Дженнифер Хеймор - Греховный намек
А тот, взглянув на Фиска и Тристана, проговорил:
– Прошу простить, меня ждут в спальне.
Протиснувшись мимо кузена, Гарет вышел из комнаты. Едва он исчез, мистер Фиск тоже извинился и ушел.
Софи вздохнула и потупилась. Тристан подошел к ней и взял ее за плечи.
– Что здесь случилось, любимая?
– Ничего. Мы просто беседовали.
– Не хочу, чтобы он прикасался к тебе.
– Ничего не произошло, Тристан.
Немного помолчав, он что-то пробормотал себе под нос и подошел к окну.
Взглянув на Софи, проворчал:
– По закону ты все еще моя жена. И я не позволю ему прикасаться к тебе.
Софи нахмурилась. Тристан ведь прекрасно знал, что ее любовь всегда принадлежала и Гарету тоже.
– Ничего не случилось, – повторила она.
Но Тристан, казалось, не слышал ее.
– Я не буду стоять и смотреть, как другой мужчина спит с моей женой.
– Он просто держал меня за руку. Он не спал со мной.
Тристан пристально посмотрел на нее, и в глазах его Софи увидела такое бешенство, что невольно отшатнулась.
– Но будет спать! Неужели не понимаешь?! Будет!
Вскоре после этого разговора Тристан, все еще разгневанный, отправился на встречу с новым поверенным, поскольку был убежден, что не сможет работать с мистером Энсли – тот по традиции всегда был предан истинному герцогу Колтону.
Был прекрасный весенний день, и Софи казалось, что она слишком уж засиделась дома. Все комнаты были ужасно душными и угнетающими, а спальня герцогини – просто невыносимой. А вот прогулка пошла бы ей на пользу.
– Делия! – позвала она горничную.
– Да, мэм!.. – отозвалась служанка, заглянув в спальню.
– Мы идем гулять.
– Конечно, ваша светлость!
Делия надела плащ и помогла хозяйке облачиться в красную ротонду. Шляпа Софи, украшенная красными перьями и лентами, прекрасно дополняла ансамбль.
Натягивая перчатки, Софи спустилась вниз, вышла черным ходом и зашагала по дорожке, ведущей к калитке. Делия, держа в руке зонтик, следовала за ней.
Внезапно чья-то рука вцепилась в запястье Софи.
– Нельзя, миледи.
О Боже! Очередной наемник Гарета!
Софи оглядела ухмыляющуюся, изрытую оспинами физиономию незнакомца. Она была слишком растеряна, чтобы объяснять ему, что он не имел никакого права обращаться подобным образом с герцогиней.
– Пожалуйста, сэр, отпустите меня, – проговорила она наконец.
– Нет, мэм. Вам нельзя выходить из дома. Приказ хозяина.
– Что вы сказали?.. – пробормотала Софи. Она считала, что если уж Гарет дал Тристану свободу, то расстался и с глупой мыслью запереть ее в доме. Но очевидно, она ошиблась.
Мужчина рассмеялся. От него ужасно воняло луком, и Софи поспешно отступила. Охранник же заявил:
– Герцог запретил вам покидать дом. Запретил даже для того, чтобы погулять в саду. Вы ни при каких обстоятельствах не должны выходить. – Он наконец-то выпустил ее руку. – Вам лучше вернуться, мэм.
Софи поколебалась. Конечно, она могла бы уйти в дом и остаток дня скрываться в своей тесной комнатенке. И та Софи, на которой когда-то женился Гарет, так бы и поступила. Но сейчас…
Она взглянула на таращившуюся на нее Делию – та стояла, словно окаменев, стояла, ожидая решения хозяйки.
Нет, это невозможно! Невыносимо! Неприлично! Гарет не осмелится запереть ее в доме!
Смерив охранника презрительным взглядом, Софи спокойно, но твердо проговорила:
– Вы не посмеете еще раз коснуться меня. Я иду гулять, ясно? Можете уведомить своего хозяина, что я отказываюсь подвергаться насилию. И вернусь домой до обеда.
Охранник явно смутился. Но его рука тут же легла на пистолет за поясом.
Софи рассмеялась.
– И что же вы намерены предпринять? Хотите застрелить меня? Смею предположить, что это вряд ли можно назвать разумным поступком.
– Но у меня приказ…
– Приказ? Насколько мне известно, пока что я хозяйка этого дома. Пойдем, Делия.
Вскинув голову, Софи зашагала по дорожке. И даже не оглянулась на стража, хотя очень хотела увидеть выражение его лица. Добравшись до Керзон-стрит, она облегченно вздохнула, поскольку все-таки боялась, что этот идиот мог и в самом деле выстрелить в нее. А потом, наверное, перекинул бы ее через плечо и отнес в дом… Но к счастью, он оказался не настолько глуп. И теперь она была свободна!
Делия же не сказала ни слова, за что Софи была ей благодарна. Посмотрев на горничную, она увидела, что та до сих пор таращила на нее глаза.
– Все в порядке, – сказала Софи.
– Да, мэм, – пролепетала Делия.
– Так что теперь прогуляемся.
Они прошагали по Керзон-стрит и прошли мимо Беркли-сквер, которая в этот чудесный день была весьма многолюдна. Опасаясь, что встретит знакомых, Софи упорно смотрела себе под ноги. Миновав площадь, она свернула на Маунт-стрит. Когда же повернула обратно к дому, вдруг ужасно разозлилась – внутри все кипело.
Как Гарет смеет держать ее на положении заключенной?! Да еще в собственном доме!.. Как смеют его наемники угрожать ей оружием?! А если бы с ней были Миранда или Гэри?!
Делия пыхтела за ее спиной. Бедняжке приходилось почти бежать, чтобы не отстать от хозяйки. Пожалев горничную, Софи замедлила шаг.
Неужели он действительно вознамерился запереть ее в доме? Но с какой целью? Или он настолько не доверяет ей, что считает подобные меры необходимыми?
Когда Делия немного отдышалась, Софи снова поспешила к дому. Миновав калитку, прошла мимо укрощенного стража, не удостоив последнего взглядом. И буквально вломилась в дом, игнорируя поспешившего ей навстречу Коннора.
По пути наверх она дрожащими пальцами вынимала булавки из шляпы. Делия, тяжело дыша, следовала за ней. Добравшись до верхней площадки, Софи сорвала с головы шляпу, отдала ее Делии вместе с ротондой и направилась к двери хозяйской спальни.
– Отнесите это в мою комнату, пожалуйста, – велела она горничной. – А потом… Вы свободны на весь день. – Стянув перчатки, Софи и их отдала Делии.
– Да, мэм. – Горничная поклонилась и поспешила уйти.
Едва она исчезла, Софи распахнула дверь спальни.
– Гарет, я никогда… – То, что она увидела в спальне бывшего мужа, лишило ее дара речи.
Глава 6
Гарет стоял в центре комнаты, облаченный в рваную, пожелтевшую от времени рубашку и в заляпанные грязью мешковатые обтрепанные брюки с бахромой на щиколотках. Босые ноги его были почти так же грязны, как брюки. А по бокам стояли двое; один держал сантиметр, а через руку другого были перекинуты отрезы тканей. И внимание Софи привлекло слово «мода» – оно и пресекло ее гневную тираду, когда она ворвалась в комнату.
