Оксана Семык - Капкан на охотника
По голосу я слышу, что Михаил Борисович озадачен моим требованием.
— Спеть? Вы уверены? Я отвратительно пою. Но для вас готов на всё.
К моему удивлению, Кожин действительно начинает петь.
Судя по звукам, доносящимся из трубки, пение, действительно, не принадлежит к числу талантов Михаила Борисовича.
Но, мысленно поставив за технику единицу, за артистичность я поднимаю Кожину табличку «6.0». Так проникновенно ещё никто не исполнял песню Элвиса Пресли «Love me tender», включая самого Элвиса.
Конечно, такое усердие не может остаться без награды. Я принимаю приглашение в ресторан. Михаил предлагает заехать за мной на своей машине, но не без задней мысли я настаиваю на том, что сама появлюсь в «Сезаме» завтра в семь часов вечера.
Я кладу трубку на рычаг, но тут снова раздаётся звонок. Наверное, Кожин забыл что-то мне сказать. Я поднимаю трубку и говорю:
— Алло.
Тишина.
— Алло, говорите.
На том конце провода молчат, хотя я ясно слышу чьё-то дыхание. Надеюсь, это не Михаил Борисович так по-детски развлекается.
Я пожимаю плечами и кладу трубку.
Глава 16
В воскресенье утром я не могу думать ни о чём другом, кроме моего вечернего свидания с Кожиным.
Перетряхнув весь свой гардероб, я останавливаюсь на изящном чёрном платьице той простоты покроя, который дорогого стоит. Так идеально не сидит на мне никакая другая вещь.
К платью я добавляю туфли на шпильке (мои бедные ноги, привыкшие к кроссовкам!) и золотую цепочку с медальоном. Достаточно. Главное: не переборщить до безвкусицы.
Вымыв голову, я накручиваю волосы на огромные бигуди и бегаю в них по квартире с тряпкой и тазиком, пытаясь навести идеальный порядок — вдруг обстоятельства сложатся так, что наш вечер закончится в моей квартире.
Я краснею, как рак, при этой мысли, но мне почему-то приятно об этом думать.
В полседьмого я уже при полном параде: с укладкой и в вечернем макияже. Не зря я отказалась от того, чтобы Кожин заезжал за мной. Это одна из маленьких женских хитростей. Моё появление в ресторане должно произвести на него неизгладимое впечатление.
Это будет словно встреча с незнакомкой. До сих пор он видел меня только в джинсах и затрапезных свитерах, с волосами, висящими, как уши спаниеля. Сегодня он увидит обратную сторону луны — светскую даму с безукоризненными манерами и томным взглядом.
Я люблю такие превращения. И хотя это не настоящая я, и мне гораздо удобнее в старых джинсах, я с удовольствием примеряю на себя разные роли.
Ровно в семь часов — секунда в секунду — я появляюсь в дверях помпезно украшенного зала ресторана и окидываю его взглядом.
За столиком справа, возле колонны, сидит Кожин.
Прекрасно. Декорации подходящие. Зрители уже здесь.
Выпрямив спину, плавной походкой я иду прямо на Михаила, гипнотически глядя на него. Внутренне я от души веселюсь, видя, что он смотрит на меня во все глаза и, кажется, не узнаёт.
Поравнявшись со столиком, я спрашиваю:
— Здравствуйте, Михаил Борисович, неужели я так сильно изменилась?
Кожин ещё несколько секунд ошарашено глазеет на меня, не произнося ни слова, потом, наконец, спохватывается и, с лёгким поклоном привстав из-за стола, произносит:
— Татьяна Владимировна, вы ли это? Я всегда считал вас очаровательной женщиной, мечтой поэта, но сегодня вы просто сногсшибательны. Я чуть не лишился дара речи.
— Вы сказали «мечта поэта»? Редкий нынче комплимент. Меня ещё никто так не называл. Хотя, в данной ситуации, меня точнее было бы назвать «мечтой писателя». Как вы считаете?
Я шучу, но Кожин отвечает совершенно серьёзно, целуя мне руку:
— Полностью с вами согласен и надеюсь, эта мечта не окажется несбыточной.
Мы вновь возвращаемся к тому шуточному тону, который уже установился между нами прежде.
Время летит незаметно. Мы много болтаем и смеёмся. Мы танцуем. Я не танцевала уже целую вечность!
К середине ужина мы пьём на брудершафт и называем друг друга по имени. Я ловлю себя на том, что в этот момент чувствую себя абсолютно счастливой женщиной.
Внезапно всё меняется.
После медленного танца мы возвращаемся за свой столик, и Кожин предлагает мне произнести очередной тост.
— Знаешь, Миша, я думаю, что нам стоит поднять бокалы за его величество случай, который нас познакомил, — заявляю я со смехом. — Вот отдали бы твой роман на правку кому-нибудь другому, и мы никогда бы с тобой не встретились.
— Я не верю в случай, — возражает Кожин и нежно берёт меня за руку. — Я думаю, всё в жизни происходит по каким-то особым причинам. И наша встреча с тобой была записана на небесах задолго до того, как состоялась.
— Неужели там, наверху, прогнозируют каждый служебный роман? — шутливо поднимаю я брови. — Писатель и его муза, она же по совместительству редактор.
— А, ты именно так воспринимаешь наши отношения: как служебный роман? — поддразнивает меня Михаил. — Кстати, а чем такой роман тебе кажется хуже любого другого? Напротив, у него есть свои преимущества: жених с уже проверенной отделом кадров анкетой. Самый безопасный способ знакомства.
— А я-то думала, что безопаснее всего знакомиться через Интернет, — говорю я, вспоминая слова Игоря Бармина.
Кожин меняется в лице и, так как он по-прежнему держит мою руку, сильно сжимает моё запястье. Как-то странно глядя мне в глаза, Михаил спрашивает чуть напряжённым голосом:
— Интернет? Почему ты заговорила про Интернет? — его стальные зрачки словно пронизывают меня насквозь.
— Пусти! Ты делаешь мне больно, — вскрикиваю я.
Он вздрагивает, разжимает захват своей сильной ладони, и я быстро прячу руку под стол, машинально растирая запястье.
— Извини, я не знала, что ты воспринимаешь разговор на тему современных коммуникаций так болезненно, — поджав губы, ледяным тоном говорю я.
— Таня, прости меня, — на меня опять смотрит тот самый человек, с которым мы только что смеялись и шутили, и который вчера пел мне по телефону серенаду. — Я сам не знаю, что на меня нашло, — оправдывается он.
Но вечер уже испорчен, и хотя Михаил всеми силами пытается загладить возникшую между нами неловкость, я чувствую, что между нами возникает некая дистанция.
Мы выходим из ресторана. Михаил предлагает меня подвезти до дома и кивает в сторону белой «девятки», стоящей неподалёку. Я вежливо, но твёрдо прошу Михаила не провожать меня и сама ловлю такси. Словно почувствовав моё настроение, он не настаивает, кивает мне на прощание и суёт водителю купюру прежде, чем я успеваю возмутиться.
