Татьяна Полякова - Неутолимая жажда
— Но ведь то самое поле он купил уже после гибели сына? — спросила я.
— После. Но дом-то все равно к дурному месту слишком близко стоит.
— Выходит, известная писательница не зря ваши края облюбовала, — усмехнулась я. — Жутких историй здесь немало, есть где фантазии разгуляться.
— Может, и так, — не стала спорить Татьяна. — Хотя я никаких особых историй не слышала. Те, кто мог чего рассказать, уж давно померли, а у молодежи теперь Интернет и россказни всякие не в чести. Да и раньше, я помню, не особо о дурном распространялись, скажут, нельзя туда ходить, а начнешь приставать «почему», все больше хмурятся и молчат. Не буди лихо, пока оно тихо, — со всей серьезностью закончила она.
В этот момент у меня зазвонил мобильный.
— Ты где? — спросил Герман.
— В кафе рядом с церковью.
— Подъеду минут через двадцать. Выходи.
Я бы предпочла еще немного поговорить с Татьяной об одиноком генерале и «дурном месте», но подумала, что мои настойчивые вопросы могут в конце концов насторожить женщину.
Через некоторое время я увидела в окно подъехавший джип, Герман посигналил, а я, расплатившись, попрощалась с Татьяной.
— Заезжайте, — сказала она мне вдогонку.
— Спасибо, омлет и вправду восхитительный, — кивнула я.
Уже садясь в машину, я вновь увидела Татьяну, она стояла возле окна, чуть сдвинув занавеску. И разглядывала нас. От былой приветливости и следа не осталось, взгляд ее был сосредоточенный и даже хмурый, точно она досадовала на свою болтливость. С чего вдруг такие перемены? Или Герман прав и у меня просто развивается паранойя?
— Ну, что интересного смогла узнать? — разворачивая машину, задал вопрос Герман.
— Жители считают бывшее пастбище дурным местом. И никакой конкретики. У меня сложилось впечатление, что они знают куда больше, но предпочитают помалкивать.
— Эдакий заговор молчания? Древние тайны, которые тщательно оберегают? — развеселился он.
— Не буди лихо, пока оно тихо, — процитировала я Татьяну.
— Уверен, что здешний фольклор интересен и даже поучителен, но меня занимает совсем другое. Как видишь, я благополучно добрался до машины. Никаких приключений, даже не заплутал.
— Хозяин дома здесь, нам придется дожидаться темноты, — не слушая его, сообщила я.
— До чего ж ты упряма… мы лишь напрасно потеряем время. Скажи на милость, зачем убивать Олега и при этом оставлять метки?
— Хотя бы затем, чтобы узнать, кто явится вслед за ним. Ночью нам придется быть очень осторожными.
— Черт, — буркнул Герман, то ли мое упрямство его раздражало, то ли предстоящая экспедиция не радовала.
Мы вернулись в дом, который в ближайшее время должен был стать нашим убежищем. Хотелось верить, что надежным. Если Германа злило мое упрямство, меня раздражала та несерьезность, с которой он относился к моим предостережениям. Для типа вроде него наши поиски пещеры не более чем занятное времяпрепровождение, скорее даже глупое и сдобренное мистикой, чтобы было интереснее. Мне он не доверял, впрочем, это неудивительно. У меня тоже не было повода доверять ему. Однако он, как и я, хотел найти убийцу своего друга. Вполне возможно, поиски ему быстро наскучат, или он решит, что следователь справится с этим лучше. Остается лишь гадать, как он поступит в этом случае.
С моей стороны было бы разумнее сбежать или хотя бы попытаться. Но покинуть здешние места я не могла, Олег слишком много для меня значил, и я должна завершить начатое нами, да и куда бежать, если мои паспортные данные Герману хорошо известны, а раздобыть новые документы мне не по силам. Остается надеяться, в конце концов мне удастся убедить его: все, что происходит, к игре в мистику никакого отношения не имеет. К сожалению, Герман не из тех, кого легко в чем-то убедить. Впрочем, пока грех жаловаться, несмотря на весь свой скептицизм, он дал мне шанс, было бы глупо им не воспользоваться. Может, встреча с ним и не очередное везение, и все же я радовалась, что рядом со мной кто-то есть. Пусть изводит меня насмешками в свое удовольствие. По опыту я знала, как тяжело быть изгоем, молчать, когда хочется орать во все горло. И компаньону была благодарна, даже такому сомнительному.
По дороге мы заехали в магазин «Турист», где приобрели кое-что из снаряжения, а потом и в супермаркет. Оказавшись в доме, я сразу же отправилась в кухню готовить ужин, с сытым мужчиной куда легче найти общий язык. Мои намерения вызвали у Германа кривую ухмылку, он устроился тут же в кухне и просматривал бумаги в папке, без спешки и очень внимательно. Когда он закончил, я уже накрывала на стол. Сидя напротив друг друга, мы молча жевали, пока Герман не заговорил:
— Допустим, в этом городе орудует маньяк, допустим даже, племянница Олега стала одной из его жертв, но ваша уверенность, что он питает большое почтение к пещере, какой бы загадочной она ни была, вызывает, мягко говоря, недоумение.
— Я ведь объяснила, — пожала я плечами.
— Грош цена твоим объяснениям. Только труп одной девочки из пропавших за последние годы детей был обескровлен. О тех, что найдены в прошлом веке в пещере, вообще толком ничего не известно. Ты сама сказала: никаких документов, лишь статейки в Интернете.
— Племянницу Олега так и не нашли. Не нашли, еще девять человек, мальчиков и девочек. Они бесследно исчезли.
— И ты надеешься обнаружить их тела этой ночью, — хмыкнул Герман.
— Я бы предпочла, чтобы они вернулись домой живыми и здоровыми. Но это вряд ли возможно.
Я поднялась из-за стола, собрала посуду и, включив посудомоечную машину, отправилась в одну из спален. Решив потратить время до наступления темноты с пользой, включила компьютер, прикидывая, как сформулировать вопрос, чтобы ввести его в поисковую систему. Интересовала меня популярная писательница, прозванная сельчанами Упырихой. Через пятнадцать минут я могла поздравить себя с первой удачей, оказалось, что не так много современных российских авторов пишет о всякой нечисти. Внимание привлекла некая Агния Дорт. Татьяна, помнится, говорила, что псевдоним у писательницы довольно необычный. Впрочем, жанру, в котором она работала, имя вполне соответствовало. Звучит как иностранное и с претензией на некоторую таинственность. Заглянув на сайт писательницы, я больше не сомневалась — это она. Родилась в этом городе, где и живет в настоящее время. На ее счету двадцать семь книг. На многочисленных фото, выложенных на сайте, я увидела даму без возраста, в темных очках, с черными как смоль волосами до плеч, длинной челкой. Губы ярко-алого цвета, их полнота намекала на вмешательство косметолога. В биографию напустили тумана, пытаясь придать ей загадочности, но ничего необычного в ней не было. И неизменные очки, и прическа, и даже цвет губной помады просто дань жанру, в котором она работала. Судя по тиражам ее книг, Агнию Дорт совершенно справедливо считали популярной. Суммарный тираж перевалил за пять миллионов. Настоящее имя я узнала без труда, Агния Борисовна Лопухова. О личной жизни никаких сведений, хотя писатели, как правило, интервью дают охотно. Даже о ее семейном положении ничего не известно. Отсутствие достоверной информации скорее всего объяснялось хитрым рекламным ходом. Днем дамочка пишет свои книги, а по ночам летает на метле.
