Your Name - Северное сияние
— Что случилось???!!!
Кристина забралась с ногами на диванчик — как только ещё на спинку не залезла?! — и, с выражением дикого ужаса в глазах, трясущейся рукой показывала куда-то в угол. Лёха глубоко, с чувством, вздохнул и отправился умываться… Я же, спокойно рассмотрев то, на что она указывала, перевела взгляд на девушку и, пожав плечами, спросила:
— Ну, мышонок… Ну и что?
— Кккак это, ЧТО?! Это же… как ты можешь так спокойно… Мама!!! — это мышка попыталась вернуться к дивану, — Боже… — голос стал плаксивым до невозможности, — Саааш… Убери ее!
— О, господи… Гектор! А ну, иди сюда, маленький проказник! — спокойно взяв мышонка в руки, поворачиваюсь к Тине.
— Нет!!!
— Тин, хватит орать! Уверяю, он тебя больше боится…
— У тебя ручной мышонок?!
— У меня ручной грызун! Это не простой мышонок… — подхожу к шкафу и сажаю малявку обратно в клетку, — Интересно, как ты оттуда выбрался, чертяка?
После завтрака и короткого «совета», на котором было решено, что Кристина остается дома — в школу не ходить, никому не звонить, дверь не открывать и вообще… «Дома огромная библиотека — поищи чего-нибудь и сиди, читай!», мы с Лёхой отправились на работу. Уже по дороге мне на трубу умудрился дозвониться наш «горячо любимый» майор и проорать, что ожидает нас пред свои очи немедленно, как войдем в здание. Естественно, я не успела вставить и слова! Заговорщически переглянувшись, мы поперлись на Ленина кружным путем…
— Как обстоят дела по убийству подростка на Кирова?!
— Работаем, товарищ майор.
— Плохо работаете, капитан! Плохо! — невысокий плотный мужик, чуть старше меня, расхаживал по кабинету у нас перед носом и, широко жестикулируя, выговаривал нам свои «фэ», — Мне уже из главка звонили… Вы почему мне не доложили, что там Саблин фигурирует?!
— Я докладывал, товарищ майор, — вставил реплику Лёха.
— С вами, лейтенант, я потом отдельно поговорю! Сейчас меня интересуют действия вашего непосредственного начальника…
— Мой отчет лежит у вас на столе, товарищ майор, — я отчаянно пыталась не «закипеть», — Если бы вы читали его…
— Что??? Что вы себе позволяете, Максимова?! — он развернулся и резко подскочил ко мне, — Не забывайтесь! Вы всего неделю, кажется, с новыми погонами ходите? Не скрою, не хотел подписывать приказ о вашем повышении… — он вернулся за свой стол, — Идите, работайте! Чтобы завтра с утра, отчет о проделанных мероприятиях был у меня на столе.
Войдя в собственный кабинет, я в сердцах саданула кулаком по столу и тихо выматерилась себе под нос.
— Ладно, Сань… Не заводись!
— И не думала! Что там эксперты?
— Тот же нож…
— Тааак… — я присела на наш диванчик и задумалась. Лёшка терпеливо ждал, — Есть одна мыслишка… Но очень уж она натянуто смотрится.
— Саш, именно твои «мыслишки» всегда оказываются самыми дельными… Излагай!
— Мне кажется, что тот кто пришил Александрова, хорошо его знал… Настолько хорошо, что смог без лишнего шума ударить его и уйти незамеченным. Точный удар… Явно с очень близкого расстояния!
— Эксперты сказали, что рана очень глубокая…
— Вот… И Кристина тоже очень неплохо знает его. Я думаю, что убийство матери Хмельницкой, ни что иное, как намек ей — не болтай! Иначе и с тобой тоже будет. Наверняка, мать успела ей что-то сказать, если умерла у нее на руках. К тому же… Ты заметил, что у Кристины на пальце свежий глубокий порез?
