Татьяна Полякова - Судьба-волшебница
Сообразив, что идей в голове все больше и больше, а толку от них все меньше, я решила обсудить впечатляющую новость с соседкой. Стася, с высоты своего жизненного опыта и незамутненного любовью сознания, авось да и ответит на вопрос: что за перемены произошли с человеком буквально за несколько часов?
Стася пила чай, сидя перед телевизором.
– Что смотрите? – проявила я интерес.
– Жду местных новостей. Вдруг кто-то помер?
– Кто-то конкретный?
– Все равно. Это всегда бодрит, начинаешь самой себе завидовать. А с тобой опять что? Такое впечатление, будто ты украла миллион, а теперь гадаешь, себе оставить или разумнее все-таки вернуть.
– По-вашему, я могу свистнуть чьи-то деньги?
– Это фигурально, деточка. Таки что?
Я села рядом, потерла нос и начала рассказывать. Стася слушала и мрачнела на глазах.
– Не верь ни одному его слову, – заявила она, когда свое повествование о визите Германа я закончила.
– Почему? – спросила я с обидой.
– Потому что Германа твоего я вижу насквозь. Никого, кроме себя, он любить не способен. И если сейчас соловьем запел, значит, есть тому причина.
– И какая же?
– Кто ж знает… но предположение имеется.
– Валяйте ваше предположение.
– Вчера ты его отшила, и этот тип понял: вертеть тобой, как прежде, не получится. А его планам ты можешь помешать. Башка-то у него варит, вот и сообразил: чем ругаться с тобой, лучше былую любовь вспомнить. Растрогаешься и станешь плясать под его дудку.
– Я сегодня уезжаю.
– Но он-то этого не знал. Опять же, можешь не раз вернуться. Или Дохлого к себе в гости пригласить… – Я закатила глаза, демонстрируя свое отношение к подобной идее. – А что? Желание напакостить иногда заводит очень далеко.
– Никому пакостить я не собираюсь.
– Скажи это Гере.
– Говорила.
– Должно быть, не поверил.
– Значит, это просто притворство? – вздохнула я.
– А тебе как хочется?
– Не знаю я, чего мне хочется, – разозлилась я. – Я девушка противоречивая.
– Зоська, держись от него подальше. Зачем ты вообще приехала? Сидела бы в своем Петербурге…
– Я-то думала, вы рады меня видеть.
– Рада. Но на душе беспокойно.
– Через три часа уеду, успокоится ваша душа. Давайте новости смотреть, надеюсь, они вас порадуют.
Сложив руки на груди, я уставилась на экран, а Стася сделала звук погромче. Новости оказались самыми обыкновенными: подготовка к отопительному сезону, нехватка мест в детских садах… Если честно, я мало что слышала, гадая, кому стоит верить: Стасе или Герману.
Начался прогноз погоды, и я сказала не без ехидства:
– Ну вот, все живы… – И оказалась не права.
– Сейчас криминальная сводка будет, – с милой улыбкой заявила Стася.
На экране под траурную музыку появилась заставка «Криминальные новости», а вслед за этим я увидела дом Виктора Васильевича Кудрявцева. Может, у меня бы и возникли сомнения, что это именно его дом, но приятный женский голос за кадром торопливо сообщил: «Вчера в своем доме был убит бизнесмен Виктор Кудрявцев. Супруга, вернувшаяся домой около девяти часов вечера, обнаружила его в спальне, лежащим на полу рядом с открытым сейфом. Сейф был пуст. В правоохранительных органах сообщили, что Кудрявцеву нанесли удар по голове, после чего дважды выстрелили: в сердце и в голову. Жена Кудрявцева не смогла ответить на вопрос, что конкретно находилось в сейфе. Однако подтвердила: супруг зачастую держал в доме деньги, и довольно значительные. Кстати, у правоохранительных органов к Кудрявцеву неоднократно возникали вопросы. Ходят слухи о некоем теневом бизнесе, уклонении от налогов, даче взяток должностным лицам и многое другое. Пока трудно сказать, было ли это ограбление или заказное убийство…»
– Черт, – простонала я, не в силах сдержаться, Стася взглянула с недоумением.
– Прибрал Иисус, Господь наш, жулика, и что? А деньги надо держать в сберегательной кассе.
Мысли мои лихорадочно метались, труп обнаружили около девяти: выходит, убили Кудрявцева вскоре после того, как я передала ему деньги. Кто-то знал, что я их привезу? Ударил хозяина дома по голове, вскрыл сейф, а потом застрелил Виктора Васильевича. Зачем? Затем, что опасался: если Кудрявцева оставить в живых, он грабителя найдет. Он его видел? Или просто догадывался, у кого возникло желание прикарманить его деньги…
– Незадолго до убийства, – продолжила журналистка, – возле поселка, где жил Кудрявцев, видели постороннюю машину, «Мерседес», серебристый металлик, сейчас активно ведутся ее поиски. Возможно, именно на этой машине и приехал убийца.
На ней приехала я, «Мерседес» – машина Дохлого, и нас очень скоро найдут.
– Черт, – вновь выругалась я.
– Пся крев, Зоська, – рявкнула Стася. – Что тебя так разбирает? Мужчину, возможно, жаль, но он тебе даже не знакомый.
Я достала мобильный и принялась звонить сначала Ирке, а потом Горе. У обоих телефоны выключены. Я бросилась к двери, Стася зачем-то припустилась за мной.
– Зоська, что на тебя нашло?
Но я ее уже не слушала. Заскочив в свою квартиру, взяла сумку и кинулась по единственно известному мне адресу, где могла находиться Ирка. Через полчаса я была там.
Дом выглядел необитаемым, на калитке замок. Наплевав на возможные последствия, я перемахнула через забор и поднялась на крыльцо. Дверь заперта, на звонок никто не открыл. Сквозь тюль на окне мало что разглядишь, однако не похоже, что здесь кто-то прячется.
– Ирка! – барабаня по стеклу, крикнула я, едва не заревев от отчаянья.
– Вы как вошли? – услышала я за спиной голос и, обернувшись, увидела возле калитки мужчину лет шестидесяти, он хмуро меня разглядывал, держа в руках связку ключей.
– Я ищу подругу, – ответила я. – У меня дело срочное…
– Какую подругу?
– Ирину Чумакову. Она жила тут… я была в этом доме…
– Никакую Чумакову я не знаю. Дом парень снимал, на месяц. Сказал, ремонт у него, надо где-то на это время устроиться. Я не возражал, дом пустует, желающих его снять пока нет. Вчера срок аренды закончился. С утра съехал.
– Парня зовут Егор Стычкин? – спросила я.
– Ну, да. У меня копия паспорта есть.
– А девушку вы здесь никогда не видели?
– Может, и была девушка, – пожал мужчина плечами. – Я личной жизнью постояльца не интересовался. А вот вас я видел. Вы на такси приезжали. Я напротив живу.
– Да, приезжала. Извините. – Он открыл калитку, и я вышла на улицу, повторив: – Извините.
Скорее из упрямства я проделала свой недавний маршрут, когда в день приезда разыскивала Ирку. Отправилась к ее матери, потом к нескольким общим знакомым. Полина Андреевна знать не знала, где ее дочь, и немногочисленные подруги тоже. Никакой пользы от беготни по городу не было, но, взглянув на часы, я смогла убедиться, что на поезд опоздала.
