Пола Грейвс - Секретное досье на любимого
Ники положила свою теплую ладонь ему на руку.
– Знаю. Но я так далеко продвинулась. И должна довести дело до конца. О чем ты думаешь? – Голос Ники был таким же сексуальным, как ее прикосновение, соблазнительным безо всяких усилий. Даллас начинал сдаваться под нарастающим приливом желания.
Он не решался сказать ей, о чем на самом деле думает. Поэтому остановился на том, что вертелось у него в голове, прежде чем прикосновение Ники разожгло огонь у него внутри.
– Думаю, Голубая Пехота не сильно отличается от парней, с которыми я вырос в Кентукки.
Ее голубые глаза слегка сузились.
– Полагаю, что нет. Я сама знаю несколько таких. Там, в Теннесси.
– Они злые. Но они также далеко не так умны, как полагают. Надеюсь, мы сможем использовать это против них.
Ники опустила руку.
– Мне удалось оставить сообщение для Куинна.
– Как скоро, ты думаешь, появится его человек?
– Не знаю, – призналась она. Внезапно ее глаза округлились. – Ох. Я забыла. – Ники полезла в передний карман джинсов и вытащила несколько сложенных листов бумаги. – Куинн оставил мне сообщение, но из-за Дела и его друга я забыла об этом. – Она развернула бумаги и быстро просмотрела их.
– Что это? – спросил Даллас.
– Это, э-э, кое-какие заметки. – Она бросила на него быстрый взгляд.
– Обо мне?
Она кивнула.
– Куинн не уверен, на чьей ты стороне.
– И ты мне это говоришь?
– Я уверена, что ты на моей стороне. Иначе я бы сказала ребятам из Горной Пехоты, где тебя найти.
– Бессердечная, – пробормотал он, как ни странно, ничуть не оскорбившись.
– Заработала бы несколько положительных очков, правда? – Ники одарила его быстрой улыбкой, от которой у Далласа внутри все сжалось.
Может, она намного лучше подготовлена иметь дело с бандой, чем он думал.
– Что-нибудь еще от Куинна?
– Он сказал, чтобы я полагалась на собственное суждение.
– Видимо, он тебе доверяет.
– Он знает мою историю. Я позабочусь о себе. И выкручусь.
– Твою историю?
– Долго рассказывать.
– У нас достаточно времени, пока мы ждем ответа от твоего босса насчет компьютерного оборудования. – Даллас снова сел перед камином и похлопал по пустому стулу рядом. – Давай. Время для историй. Я слишком взвинчен, чтобы пойти спать. А ты?
Она улыбнулась и села на стул рядом с ним.
– Только если ты расскажешь свою.
Он пренебрежительно махнул рукой:
– Начинай ты: жила была маленькая девочка по имени Ники Север.
– Джемисон.
Даллас покосился на нее:
– Джемисон Север?
Ее губы скривились.
– Ники Джемисон. Вообще-то Николетт.
– Красивое имя.
– Спасибо. Я не имею никакого отношения к его выбору.
– А кто?
Она положила голову на спинку кресла.
– Моя мать. Андреа Джемисон. Ей было всего семнадцать, когда я родилась. Я не знала отца и, честно говоря, не очень верю историям, которые она мне о нем рассказывала.
– Почему нет?
Ники закрыла глаза.
– Потому что восемнадцатилетний парень из Ридж-Каунти, штат Теннесси, не может быть одновременно астронавтом, гитаристом в рок-группе и следующим Биллом Гейтсом.
– У твоей мамы были большие мечты.
– Да. – Ники повернула голову и открыла глаза. – Иногда слишком большие.
– Что она думает о твоем новом задании?
Улыбка Ники исчезла.
– Она погибла, когда мне было шестнадцать. Вождение в нетрезвом виде. Она убила себя и семью из четырех человек после того, как выпила лишнего в Таверне «Виски-Роуд».
Даллас поморщился:
– Мне очень жаль.
– Она просто не умела держать себя в руках. – Ники вздохнула. – Черт, она даже не пыталась.
– Что с тобой случилось после этого?
– Ничего. Провозгласила себя эмансипе. Я уже работала в закусочной в Биттервуд, и хозяйка, Мэйси, позволила мне жить в комнате над закусочной, пока я не окончу школу. – Тоскливая улыбка говорила о горьких воспоминаниях. – Мэйси предложила мне остаться с ней и ее семьей, но я хотела убраться из Ридж-Каунти. Поэтому уехала, как только смогла.
– Куда ты пошла?
– Прямо к чертям собачьим. – Ники рассмеялась, но он не услышал особого веселья в ее голосе. – Как насчет тебя? Как ты попал из Кентукки в штаб-квартиру ФБР?
– Чудом.
Она толкнула его локтем:
– Вы пытаетесь уйти от ответа, мистер Коул?
Да, немного. В его прошлом было много, о чем он предпочел бы не вспоминать, в том числе, как почти не разрушил свою жизнь.
– Я просто не люблю говорить о прошлом.
Он поднялся и подошел к окну возле двери. Немного раздвинул занавески – достаточно, чтобы посмотреть на залитый лунным светом двор, не показывая своего лица. Даллас не заметил на улице никаких признаков движения, но недавнее вторжение в дом оставило чувство настороженности и беспокойства.
– Что там произошло? – спросила Ники, подойдя к нему.
Даллас повернулся. Она стояла в нескольких футах от него. Огонь бросал красные отблески на ее темные волосы, кожа приняла теплый золотистый оттенок.
– Там? – спросил он.
Ники подошла ближе, остановилась всего в нескольких дюймах.
– Ты изменился, – ее голос чуть понизился, – стал опаснее.
Он мрачно улыбнулся. Ники даже не представляла, насколько близка к правде. В его жизни был период, когда он действильно чуть не превратился в опасного парня. Несколько шагов в неверном направлении – и он мог бы кончить так же, как и его продажные и безжалостные братья, и вести нехорошую жизнь в суровых горах Кентукки.
Он солгал, когда сказал, что у него не осталось семьи в Кентукки. Там были его братья. Но он не виделся с ними много лет. Сознательно.
– Я плюшевый мишка, – сказал он.
– Нет. Это не так, – рассмеялась Ники и прижала ладонь к его груди, будто хотела почувствовать сердцебиение. Его пульс подпрыгнул в ответ на ее прикосновение.
– Ты права. Я могу быть очень опасным, если захочу. – Он накрыл ее руку своей ладонью, прижимая к тому месту, где билось сердце. – Я просто много лет пытался подавить это желание.
– И теперь ты хочешь? – Голос Ники стал ниже. Мягче.
– Не хочу. Но могу, если придется. Вот что я сегодня вспомнил. Там.
По-видимому, в нем все еще оставалось что-то от тех неумолимых, ничего не прощающих гор. И возможно, это поможет ему выбраться из Риверс-Энд живым.
Пальцы Ники нежно скользнули по его щетинистому подбородку.
– Я когда-нибудь говорила, что меня тянет к опасным парням?
– Нет. – Он наклонился к ней ближе. – Но не могу сказать, что я удивлен.
Ники поднялась на цыпочки, прижалась своими мягкими губами к его губам. Он обнял ее, притянул к себе, провел пальцами вдоль ее позвоночника, по линии талии, изгибу бедер. Ники тихонько застонала, провела пальцами по его волосам и посмотрела на него пьяными от страсти глазами.