— Порез?! Нет…
— Знаешь, как можно получить такой порез? Когда кто-то замахивается на тебя ножом, а ты, в попытке защиты, выставляешь руку открытой ладонью. Ну, например, лицо прикрываешь, или пытаешься отвести удар от корпуса…
— Только палец?
— Да… Тот, кто порезал её, возможно просто хотел напугать, а не ударить.
— Может проверить её?
— Сравнить с ранениями Александрова и Хмельницкой? Да. Было бы полезно… — наш разговор был прерван ворвавшимся в кабинет сержантом Петренко.
— Ребята! Звонили наши РУБОПовцы. Кажись Саблин объявился…
Спустя час мы стояли с местным участковым и Лёшей на лестничной клетке жилого дома на Егорова и, стараясь не светиться перед окнами, наблюдали за двором… Два РУБОПовца сидели в доме напротив. Связь держали по рации, но предпочитали помалкивать. Тихо травя анекдоты, поочередно выбегая за кофе и беспрерывно дымя, мы прождали целый день. Я несколько раз отвечала на звонки мобильного, один раз сама позвонила домой, узнать как там Тинка… В общем, уже ближе к восьми вечера, мы решили, что ловить здесь некого и нечего и решили сваливать, как вдруг ожила рация…
— Ребята, внимание! Похоже клиент идет… Не один.
— С кем он? — разговаривая с пацанами, пытаюсь хоть что-то высмотреть в окне. Благо, хоть лампочку догадались вывинтить заранее… Правда, местные жители как только нас не обзывали сегодня! Кто-то даже грозился ментов вызвать…
— С каким-то мужиком.
— Продолжайте наблюдение! Что делать будем? Если это Панас — его так просто не возьмешь.
— Может, подкрепление вызвать? — неуверенно спрашивает молодой участковый. Мы с Лёшкой лишь переглянулись и усмехнулись друг другу.
— Все подкрепление уже тут, — спокойно улыбается Лёха, — Наш капитан кааак глянет! Все вповалку…
— Вот, трепач… — смеюсь сама. Тут вновь оживает рация.
— Ребята, это он! Зуб даю! Направляются к вам…
— Поняла! Ждем… — выключаю рацию, одновременно вынимая из кобуры штатный ПМ, — Вот тебе, бабушка, и Юрьев день…
Парочка мужиков подошла к дому, где мы соорудили наблюдательный пост, буквально через минуту. Остановившись во дворе, они о чем-то совещались…
— Как думаешь? Чего это они? — спросил Лёха шепотом.
— Совещаются, кому за поллитрой бежать…
— Не понял?!
— Лёх, под нами магазинчик круглосуточный… в цоколе.
— Ты думаешь, за бутылкой?
— Я надеюсь… А ещё, я надеюсь, что войдут они вместе… Чёрт! — я со злостью отвернулась от окна, — Что теперь делать будем? — мужик, очень похожий на Саблина, спустился в магазинчик, а второй остался во дворике и спокойно курил… Поразмышляв пару секунд включаю рацию, — Пацаны!
— Здесь!
— Выползайте из своего курятника и рысью к нам! Во дворе, напротив входа в круглосуточный стоит фраер… Скрутите его аккуратненько.
— Понято… Ща оформим в лучшем виде!
Мы не без удовольствия наблюдали за двумя нашими парнями, появившимися во дворе в виде абсолютно пьяной парочки. Горланя какую-то песню, они подошли к мужику и, видимо, попросив закурить, моментально скрутили ему руки и зашвырнули в наш подъезд. А мы вышли во двор и стали решать, как нам взять Панаса… Не хотелось устраивать перестрелку в центре города. В конце концов, я убираю пистолет в кобуру, вынимаю из заднего кармана джинсов наручники, перекладывая их в куртку, и спускаюсь в магазин… Саблин, если это действительно он, стоит перед прилавком и уже расплачивается. Дальше — картина Репина… Оборачивается. Я улыбаюсь самой невинной и обезоруживающей улыбкой из своего арсенала. Улыбается в ответ…
