Линда Ховард - Ложь во спасение
Его губы дернулись, как будто ему больно улыбаться, но он не смог остановить движение.
Что мы сделали?
Джей хихикнула.
— Немногое можно было сделать, выглядя так, как мы. Вернулись в мою квартиру и, пока стиралась наша одежда, смотрели телевизор и разговаривали. Мы так и не поехали на вечеринку, на которую собирались. Одна встреча привела к другой, и через пять месяцев мы поженились.
Он задавал один вопрос за другим, как ребенок, слушающий сказки и желающий еще больше. Понимая, что он постигает какую-то часть себя, которая потеряна из-за пробелов в памяти, Джей неустанно перечисляла места, где они были, вещи, которые делали, людей, которых знали, надеясь, что какая-то маленькая деталь высечет нужную искру, которая приведет его в прошлое. Голос начал хрипнуть, и наконец он остановил ее легким кивком головы.
Извини.
Она понимающе сжала его руку.
— Не волнуйся, — мягко сказала она, — все вернется. Просто нужно время.
Но дни шли, а память все не возвращалась — никакого проблеска связи с прошлым. Джей чувствовала его напряженную сосредоточенность на каждом слове, которое она произносила, как будто он желал вспомнить сам себя. Даже теперь его контроль был феноменален; он никогда не позволял себе расстраиваться или выходить из себя. Он просто продолжал пытаться, держа чувства под контролем, словно ощущал, что любой эмоциональный всплеск может задержать его восстановление. Целью было полное восстановление, и он работал над этим с упорной концентрацией, которая ни разу не дрогнула.
Фрэнк был там в тот день, когда из горла Стива вытащили трубку, и он ждал вместе с Джей в коридоре, держа ее за руку. Она вопросительно посмотрела на него, но он просто покачал головой. Несколько минут спустя хриплый крик боли из комнаты Стива заставил ее вздрогнуть, и Фрэнк сжал ее руку.
— Вы не можете войти туда, — мягко предупредил он, — они удаляют еще и трубку из живота.
Кричал Стив; первым звуком, который он произнес, был крик сплошной боли. Она начала дрожать, каждый инстинкт вопил, что она должна пойти к нему, но Фрэнк все еще удерживал ее. Из комнаты больше не доносилось ни звука, наконец дверь открылась, доктора и медсестры вышли. Ланнинг вышел последним и остановился, чтобы поговорить с Джей.
— Он в порядке, — сообщил он, слегка улыбаясь, глядя в ее напряженное лицо. — Он просто прекрасно дышит и говорит. Я не скажу, какими были его первые слова. Но хочу предупредить, что его голос при разговоре будет совсем не тем, который вы помните; гортань повреждена, и голос всегда будет звучать хрипло. Он немного улучшится, но никогда не станет звучать, как прежде.
— Я хотел бы поговорить с ним прямо сейчас, — сказал Фрэнк, глядя на Джей, и она поняла, что было что-то, что он хотел сказать только Стиву, даже учитывая, что Стив не помнит того, что случилось.
— Удачи, — ответил Ланнинг, криво улыбаясь Фрэнку. — Он не хочет видеть вас, он хочет Джей и довольно настойчив в этом требовании.
Зная, насколько властным тот мог быть, Фрэнк не удивился. Но он все-таки должен задать Стиву кое-какие вопросы, и, если сегодня его счастливый день, вопросы могли вызвать какое-то возвращение памяти. Снова погладив руку Джей, он вошел в палату и твердо закрыл за собой дверь. Меньше чем через минуту он открыл дверь и посмотрел на Джей, выражение его лица было и расстроенным, и удивленным.
— Он хочет видеть вас и не собирается сотрудничать с нами, пока не получит вас.
— А вы думали, что буду? — раздался позади него хриплый требовательный голос. — Джей, иди сюда.
Она снова задрожала от звука этого грубого глубокого голоса, гораздо более грубого и глубокого, чем она помнила. Он был почти скрипучим, но и это было замечательно. На подгибающихся коленях она пересекла комнату и подошла к нему, фактически не чувствуя ног. Кое-как уцепилась за поручни кровати, пытаясь держаться прямо.
— Я здесь, — прошептала она.
Он на мгновение затих, потом сказал:
— Хочу пить.
Она едва не рассмеялась во весь голос, потому что это было такое земное требование, которое мог произнести любой человек, но потом увидела напряженный подбородок и губы и поняла, что он снова проверяет свое состояние и хочет, чтобы она была с ним. Она повернулась к маленькому пластмассовому кувшину, доверху заполненному наколотым льдом, которым обычно смачивала его губы. Лед достаточно растаял, чтобы она смогла налить половину стакана воды. Она вставила туда соломинку и поднесла к его губам.
Он осторожно всосал жидкость в рот и на мгновение задержал ее, как будто разрешая воде впитаться в мембраны. Потом медленно проглотил и через минуту расслабился.
— Слава Богу, — хрипло пробормотал он. — Горло все еще чувствует себя распухшим. Я сомневался, что смогу глотать, но чертовски уверен, что не хочу эту проклятую трубку назад.
Позади Джей Фрэнк превратил задушенный смех в кашель.
— Что-нибудь еще? — спросила она.
— Да. Поцелуй меня.
Глава 5
Стив повернул в ее сторону голову на подушке, когда на следующее утро Джей открыла дверь в его палату.
— Джей.
Его голос был резким, хриплым, и ей стало интересно — проснулся ли он только что или чуть раньше. Она помедлила, глядя на его покрытые повязкой глаза.
— Как ты узнал? — медсестры все время крутятся возле него, как же ему удалось понять, что это она?
— Не знаю, — медленно проговорил он. — Может, из-за твоего запаха, или просто почувствовал, что ты в комнате. А может, узнал твою походку.
— О, Боже, мой запах? — спросила она беспомощно. — Я не пользуюсь духами, а ты учуял мой запах на таком расстоянии — со мной явно не все в порядке!
Его губы изогнулись в улыбке.
— Это свежий сладковатый запах. И мне он нравится. А теперь, может, пожелаешь мне доброго утра и поцелуешь меня?
Ее сердце подскочило в груди, точно так же как за день до этого, когда он потребовал, чтобы она поцеловала его. В тот раз Джей подарила ему легкий нежный поцелуй, едва прикоснувшись к его губам, пока Фрэнк на заднем плане притворялся человеком-невидимкой, но даже тогда потребовалось десять минут на то, чтобы ее пульс пришел в норму. Теперь, несмотря на то, что разум предостерегал ее быть осторожной, она пересекла палату и наклонилась, чтобы вновь поцеловать его, позволив губам прижаться к его рту всего на секунду. Но, когда она начала отстранятся, Стив увеличил давление губ, и его рот буквально припечатал к себе ее губы. В ответ на это ее сердце дико забилось в груди, и возбуждение захлестнуло Джей.
— Ты на вкус как кофе, — проговорила она, когда, наконец, заставила себя отстраниться, прерывая контакт.
