочет с ней ужиться.
Ну, положим, с кухней и спальней проблема решаема. Можно без большой душевной боли найти другую кухню. И даже – другую спальню.
А вот ребенка своего… Кто заменит мужчине его ребенка, если вздорная женщина примет решение быть безраздельной хозяйкой жизни рожденного ею младенца?
Женщины не ведают, что творят. Не умеют заглянуть в собственное же будущее, хоть чуть-чуть рассчитать перспективу, ожидающую их. Они героически в одиночку растят детей зачастую только потому, что не хотят уживаться с отцом своего ребенка.
Какая разница, что мальчики, воспитанные только матерью, вырастают заласканными, понятия не имеющими о собственной ответственности, а девочки, выросшие без отцов, запрограммированы на серьезные проблемы сосуществования с партнером. Ведь не видя мужчину в быту, в повседневности, они создают в своих фантазиях настолько идеальный и далекий от реальности образ будущего спутника, что ни один мужчина просто не в состоянии соответствовать этой девичьей мечте. За что и бывает отлучен от «кухни, спальни и комнаты с детской колыбелькой». В который раз.
