Джулия Гарвуд - Список жертв
К десяти часам темные тяжелые тучи затянули небо, и пошел дождь. Пока Суини и его напарник Лу Дюпре бежали от машин к месту происшествия — трущобе с тараканами, где воняло как в сточной канаве, — они промокли насквозь. Потом им пришлось подниматься по загаженной лестнице на четвертый этаж для того, чтобы взглянуть на тело мертвой женщины двадцати с небольшим лет. Комнату усеивали флаконы из-под таблеток и ампулы. Один наркоман убил другого, мрачно констатировал Суини. Лично он не видел в этом трагедии.
Он не первый раз был на подобном выезде и знал, что у жертвы не окажется никаких документов, поэтому опознать ее будет трудно и тело надолго застрянет в морге с табличкой «неопознанный труп». Обычно Суини ныл и ругался до тех пор, пока Дюпре не соглашался взять на себя всю бумажную работу. Нет ничего интересного в том, чтобы топтать ноги и трудить пальцы лишь для того, чтобы дело оказалось в ящике с другими делами, которые «находятся в производстве» и по большей части являются абсолютно безнадежными. Про себя Би Си называл этот ящик «помойкой».
Но сегодня напарник не пожелал проявить сочувствие. Он назвал Суини засранцем и в весьма емких выражениях объяснил ему, что устал от постоянной халтуры, а потому пришло время Суини засучить рукава и заняться делом, для которого ему выдали значок и за которое он собирается когда-нибудь получить пенсию.
Почти каждый вечер Суини напивался до бесчувствия, сидя перед телевизором и наблюдая за расследованием какого-нибудь дела в одном из многочисленных сериалов, посвященных нелегкому, но благородному труду полицейских. И везде напарники были как братья и один подставлялся под пулю, чтобы прикрыть другого. Они такие друзья, что еще чуть-чуть — и их не отличить от педиков, думал он. Противно, но какая разница, если это была всего лишь очередная сказочка для идиотов. В настоящем мире — в том, где обитал детектив Суини, — он и его напарник Дюпре ненавидели друг друга. Иногда Суини мечтал попасть в настоящую перестрелку, чтобы можно было зайти напарнику за спину и всадить пулю ему в затылок без опасения быть пойманным за руку и притянутым к ответу.
Он точно знал, что напарник испытывает к нему такие же недобрые чувства. Вообще последнее время народ в полицейском управлении шарахался от Суини как от зачумленного. Вокруг него копали ребята из службы внутренней безопасности, но дорогие коллеги не стали дожидаться результатов проверки. Они единодушно решили, что детектив Суини виновен, в чем бы там его ни обвиняли, и теперь старательно избегали общения с ним. А Суини было плевать и на коллег, и на службу внутренней безопасности. Пусть ищут, копают носом, допрашивают шлюх, которых снабжал тот парень. Да, он, Суини, отвернулся на минутку, когда парня убивали. Что с того? Подумаешь, мелкий вонючий наркодилер. Детектив получил за его жизнь десять тысяч долларов чистыми деньгами. Человек, который заплатил ему, не станет крысятничать, потому что Суини может понадобиться ему в дальнейшем. Так что, несмотря на почти полную изоляцию на работе, Би Си чувствовал себя относительно комфортно. Если бы у службы безопасности были какие-нибудь определенные факты, его уже отстранили бы.
Суини отвернулся, чтобы не видеть своего напарника. Би Си точно знал, что происходит в голове сумасшедшего убийцы за секунду до того, как он открывает огонь по подельникам. Ему так же — до дрожи в пальцах — хотелось спустить курок, чтобы увидеть, как кровь и мозги Дюпре забрызгивают стены. До пенсии Суини оставалось два года и три месяца, но иногда ему казалось, что он не выдержит, не протянет так долго.
Жена как-то заявила, что выпивка повредила его мозг и он уже не человек, а чудовище: что-то вроде обезумевшего ротвейлера, которого надо пристрелить, ибо он представляет собой угрозу для общества. Он не нашелся сразу, что ответить, а потом решил не тратить время на слова и попросту избил жену. Вправил ей мозги и велел подавать чертов ужин. А потом он смотрел по телевизору очередное гребаное шоу о братской любви, а его жена потихоньку собрала свои пожитки, прихватила сына и выскользнула из дома. Он догнал ее: она не сумела быстро завести старую машину и смыться. Мальчишка орал как резаный, когда Суини, оказавшись у машины, просунул руку в окно и ухватил жену за горло. Она задыхалась, а он неторопливо и доходчиво объяснял суке, что не желает больше видеть ни ее, ни отродье, вопящее на заднем сиденье. Никогда. «И если ты попытаешься выжать из меня алименты — хоть цент, — я приду за тобой. Возьму тот топорик, что лежит под раковиной, и найду тебя где угодно». Должно быть, женщина поняла, что муж не шутит, ибо она и ребенок навсегда исчезли из его жизни. День и ночь сменяли друг друга, Суини проводил их по большей части в одиночестве и удивлялся, зачем он вообще терпел жену так долго. Одному лучше.
Все в полицейском управлении считали его алкоголиком, но Суини был уверен, что он отнюдь не конченый человек. Да, он пьет, но просто потому, что устал. Устал от грязи и мерзости людской, которую приходится видеть каждый день. Ему казалось, что за последние несколько лет Чикаго превратился в клоаку, населенную отбросами общества. И не важно, сколько денег было в кармане у человека — он все равно неминуемо оказывался мерзавцем и сволочью, ибо только такие могли выжить в этом городе. Более того, они жирели и процветали делая деньги на людских пороках и горе.
Иногда Суини казалось, что город заразил его и он тоже превращается в чудовище. И тогда он опять напивался, потому что чувство ужаса притуплялось только в состоянии глубокого опьянения. Правда, последнее время даже выпивка почти перестала помогать. В такие моменты детектив начинал мечтать о том, чтобы выйти на пенсию раньше срока. Почему бы и нет? Все, что ему нужно, — это сорвать большой куш. Один, но такой, чтобы хватило надолго. И тогда… Он уже все придумал: тогда он купит лодку и уплывет на Багамы. Ни разу в жизни детектив Суини не плавал на лодке и не был на этих волшебных островах. Но как-то в руки ему попала рекламная брошюра, и он был поражен тем, каким чистым и безлюдным выглядит это место. С тех пор картинки висели у него над столом, и он мечтал, как срубит большие бабки, пошлет к черту работу и пенсию — и махнет на Багамы. Он будет ходить по чистым улицам, дышать воздухом без выхлопных газов, небо над головой не будет затуманено смогом… но самое главное — он тоже будет чистым.
Если работа становилась совсем невыносимой, детектив Суини покупал бутылку бурбона, заявлял, что болен, и запирался дома. По мере того как уровень виски в бутылке убывал, мечты становились все более красочными. Би Си был уверен, что оказывает услугу жителям Чикаго, отлынивая от работы: иначе он вполне мог бы убить парочку не очень виновных, но загрязненных граждан.
