Сьюзен Льюис - Месть
— Пап! Папа! Проснись! Пора играть в Шалтай-Болтая!
— О, только этого не хватало, — простонала Пиппа, пряча лицо в подушку. — Глазам своим не верю, черт побери…
— Не сейчас, солдатик, — засмеялся Лоренс.
— Но, папа, уже восемь часов, и ты обещал, — настаивал Том.
— Восемь? — нахмурившись, переспросил Лоренс.
— Ты сказал, что, если я приду в восемь часов, мы поиграем в Шалтай-Болтая, а Джейн говорит, что сейчас восемь.
Лоренс взглянул на часы.
— Половина восьмого, Том.
— Вели ему убраться, — сердито пробормотала Пиппа.
— А Джейн сказала, что уже восемь, — упрямо повторил Том, и его радостная улыбка стала гаснуть. Он терпеть не мог, когда его выгоняли из комнаты, а сейчас чувствовал, что это неизбежно.
Лоренс протянул руку за наручными часами. Том прав, уже восемь, наверное, электронный будильник отстает.
— Ты же обещал, — жалобно протянул Том.
— Правильно, обещал. — Лоренс подмигнул ему, и у него защемило сердце при взгляде на несчастное личико сына. Оторвавшись от Пиппы, Лоренс перекатился на спину, прикрывшись простыней до пояса, и подхватил Тома на руки. — Мужчина обязан выполнять свои обещания, не так ли?
— Играем в Шалтай-Болтая? — закричал Том, просияв от радости.
— Лоренс, прошу тебя, — раздраженно начала Пиппа, когда Лоренс водрузил Тома на свои поднятые колени. — Скажи, что не хочешь играть, и отошли его в детскую.
Том удивленно взглянул на мать, нахмурился, и в глазах его появился испуг.
— Позволь ему остаться, — сказал Лоренс, прижимая к себе Тома и целуя его.
— Ты его портишь, — проворчала Пиппа, но Лоренс пропустил это мимо ушей.
— Шалтай-Болтай сидел на стене, — хором декламировали они с Томом. — Шалтай-Болтай свалился во сне! — На последнем слове Лоренс раздвигал колени, и Том, хохоча от удовольствия, летел вниз. Затем он снова карабкался наверх, и все начиналось сначала.
Пиппа хранила молчание, вытерпев еще три «падения во сне», а потом строго спросила:
— Джейн еще не кормила тебя завтраком, Том?
Том помотал головой.
— Тогда пойди и скажи ей, что я разрешила дать тебе тертого шоколада к кукурузным хлопьям.
— Ура! — завопил Том, с видом победителя потрясая кулачками в воздухе.
— Думаю, нам пора вставать, — сказал Лоренс, с улыбкой глядя вслед Тому.
— Мне показалось, у нас были другие планы, — заметила Пиппа, прижимаясь к нему.
— Извини, у меня на девять назначена встреча. — Лоренс решительно откинул простыню и поднялся с кровати.
— О Господи! Видно, я уже не имею права даже на несколько минут твоего драгоценного времени?
— У нас с тобой равные права, — заметил Лоренс, направляясь в ванную.
— Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?
— Подумаю, — ответил он и закрыл за собой дверь.
Он уже принял душ и наполовину побрился, когда дверь распахнулась и на пороге появилась Пиппа.
— Ты дуешься из-за того, что я всю последнюю неделю отказывала тебе? — спросила она.
Он встретился с ней взглядом в зеркале.
— Нет, тогда я не стал бы будить тебя так, как сегодня, — возразил он.
— Так почему же ты передумал?
— Потому что у меня назначена встреча.
Пиппа сердито посмотрела на него.
— Эй, погоди, — засмеялся он. — Не делай из этого проблему. Я еще вчера предупредил тебя, что у меня сегодня утром встреча…
— Однако для Тома у тебя нашлось время.
— Прошу тебя, Пиппа, неужели нужно каждый раз начинать все сначала? Ведь он еще маленький и не понимает, что такое назначенная встреча. Будь добра, передай мне банное полотенце.
— Ладно, — сказала Пиппа, кинув полотенце ему на плечо. — Прости, что пренебрегала тобой последнюю неделю…
— Я уже говорил тебе, что не вижу в этом проблемы.
— Очевидно, есть проблема, поэтому я и прошу прощения. Просто я не могу заниматься любовью, когда в доме Дзаккео. Он меня раздражает — я не могу ни на чем сосредоточиться. А сейчас он уехал, и я хочу заниматься любовью!
— Но тебе придется подождать, — ухмыльнулся Лоренс.
— Господи, как ты иногда бесишь меня, — вспыхнула Пиппа и вылетела из ванной.
Через пять минут, когда Лоренс вернулся в спальню, Пиппа занималась зарядкой. Одеваясь, он наблюдал за ней, но от его прежнего благодушия не осталось и следа, он чувствовал тлеющее в ней недовольство. Нет уж, увольте, ему этого не надо, особенно сейчас, когда предстоит и без того нелегкий день.
— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил он, пытаясь разрядить атмосферу, но Пиппа не подхватила брошенный ей мяч. Она нагибалась и выпрямлялась, словно не слышала.
Удивленный Лоренс надел ботинки, застегнул ремешок часов и направился к двери.
— Я, наконец, поняла, что происходит. Ты все еще злишься на меня за то, что я пригласила Кирстен Мередит к нам на вечеринку.
— Пиппа! — Он обернулся. — Я совсем на тебя не злюсь, а ты почему-то злишься. Поэтому выкладывай, что тебя гложет?
— А у тебя найдется время? — с сарказмом спросила она.
Лоренс тяжело вздохнул.
— По правде говоря, нет.
— Тогда запиши меня к себе на прием.
— Ладно. Будем считать, что я нашел время! — заорал Лоренс. — Ты желаешь поговорить, так давай сделаем это сейчас. — Захлопнув дверь, он вернулся в спальню и сел на край кровати.
— Отправляйся на свою встречу, — закричала Пиппа. — Уходи! Поговорим потом. — Лоренс ушел, не заметив, что в глазах у Пиппы блестели слезы.
Все еще чувствуя себя виноватой, Пиппа скинула халатик, приняла душ и спустилась вниз, где завтракали Джейн с Томом.
— Ты, наверное, слышала, как мы орали друг на друга? — спросила она у Джейн, наливая себе кофе.
— Боюсь, что слышала, — смущенно улыбнувшись, ответила Джейн.
— И Том?
Джейн кивнула.
Пиппа бросила взгляд на сына, сидевшего на полу у ног Джейн. Забыв обо всем на свете, он пытался завести свою игрушку.
— Это все ты виноват, — набросилась она на малыша. — Это ты забираешь у папы все его время, и если бы ты не ворвался сегодня утром в спальню, мы с папой не поссорились бы.
Широко расставленные глаза Тома начали наполняться слезами. Пиппа сердито посмотрела на него, но когда у малыша сморщилось личико, Джейн подхватила его на руки.
— Шш-ш, — успокаивала она его. Он уткнулся в ее плечо и тихо заплакал.
— О Боже, — простонала Пиппа, запуская пальцы в свои взлохмаченные волосы. — Прости меня, Том. Мамочка просит у тебя прощения. Я не должна была так говорить. Виноват совсем не ты, а я. Ты поцелуешь мамочку, ведь мы с тобой по-прежнему друзья?
Том поднял голову и взглянул на нее. Щеки у него раскраснелись, синие глаза смотрели недоверчиво.
