Наталья Матвеева - Аквамарин
— Она права, папа…
— Эйден. — вдруг тихо, но очень значимо и властно прошелестел Генри Уолш, закуривая сигару. — Ты уверен, что сможешь гарантировать выполнение своей части сделки?? Твоя дочь…
— Моя дочь сделает то, что я ей говорю. — жестко прервал его Эйден, бросив на Лив испепеляющий взгляд. — Я никогда не нарушаю обещаний.
— Что ж. — все тем же тихим, но влиятельным тоном проговорил Генри. — В таком случае условимся, что через полтора месяца мой сын возьмет в жены твою дочь и мы сможем объединить семьи и наш бизнес. Ты получишь влияние над всем Нью-Йорком, а я — дополнительную мощь.
— Так и будет, Генри. — кивнул отец.
Лив скептически ухмыльнулась и, увидев, что Генри снова пронзил ее взглядом, злобно проговорила:
— Обломись, старый хрыч.
Генри сощурился, и его взгляд обледенел. Лив увидела, как в нем поднимается волна оскорбленного самолюбия, и улыбнулась себе.
— Оливия, немедленно извинись! — грубо крикнул отец, взяв непослушную дочь под локоть и развернув лицом к Генри, но тот спокойно встал и проговорил:
— Не волнуйся, Эйден. Твоя дочка просто еще не преодолела кризис подросткового возраста, и в любом случае мучиться с ней буду не я, а Блейк. Если мы закончили, то можем расходиться?
Эйден вздохнул.
— Да, мы все решили. Давайте прощаться.
И началась долгая и муторная церемония прощания, которая включала в себя звонкие чмоканья в обе щечки и очередь за тем, чтобы расцеловать Эйдена Мартинеса и сказать ему теплое «до свидания, спасибо за ужин».
Лив стояла в сторонке, дергая коленом и сложив руки на груди, злясь от бессилия и отчаяния и одновременно разрываясь от желания вскочить на этот длинный обеденный стол и со звоном и дребезгом раскидать ногами посуду и остатки еды, пританцовывая с бутылочкой виски в руке.
В этот момент она явственно ощутила на себе пристальный взгляд, скользящий по ее фигуре сверху вниз, и обернулась. Блейк действительно разглядывал ее с ног до головы, и в его глазах блестела животная похоть. Он приблизился к ней и тихо прошептал так, чтобы никто не слышал, кроме Лив:
— А ты горячая штучка, Лив… В скором времени мы познакомимся поближе, обещаю… — он снова пошло оглядел ее с ног до головы и мерзко осклабился.
Лив затрясло от злости и омерзения, этот парень внушал ей ужасное отвращение и ей совсем-совсем не нравилось, что он так на нее смотрел.
— Соблюдай дистанцию, ушлепок. Или наше «близкое знакомство» окончится тем, что я свяжу в морской узел некоторые твои конечности. Надеюсь, ты хорошо понимаешь английский? — гневно улыбаясь, прошипела она.
Блейк только шире улыбнулся, облизнув губы, пожирающе глядя на Лив.
— М-м-м, да ты чертовски сексуальна! Мне пора, детка, но знай, я очень скоро найду тебя и сделаю с тобой все, о чем ты мечтала в своих сладких эротических фантазиях! — и он послал ей воздушный поцелуй двумя пальцами и удалился, а Лив, испытывая злобное напряжение, прошипела ему в спину:
— Только попробуй, извращенец! Увидишь, что будет…
Наконец, в помещении остались только Лив, Джессика и Эйден. Ах да, и, конечно, Брайан. Джессика села за стол и налила себе вина со словами:
— Сейчас начнется. Брайан, выпьешь со мной?
Брайан вздохнул и, сев рядом с Джессикой, плеснул себе виски. Оливия все так же злилась, прожигая отца обиженным взглядом. Внутри нее постепенно тлели угли. Эйден стремительно подошел к ней:
— Оливия! Как ты могла так унизить меня перед моими гостями? Ты вела себя совершенно бестактно и отвратительно, как маленькая глупая девчонка!
Лив вскипела.
— Как?!? Ну, даже не знаю, может потому, что ты резко объявился в моей мерзкой жизни и тут же решил с моей помощью прибрать к рукам Бронкс, а заодно и весь Нью-Йорк? И ты, не спросив моего согласия, и тем более не снизойдя до того, чтобы просто попросить меня о помощи в этом деле, решил связать мою судьбу с гнусным, пошлым мерзавцем, умеющим преподнести себя, как дорогой одеколон??? Ну и, конечно, ты не утруждал себя в том, чтобы предупредить меня заранее о своей гениальной идее!!! Может из-за этого всего я и выставила тебя полным идиотом, кем ты, кстати, и являешься???
Эйден всплеснул руками и закинул ладони за голову. Глубоко вздохнув, он вернул своим бешеным эмоциям равновесие и более спокойно проговорил:
— Прости, что испортил тебе жизнь, дочь. Я еще долго буду расплачиваться за то, что сделал с тобой. Но сейчас необходимо принять важное решение касательно нашего семейного бизнеса. Нам нужны деловые и влиятельные мужчины, члены других мафиозных семей, которые смогут управляться с делами и держать город под контролем. Ты и Джессика — всего лишь женщины. Вам не справиться с этим в одиночку, нужна твердая мужская рука. Вот почему твоя сестра выйдет замуж за Джонни О-Коннела, а ты — за Блейка Уолша. Да, он не красавец, и ты наверняка мечтала немного о другом…
Лив захохотала.
— О другом??? Запомни, отец, я не собираюсь замуж вообще никогда, ни через неделю, ни через полтора месяца, ни вообще в этой и любой другой параллельной реальности, ни даже после смерти, уверяю тебя! Так что твой Блейк в пролете, так ему и передай, потому что если этот извращенец еще раз ко мне подойдет, я переломаю ему каждую косточку его отвратительного тела!
Отец нахмурился, смерив дочь остекленевшим взглядом.
— Оливия, Блейк обидел тебя? Если да, то я…
— Брось, папуля! — махнула рукой Лив. — Я прекрасно могу позаботиться о себе сама, так что защищай лучше этого ушлепка.
— Папа, а обязательно выдавать Лив за Блейка? У него действительно не очень чистая репутация… — начала рассудительно Джессика, но Эйден махнул рукой:
— Глупости, Джесс. Ты веришь выдумкам врагов. Блейк — прекрасный деловой и серьезный молодой человек, ему 28 лет, он взрослый и уверенный в себе. Оливия, у тебя нет выхода. Ты будешь делать то, что я тебе говорю. — жестко и очень властно проговорил он, сделав особое ударение на последней фразе.
— Иначе что? — хмыкнула Лив.
Эйден нахмурился.
— Иначе мне придется устроить тебе публичную порку. А я этого очень не хочу. Не вынуждай наказывать тебя, Лив!!
— Да пошел ты!!! — процедила в сердцах Лив и, сгорая от гнева, вылетела из помещения.
Внутри нее все кипело негодованием и обидой. Эмоции зашкаливали, Лив ощущала гнев и злость каждой клеточкой своего тела, и ее била истеричная дрожь.
Она вылетела на улицу и быстро огляделась. Полно машин, где-то стоял «Кадиллак» отца, но ей вдруг стало так мерзко использовать что-то, что принадлежит ему, что Лив просто выскочила на проезжую часть и поймала первое попавшееся такси:
