Сюзанна Брокман - Самое время для любви
Чак отвернулся, шумно выдохнув то ли смешок, то ли рыдание. Не в силах сохранять спокойствие, вздрогнул, одной рукой отбросил назад непослушные волосы и направился к раковине.
Мэгги встретила напряженный взгляд в зеркале и по горящим болью глазам поняла, что сумела пробить трещину в его проклятом самообладании. Если Чак когда-нибудь откроется и откровенно поговорит с ней, то только сейчас или никогда.
– Ладно, – выпалила она, когда он повернулся к ней лицом. – Хорошо. Ты сказал, что это сложно. Сложнее, чем просто секс. Объясни, что ты имеешь в виду. Помоги мне понять!
Чак шагнул было к ней, затем замер, отвернулся, провел обеими руками по лицу и волосам, потом принялся массировать затылок и шею. Выругался, тихо, но жестко.
– Пожалуйста, – потянулась к нему Мэг и коснулась его пальцев.
Чак дернулся, словно ее прикосновения обжигали.
– Мэгги, Господи… не могу объяснить. Не обошлось и без... Все так сложно.
– Сложно?
Чак так резко отстранился, что Мэг захотелось расплакаться.
– Вот оно что. А для меня, по твоему мнению, все легче легкого? Считаешь, что для меня это легко – как ни в чем ни бывало нацепить идиотское платье и соблазнить какого-то незнакомца, который вроде бы тот и не совсем тот мужчина, с которым я действительно хочу встречаться? Не желаю сближаться с Чарльзом. Хочу заняться любовью с тобой.
«Ох, черт возьми, что-то я пошла вразнос и слишком многое выдала». Но теперь, начав говорить, никак не могла остановиться.
– С другой стороны, он – это ведь ты. Чарльз является частью тебя, так что если я займусь с ним сексом, то тем самым займусь любовью с тобой, правда? И... И... Все так чертовски запутано.
В глазах Чака блеснули слезы, когда он оцепенело воззрился на Мэгги.
– Господь Всемогущий, – прошептал он. – Я полный идиот.
Глава 6
Мэгги села и закрыла глаза, чувствуя, как ее покидает боевой задор. Я полный идиот. Чак считает, что допустил ошибку.
Но уж точно не больше той, что совершила она, это очевидно.
Чак медленно опустился на кровать, прогнув матрас. Не шевелился, не касался Мэг, просто сидел рядом.
– Mэг, я… Мы знакомы семь лет, – запинаясь, пробормотал Чак. – И клянусь, я хотел тебя каждую секунду этого времени.
Она подняла голову и оглянулась, не совсем уверенная, верно ли расслышала.
– Что?
Чак одарил ее одной из своих трогательных кривых полуулыбок.
– Не заставляй меня повторять. И без того тяжко.
– Но… – повернулась Мэгги.
– Я боролся изо всех сил, чтобы держаться от тебя подальше эти последние несколько дней.
Он тряхнул рукой, словно пытаясь расслабить напряженные мышцы плеч и шеи.
– И да, ты была права. Я старался все подстроить так, чтобы на этот раз, после знакомства со мной – с Чарльзом – на той вечеринке, ты в конечном итоге ушла с ним домой. Понимаешь, я понадеялся, что таким способом сумею втиснуть эти семь лет в несколько недель. Но у нас нет недель. Даже дней. Даже часов. Но вдруг все получится? Я вообразил, что если смогу заставить Чарльза почувствовать к тебе то же, что и я…
Чак глубоко вздохнул, взглянув на Мэгги, потом покачал головой.
– Похоже, недооценил ситуацию… Имею в виду, что не смогу заниматься с тобой любовью, а затем отпустить. Вернее, рассчитывал, что если все сделаю правильно, то Чарльз никогда не позволит тебе уйти.
Мэгги молча наблюдала за собеседником, карие глаза смягчились. Чаку хотелось протянуть руку и коснуться нежной щеки. У нее такая гладкая и мягкая кожа. Но прикосновение к ней – последнее, что он может себе позволить.
– Прости. Я уже говорил, что идиот.
– Нет, – прошептала Мэг. – Ты не идиот.
– Ты была права и насчет моих двойных воспоминаний, – тихо добавил он. – Если ты и Чарльз…
Горло перехватило, но по печальному взгляду Чаку стало ясно, что Мэгги прекрасно уловила суть.
– По крайней мере, в этой части ты абсолютно права. Я наверняка вспомню. Непонятно, как это происходит… может, какой-то гормональный всплеск влияет на определенные центры мозга, но даже простого поцелуя хватило, чтобы предельно четко воскресить остаточную память и…
Он прервал невнятную тарабарщину, Мэг смотрела сочувственными нежными глазами, в которых так легко утонуть.
И хранила молчание.
– Что теперь? – снова выдавил полуулыбку Чак. – Кто из нас оккупирует ванную, пока не настал расчетный час?
– Как насчет кое-чего другого? – погладила Мэгги суровое лицо.
Чак осознавал, что должен встать и создать хоть какую-то дистанцию между ними, но у него не было сил. Вместо этого закрыл глаза, упиваясь запретным удовольствием от легких прикосновений. Мэг подалась ближе, и он почувствовал мягкие губы там, где считанные секунды назад блуждали тонкие пальчики.
Он не устоял и тронул хрупкую ладошку, прошелся по гладким рукам. Почувствовал ее дрожь и приказал себе остановиться, но не смог. Боже, элементарно не смог.
– Чак? – выдохнула Мэгги.
Тот открыл глаза. Восхитительный рот находился в дюйме от него. Вблизи глаза Мэгги оказались не равномерно карими. Темные и светлые оттенки коричневого чередовались, создавая лучистый эффект. Мэг улыбнулась, и хотя улыбка получилась грустной, лицо ее засияло. Чак не сумел удержаться, протянул руку и легко обвел контур подбородка. Такая красивая, такая беззащитная.
Пришлось облизнуть губы, чтобы хоть что-то произнести, и все равно голос звучал чуть громче шепота.
– Да, Mэг?
– Сегодня вечером я хочу быть с тобой.
Чак не ответил. Да и что тут скажешь?
– Завтра я сделаю все, что попросишь, – пообещала Мэгги. – Но сегодня хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.
Легко поцеловала, отпрянула назад, посмотрела в глаза и прошептала:
– Пожалуйста…
Поцеловала еще раз, и Чак почувствовал, что все протесты снесены потоком эмоций настолько мощных, что он едва не вскрикнул.
И вместо того чтобы отстраниться, прильнул к манящим губам.
Глубоко поцеловал, завладев ртом, упиваясь довольным мурлыканьем Мэг, и толкнул ее на кровать.
Господь Всемогущий, как же он этого хотел. Хотел эту женщину. Нуждался в ней.
Чак поцеловал еще сильнее, Мэг ответила с такой пылкой страстью, что у него пресеклось дыхание.
Она всем телом прильнула к нему, крепко обхватив твердую ногу, протиснутую между ее бедер, все теснее прижимаясь. Мэгги являла собой головокружительную смесь нежности и силы, сладости и огня. В ней заключалось все, о чем Чак когда-либо мечтал, но так никогда и не заполучил.
