Сандра Браун - Жажда
Неясно только, какую роль во всем этом играет Джеред, почему он должен присутствовать при разговоре? Она предпочла бы обойтись без его участия, хотя ему, несомненно, доставит удовольствие узнать о постигшем ее несчастье или об унижении, мрачно размышляла Лорен.
Услышав звук приближающихся шагов, Лорен вздрогнула. Сапоги протопали по холлу, дверь открылась, и Джеред вошел в комнату. Мрачно посмотрев на мать, он произнес:
– Раз уж ты вытащила меня из постели в такую рань, надеюсь, что дело у тебя важное. Но должен сказать, что вчера я поздно вернулся и чувствую себя чертовски скверно. Мне необходимо выпить кофе.
Он вышел, и, дожидаясь его возвращения, никто не проронил ни слова. Наконец Джеред появился с дымящейся чашкой кофе в руке. Сделав большой глоток, он тихо чертыхнулся сквозь зубы, видимо, кофе был слишком горячий.
В отличие от тщательно одетой и причесанной Оливии, Джеред не потрудился привести себя в порядок. Его волосы были взъерошены, а мятая белая рубашка небрежно заправлена в такие же мятые штаны. Сапоги, вчера сверкавшие как зеркало, сегодня казались старыми и поношенными. Он развалился в кресле в небрежной позе, которая была уже знакома Лорен. Ее и Карсона он совершенно игнорировал.
– Если бы дело не было важным, Джеред, я бы не побеспокоила тебя, – спокойно отозвалась Оливия, не замечая его подчеркнутой грубости. – Вчера вечером после отъезда Вандайверов у нас с Карсоном была продолжительная беседа. Мы пришли к некоторым выводам и приняли решение, о котором хотим сообщить тебе и которое, как я надеюсь, разрешит наши проблемы с Паркером.
Карсон снова вытер платком потный лоб и нервно облизал губы. «Если они собираются возобновить вчерашнюю баталию, – подумала Лорен, – я предпочла бы вернуться в свою комнату и заняться корреспонденцией Оливии. Или начала бы упаковывать свои вещи».
– Почему-то мне кажется, что я не одобрю ваш план, – сказал Джеред с каменно-спокойным лицом. – Ты знаешь мое отношение к этим ослам. Я не уступлю ни дюйма земли Локеттов.
– Мне они тоже не особенно нравятся, к тому же я им не доверяю. Но мне нужна эта железная дорога, Карсон разделяет мое мнение, и твой отец хотел ее построить.
– Бен не был настолько в ней заинтересован, чтобы позволить себе вступить в сделку с таким вором, как Вандайвер.
– Джеред, твоя мать пытается объяснить тебе, что нам стоит пожертвовать малым, чтобы получить большее.
Карсон смотрел на молодого человека почти умоляюще.
– Я знаю, почему ты не хочешь построить запруду даже на самом маленьком притоке Рио-Кабалло. Некоторые фермеры и скотоводы пострадают от этого, но мы сделаем для них все, что в наших силах. Мы не собираемся их разорять.
Джеред внимательно смотрел на Карсона, пока тот говорил, выражение его лица не изменилось, оставаясь таким же непреклонным, как и вчера вечером. Он сжал зубы, и Лорен заметила, как заиграли желваки у него на скулах.
Опустив голову, Джеред помешивал кофе и молчал. Глубокая морщина пролегла между сурово сдвинутыми бровями. Когда он снова поднял голову, лицо его совершенно преобразилось. Оно выражало упрек и отвращение, когда он переводил взгляд с матери на Карсона, и наконец опять приняло равнодушно-непроницаемое выражение.
– Делайте что хотите. Мне плевать. Вы оба вполне достойные партнеры Вандайверов, – с вызовом произнес Джеред, пожав плечами.
Он поставил чашку на стол и сделал движение встать, но Оливия удержала его:
– Постой, Джеред. Боюсь, все не так просто. Сядь.
Его решительное лицо выразило нетерпение, но он послушно уселся, положив ногу на ногу.
– Похоже, Джеред, твое отношение к строительству дороги очень интересует тех, кто собирается вложить деньги в этот проект. Твое вчерашнее поведение уже стало достоянием гласности. Не сомневаюсь, что оно только упрочит их нелестное мнение о тебе. Ты должен поддержать этот проект или хотя бы делать вид, что поддерживаешь. Строительство электростанции так же, как и строительство железной дороги, нуждается в твоем благословении, особенно теперь, когда ты наследуешь дело своего отца.
– Наследую? Да это курам на смех, – пробормотал он язвительно.
Оливия не обратила на замечание сына ни малейшего внимания.
– Конечно, Карсон и я будем вести дела до тех пор, пока ты не почувствуешь, что готов принять ответственность на себя. Но в глазах общества ты обязан выглядеть достойным продолжателем дела Бена Локетта, и этот образ должен выглядеть убедительно.
Оливия, сделав многозначительную паузу, продолжала:
– Вот почему мы считаем, что тебе следует как можно скорее жениться… И жениться на мисс Холбрук.
Ее последние слова повисли в воздухе, как бы поддерживаемые потоком различных эмоций, охвативших собравшихся в кабинете людей.
Кровь застучала в висках Лорен, в ушах зазвенело, ей показалось, что внутри у нее полыхает огонь, в то время как тело покрылось холодным потом.
Оливия по-прежнему оставалась безмятежно-спокойной. Она сидела невозмутимая и царственная, ожидая, пока верноподданные попросят ее вернуться к обсуждению важных государственных вопросов.
Взгляд Карсона метался от Лорен к Джереду и Оливии и снова возвращался к Лорен. Он не мог понять, какое впечатление произвело на девушку заявление Оливии. Она смотрела прямо перед собой, будто все чувства оставили ее.
Реакция Джереда удивила всех. Он вскочил и забегал по кабинету, сотрясаясь от приступа неудержимого смеха. Он хохотал, пока совсем не обессилел, уронив голову на подоконник.
Наконец, сделав несколько глубоких вздохов, он смог произнести:
– Ты не могла сказать это серьезно! Жениться на мисс Холбрук! Да я в жизни не слышал более веселой шутки и никогда так не смеялся.
Джеред вытер выступившие на глазах слезы, в эту минуту, как показалось Лорен, он стал поразительно похож на Бена. И только это воспоминание затронуло ее потрясенное сознание.
Оливия совершенно не смутилась и спокойно ответила:
– Я вовсе не шучу, Джеред, и, думаю, ты поймешь почему, если дашь мне закончить и все объяснить.
– Я не нуждаюсь в объяснениях, мама. Это абсурд! – вскричал Джеред. Он указал пальцем на Лорен: – Да у нее еще молоко на губах не обсохло.
– Мисс Холбрук уже двадцать. Бен говорил мне…
– Я говорю вовсе не о ее возрасте. Я говорю…
– Знаю, о чем ты говоришь, – заметила Оливия. – Это весьма не похоже на то, что ты заявлял раньше. Помнится, ты обвинил отца в том, что он тащит в дом свою шлюху, когда Бен рассказал нам о ней.
Лорен буквально задохнулась от гнева, потрясенная такой несправедливостью. Ведь Джеред даже не был с ней знаком! Какое право он имел так думать о ней! Прежде чем она успела набрать достаточное количество воздуха, чтобы выразить свое возмущение, Оливия снова заговорила:
