Никки Френч - Тайная улыбка
— У меня все прекрасно, — повторила я.
— Мы семья, — мягко сказал Брендан. — Семья. Все хорошо.
Я повернулась к нему.
— Я порвала с тобой, — услышала свои слова. — Именно я, я сама порвала с тобой.
В комнате воцарилась тишина, было слышно только, как Ник звякнул вилкой по тарелке.
— Из-за чего все это произошло?
Мы шли по улице в сторону метро, торопливо покинув ужин.
— Не знаю. Не имеет значения. Просто я повела себя глупо.
— И это все?
— Просто почувствовала… ну, не знаю… Подавленность.
— Никто не нападал на тебя. Ты просто рассердилась.
— Ты не понимаешь, Ник. Это как слова между строк. Те, что не произносятся вслух, но я знаю, что они существуют.
— Для меня это звучит немного странно.
— Да? Ну, потому что ты не член моей семьи.
— Брендан старался быть любезным.
— Правильно. Он хотел, чтобы именно так ты подумал. Он хочет привлечь тебя на свою сторону.
— Боже, Миранда, ты бы послушала, что ты говоришь.
— О, забудь это. — Я потерла глаза, — Знаю, сама выставила себя на посмешище. Чувствую себя очень глупо, нелепо. На самом деле я совсем не хочу анализировать это, никакого посмертного вскрытия.
— Очень хорошо. — Голос был холодный.
Мы подошли к станции метро. Снизу нас обдувал теплый несвежий ветер. Я почувствовала, что почти не могу дышать. Взяла Ника за руку.
— Прости, — произнесла я. — Мы можем оставить сейчас эту тему?
— Я могу, — сказал он. — А ты можешь?
ГЛАВА 12
— Поезжай, Миранда, — заметила Кэрри. — Мне так легко все устроить, ты можешь быть в самолете уже завтра вечером! Поезжай. — Она сделала паузу и почти начальническим тоном добавила: — Думаю, тебе нужен небольшой отдых.
— У меня все прекрасно! — отрезала я.
— Я всего лишь пытаюсь помочь тебе, — проговорила она. — Мы все немного беспокоимся.
Я крепко сжала кулаки и приказала себе сохранять спокойствие.
И уже открыла рот, чтобы отказаться, но тут же подумала: почему бы и нет? Почему не скрыться на несколько дней? Долгие ночи, глубокие ванны, уличные кафе, обслуживание в номере, новые виды, новые лица, язык, как набор непонятных звуков для моих ушей, солнце на задней части шеи, устрицы, графины вина… А потом… вернусь с работы — не будет Брендана. Когда я, спотыкаясь, утром доберусь до кухни, не будет Брендана, сидящего за столом в распахнутом халате, энергично чавкающего, доедающего последний кусок хлеба. Называющего меня «Мирри». Шепчущего мне на ушко. Прошла всего одна ночь и один день, а я уже ощущаю, что едва могу дышать. Вот сейчас я послала его в магазин купить несколько рулонов туалетной бумаги и в течение этих немногих минут, пока он отсутствует, чувствую, словно у меня камень с души свалился.
— Ладно, — сказала я. — Только два или три дня. В конце концов, могла же я воспользоваться услугами сестры-туроператора.
— Отлично. Это именно то, что тебе нужно, и уверена, что ты почувствуешь себя значительно лучше, когда вернешься.
— Мне нетрудно получить несколько свободных дней, — сказала я.
Именно так мы решили обыграть все это: Миранда переутомилась на работе.
Я занялась подсчетом. Если я уезжаю завтра вечером или на следующий день, что более реально, и буду находиться далеко до конца недели, то, когда вернусь, возможно, они уже уедут. Кэрри говорила, что с приобретением дома все, похоже, проходит гладко.
— Итак, куда ты мечтаешь поехать? На такое короткое время, конечно, не слишком далеко.
Она встала и достала свой портфель из-за дивана.
— Смотри, я принесла все материалы по наиболее возможным турам. У нас предусмотрены мини-перерывы, а в это время года всегда найдется горящая путевка, я могу достать тебе такую за четверть цены. — Она разложила на столе несколько проспектов. — Что ты думаешь о Праге? Или Мадриде? А вот и на несколько дней в Нормандию морем. Но в это время года там может быть слишком холодно. Я на твоем месте двинулась бы дальше к югу.
— Италия, — произнесла я, доставая брошюру и открывая ее.
— Рим?
— Я была в Риме. Мне бы хотелось поехать туда, где я никогда не бывала раньше.
— Вот Флоренция, Венеция, Сиена или Неаполь. Четыре дня. Или вот взгляни, это и правда приятная гостиница на Сицилии, на скале, с видом на море.
Я рассматривала фотографии на глянцевой бумаге. Розовые и серые церкви, каналы с гондолами, номера в гостиницах с огромными кроватями.
— Подожди, — сказала я.
Подняла телефонную трубку и набрала номер:
— Ник, это Миранда… да… да, чувствую себя значительно лучше, спасибо. Сожалею обо всем случившемся, не понимаю, что на меня нашло, думаю, устала… Слушай…
Шел дождь. Он шел, когда мы появились в аэропорту и встали в очередь на речной трамвай, который должен был довезти нас до города. Небо было свинцово-серое. Проливной дождь непрестанно барабанил по дороге, заливая нас потоками воды. Одежда промокла через тридцать секунд. Дождь скатывался по шее. У Ника волосы прилипли к голове. Дождь лил не переставая, пока мы находились в речном трамвае. И впервые город предстал перед нами как расплывчатое пятно, как город-призрак, поднимающийся из воды. Гостиница была в пяти минутах ходьбы от остановки речного трамвая, и мы тащили на себе багаж — легкая одежда и ничего водонепроницаемого — вдоль узкого канала, в котором все лодки были пришвартованы к берегу и закрыты брезентом.
Дождь шел каждый день. Мы бегали в церкви и художественные галереи, а в промежутках укрывались в маленьких кафе, где пили двойной кофе, сваренный в экспресс-кофеварке, или горячий шоколад. Я мечтала о длинных, неторопливых пешеходных прогулках по лабиринтам каналов, с остановками на мостах, откуда, опираясь на перила, можно было бы полюбоваться проплывающими лодками, о сексе под тонкими простынями при закрытых ставнях, через которые просвечивают солнечные лучи. Мы истратили слишком много денег на ленчи, которые были первоначально задуманы как пикники с хлебом и сыром или кусочками пиццы, потому что оказалось приятнее посидеть где-нибудь в закрытом помещении час или два с меню для туристов, состоящим из трех блюд, и кувшином домашнего вина. Ник купил мне кожаный кошелек и стеклянное кольцо на большой палец. Я фотографировала его, когда он, насквозь мокрый, стоял на мосту Риальто. Ночью мы заходили в крошечные ресторанчики и потом отправлялись спать под звуки дождя, непрерывно барабанящего в небольшие окна нашего номера. Каждое утро и каждый вечер в течение пяти минут он чистил зубы зубной нитью. Во сне он храпел. Любил шоколад и мороженое.
