Нора Робертс - Дорогая мамуля
– Нас задержали, – Мира поцеловала Рорка в щеку и улыбнулась Еве.
– Надеюсь, не в буквальном смысле, – сказал Рорк, пожимая руку Деннису.
– Я галстук куда-то задевал. – Галстук на нем был красного «рождественского» цвета, весь затканный зелеными рождественскими елочками.
– По правде говоря, это я его спрятала. – Доктор Мира покосилась на мужа. – И меня разоблачили.
– А мне нравится, – сказала Ева. Было в Деннисе Мире с его мечтательными глазами рассеянного профессора и вечно всклокоченными волосами нечто такое, что задевало самую нежную струну ее сердца. – Очень нарядно.
– А на вас любо-дорого глядеть. – Деннис взял ее за руки, отступил на шаг и пошевелил кустистыми бровями. – Ослепительна.
– Это была его идея, – Ева кивнула в сторону Рорка. – При первой же возможности сброшу туфли.
– Вы оба выглядите великолепно. И все вокруг выглядит просто потрясающе.
Мира, как всегда, очаровательная в платье полуночной синевы, оглядела бальный зал. Она что-то сделала со своими волосами, заметила Ева. Какие-то маленькие блестящие штучки сверкали в этих густых, темно-каштановых, как соболий мех, волосах.
– Давайте-ка добудем вам выпивки, – предложил Рорк, и в тот же самый миг официант материализовался рядом с ним, как по волшебству. Он снял с подноса бокал шампанского для Миры. – Шампанского, Деннис? А может, хотите чего-нибудь покрепче?
– Покрепче? Почему бы и нет?
– Идемте со мной. У меня есть кое-что особенное. Дамы… – поклонился Рорк.
Это он нарочно, подумала Ева. У нее заломило затылок. Она не умела поддерживать светский разговор, уже одно это было для нее мукой. А уж светский разговор при напряженных отношениях… Тут она чувствовала себя просто беспомощной.
Пришлось прибегнуть к клише:
– Ну, вы, наверное, уже совсем готовы к праздникам.
– Практически да. А вы?
– Я не знаю. Я пока думаю. Послушайте, еда…
– Знаете, – перебила ее Мира, – у меня есть кое-что для вас. Я с собой не захватила, надеялась, что, может быть, вы найдете время заглянуть к нам завтра ненадолго. На чашку кофе.
– Я…
– Ева, я ужасно хочу помириться. – Кроткие голубые глаза Миры затуманились. – Я хочу, чтобы мы были друзьями. Мне вас не хватает. Очень не хватает. Я скучаю.
– Не надо. Мы – друзья. – «А может, и нечто большее, – подумала Ева. – То, что у нас есть, это больше, чем дружба». – Завтра мне надо кое-что сделать, но потом… Думаю, мне захочется об этом поговорить. Я даже думаю, мне будет необходимо это обсудить. Но потом.
– Что-то серьезное? – Мира коснулась руки Евы, и все напряжение пропало. – Я весь день буду дома.
ГЛАВА 6
На следующее утро Ева чувствовала себя куда лучше, чем ожидала. Ступни немного побаливали, потому что она так и не нашла подходящего момента избавиться от туфель. Но с учетом того, что она рухнула в постель чуть ли не в четыре утра, чувствовала она себя нормально.
Она ни в коем случае не могла бы сказать, что это из-за непривычного и редкого для нее сочетания двух выходных подряд. Подготовить вечеринку, провести вечеринку, приходить в себя после вечеринки – все это в ее уставе не считалось отдыхом. Зато все это помогло ей не думать о задаче, которую она поставила себе на сегодня.
В любом случае она чувствовала себя гораздо лучше в обычной одежде и паре добротных высоких башмаков на шнуровке.
Она нашла Рорка в его кабинете. Он сидел, вскинув ноги на стол, и говорил по телефону с наушниками.
– Да, это отлично подойдет. – Он поднял палец, давая ей понять, что ему нужна всего минута. – Хорошо, я буду вас ждать. Да. Да, я совершенно уверен. Спасибо. – Он сбросил наушники и улыбнулся Еве. – Ну что ж, вид у тебя отдохнувший.
– Да уже скоро одиннадцать.
– Верно подмечено. Полагаю, кое-кто из наших гостей еще в постели. И это верный признак того, что вечеринка удалась.
– А то, что ты загрузил Пибоди и Макнаба в лимузин, чтобы Мэвис и Леонардо могли довезти их до дому и выгрузить прямо в квартиру, это, очевидно, еще один верный признак. А о чем базар? Ты у себя за столом обычно не пользуешься наушниками.
– Срочный звонок Санта-Клаусу.
– Слушай, у тебя что, совсем крышу снесло с подарками?
Он улыбнулся беспечно и мягко.
– Мне показалось, что у вас с Мирой все опять наладилось?
Конечно, у него крышу снесло с подарками, подумала Ева. И сопротивляться было бесполезно.
– Да, у нас все в норме. Она даже пригласила меня на сегодня, и я решила, что, пожалуй, пойду. – Ева сунула руки в карманы и пожала плечами. – Может, если я расскажу ей об этом, все как-то уляжется. Поэтому тебе вовсе не обязательно тащиться со мной в гостиницу. Если они все еще в гостинице.
– Еще час назад были. И не подавали никаких признаков того, что собираются съезжать сегодня. Я еду с тобой.
– Ну, если ты не против…
– Я еду, – повторил он, спустил ноги на пол и встал. – Если хочешь поговорить с Мирой с глазу на глаз, я высажу тебя у ее дома, когда мы закончим. А потом либо я за тобой заеду, и мы где-нибудь вкусно поужинаем, либо пришлю за тобой машину. Ну, ты готова?
И спорить бесполезно, сказала себе Ева. Лучше поберечь силы для встречи с Труди.
– Да уж, готова. – Она подошла к нему, обвила его руками и крепко сжала. – Это на случай, если я разозлюсь, распсихуюсь и позабуду поблагодарить тебя потом.
– Учтено.
В городе, известном своими пятизвездочными отелями, эту гостиницу можно было оценить, пожалуй, в полкарата. Но, по мнению Евы, внимательно изучившей фасад, это был клоповник. На парковку гостиница не расщедрилась, и Рорку пришлось уплатить неприличную, как ей показалось, сумму на частной стоянке в одном квартале к востоку. Правда, она напомнила себе, что машина Рорка стоит, пожалуй, больше, чем все здание, в котором помещалась гостиница и магазин сувениров.
Швейцара тоже не было, а то, что заменяло фойе, представляло собой большую нишу со стойкой администратора. Администратор, мужчина лет сорока в несвежей белой рубашке, с глубокими залысинами на лбу, окинул их равнодушным взглядом.
– Въезжаете? Багаж?
– Не въезжаем. Багажа нет. Может, вот это подойдет? – Ева вытащила свой жетон.
Тоскливое выражение лица сменилось страдальческим.
– А что, поступила жалоба? Я ничего об этом не знаю. Все наши лицензии в порядке.
– Мне нужно поговорить с одной вашей гостьей. Ломбард Труди.
– О! – Он повернулся к регистрационному компьютеру. – Миссис Ломбард вывесила на дверь табличку «Просьба не беспокоить». Сегодня она еще не сняла ее.
Не сводя с него глаз, Ева выразительно постучала по жетону.
– Ну… Она в номере четыре-пятнадцать. Хотите, я позвоню, дам ей знать, что вы здесь?
