Анатолий Бурак - Сентиментальное путешествие в Россию
Вам приходилось лежать под истекающим кровью трупом? Если нет, то и не пробуйте.
Тело Сержа, до того лёгкое и поджарое в одночасье стало жутко тяжёлым. В довершение ко всему начало тошнить и, чтобы не захлебнуться пришлось вывернуть шею так, что в каюте едва не стало одним покойником больше. С трудом столкнув мёртвого Ракова — он упал с глухим звуком, показавшимся ужасно громким — направилось в ванную. Рвало страшно, а состояние было очень близким к обморочному.
«Господи, за что»? — Всхлипывала я. — «Скажи, что, что такого сделала, что на пути попадаются одни мертвецы»?
Что ни говорите, а затаивший обиду Боб должен быть очень благодарен, за то, что не приняла его ухаживания и отправилась в Россию. А то ведь, неизвестно, чем бы всё закончилось. Конечно, преступность в благополучной Америке пониже, чем в бывшем Советском Союзе но, кто знает? Вдруг, дело во мне? Существуют же легенды о роковых женщинах, приносящих несчастье всем, с кем сведёт судьба. Чёрные вдовы, похоронившие по десятку мужей. Что, если я — из их числа? Согласитесь, два вероятных любовника — и оба погибают в первый день знакомства. Разумеется, с Павлом почти год общались в on line, но, это ничего не значит. В реале-то, виделись всего один раз.
Да уж… люди, к коим имею счастье принадлежать и я, ухитряются сделать жизнь во сто крат гаже, чем она есть. Но и та, не оставаясь в долгу, расплачивается той же монетой. Какой-то замкнутый круг, и выскочить из него невозможно.
Всё же, имеется во мне некая генетическая предрасположенность? Или, просто становлюсь профессионалом? Ведь, что есть признак мастерства, как не способность делать что-то лучше других? Ещё две недели назад, при виде парочки свежих трупов попросту бы потеряла сознание. Но смерть Павла и пребывание в русской тюрьме закалили волю. И, умывшись, прошлёпала босыми ногами на палубу и втащила мостки. К нашим, слегка помятым машинам, присоединился подержанный мотоцикл, но вокруг было спокойно и, спустившись, заперла дверь.
Притушила свет в торшере и, поправив жалюзи, начала одеваться. Очень тянуло прикрыть тела но, рассудив, что это станет уликой, просто старалась не смотреть. В аптечке нашла хирургические перчатки и, надев, тщательно вытерла всё, к чему прикасалась. Первый раз в жизни захотелось выпить но, побоялась, что в состоянии стресса организм неадекватно отреагирует на алкоголь, и поборола желание.
«Это конец». — Бухало в голове.
Задание смело можно считать проваленным. Или, намерения Вадима Игоревича вдруг изменились, и Серж Раков стал не опасен? Господи! Я же совсем забыла проверить почту. Два дня в Париже подействовали расслабляюще, и проявила непозволительную беспечность.
Глава 10
Голые ноги Рыкова, мало того, что здорово смущали, но и могли подтолкнуть мысли детективов в совершенно не нужном направлении. И, превозмогая спазмы в желудке, принялась натягивать на него штаны. Едва взяла скомканные брюки, как, чуть слышно звякнув на мягком ковре, из кармана выпали ключи. Справедливо посчитав что, ежели отвлекусь, вернуться к неприятному занятию будет гораздо труднее, не стала прерываться. И, только застегнув ремень и заправив рубашку, облегчённо вытерла пот.
У-фф!
Потом, словно боясь, что та может укусить, подняла связку двумя пальцами. И уже собиралась сунуть владельцу в карман, как внимание привлёк плоский никелированный ключ. Судя по клейму, подойти он мог лишь к банковской ячейке. Аккуратно отцепив добычу, положила в сумочку и отправилась осматривать оставшиеся помещения.
Кухня заинтересовала мало. Так же, как и спальня с широченной кроватью. А вот кабинет — совсем другое дело.
Здраво рассудив, что человек, подобный Сержу Рыкову, вряд ли станет зашивать документы в диванные подушки, направилась к столу с компьютером. Вообще-то, это был ноутбук, что несколько упрощало задачу. Если бы Серж обзавёлся стационарной машиной, пришлось бы долго возиться, разбирая корпус и доставая жёсткий диск.
Отсоединив питание, сложила лаптоп и, порывшись в ящиках стола, без зазрения совести выгребла все носители. Чертыхнулась и, преодолевая отвращение, вернулась к начавшему остывать телу, и сняла с кольца флэшку, поначалу принятую за обыкновенный брелок. Ссыпала награбленное в сумочку и принялась обшаривать незадачливого киллера.
Лицо совершенно не пострадало. Так же, как и грудь. Чего нельзя сказать о развороченном затылке. В спине тоже чернели два пулевых отверстия.
«Странно». — Удивилась я. — «Как это Серж ухитрился попасть в него сзади? Наверное, у убийцы невольно сработал инстинкт самосохранения и, увидев оружие в руках жертвы, он попытался скрыться».
Успокоенная догадкой, выбросила глупости из головы и начала обыск. Шаря по одежде, обнаружила запечатанные в пластик права, запасную обойму и нож-бабочку. В нагрудном кармане джинсовой куртки нашла пакетик с белым порошком. Но, подумав, что с наркотиками связываться — себе дороже, оставила зелье покойнику.
«Да, подруга». — Печально вздохнула о своей загубленной судьбе. — «Встряла ты — будь здоров. Не иначе, как от избытка ителлекта».
Хотя, что это я? Те, кто подобно Саре дружит с головой, в дерьмо не вляпываются. С умом, как правило, попадают в ситуации гораздо более приятные.
Было уже далеко за полночь, так что, почти не опасаясь, выбралась на палубу и водрузила на место сходни. Завела машину и, запоздало погоревав о наверняка оставшихся на кузове чёрного БМВ частицах краски и осколках фар, направилась в мотель. Надеюсь, что меня никто не видел. По крайней мере, не запомнил.
Безуспешно пытаясь придумать объяснения для полиции, которая обязательно нагрянет в пансионат, как только обнаружит трупы, въехала на стоянку. И, наконец-то добравшись до номера, как бревно рухнула на не разобранную постель.
К великому огорчению и повинуясь закону подлости, до утра снились кошмары. Серж, с простреленной грудью укоризненно смотрел в глаза. Зачем-то вставший из могилы Павел, в строгом чёрном костюме со свисающими с лица кусками плоти и местами обнажившимся черепом, что-то силился сказать. Но распухший до неимоверных размеров синий язык не слушался, и изо рта вырывалось лишь свистящее шипение. На заднем плане полупрозрачной тенью маячил Вадим Игоревич с горящим красным огнём бесстыжими бельмами и держал под мышкой серую папку. Сделанная из грубого картона, она здорово смахивала на ту, в которой находилось сфабрикованное против меня дело. Куратор укоризненно качал головой и, вконец измученная навязчивым присутствием отвратительной компании, не нашла ничего лучшего, как проснуться.
