Ольга Черных - Девять с половиной дней чужой жизни
Сильвия понуро опустила голову, старательно рассматривая рисунок на паркете. Что с того, что находчивый доктор Ямпольский все так тщательно продумал и предусмотрел? Ее жизненный опыт заставлял не раз убеждаться в том, не все получается, по заранее намеченному плану.
Она долго прятала глаза, оттягивая решение, но когда встретилась с его взглядом, сердце дрогнуло от жалости. Темные круги под глазами, сеточка мелких морщинок на лице, красные веки – следы бессонной ночи. После смерти профессора его сын остался один. В любом случае, еще есть две недели, и, кто на самом деле знает, как все сложится за это время? Хорошо бы все разрешилось само собой.
Молча перевела взгляд на портрет профессора и, заручившись его поддержкой, просто кивнула.
Шура с облегчением вздохнул. Он обнял ее и бережно прижал к груди.
– Все будет хорошо. Никто не виноват, что жизнь чаще всего является к нам в драконьем обличии. И сначала нужно убить дракона, чтобы после наступил мир, и пришло счастье. Помнишь, как в сказке? Счастье нужно заслужить. И, чем больше испытаний, тем большая награда ждет впереди.
Он наклонился к ее губам, но она слегка отстранилась, и поцелуй пришелся в подбородок.
– Ох, недотрога. Раньше ты была смелее.
– То раньше. А теперь, будем строить отношения по другим правилам.
– Хм, и какие же это будут правила? – насмешливо спросил доктор.
– Раз ты вспомнил сказки и старые добрые времена, значит, сначала женись, а потом уже и целуй, чтобы все было по закону и по совести, – ответила шутливо и лукаво прищурилась. – А то, знаем мы таких резвых. Сначала сладкие речи, сплошные соблазны, а потом – «горький мед на губах»? Кажется, так поется в песне о несчастной девушке? К тому, же, помнится, этот этап отношений мы уже проходили. Я права?
– Вот так, значит? – засмеялся Шура. – Хорошо. Если ты хочешь, пусть все будет по правилам. Наше от нас никуда не уйдет. Твое терпение и артистизм вознаградятся фатой, баяном и куклой на капоте розового лимузина, украшенного лентами. Устраивает?
Сильвия на мгновение задумалась, а потом сама нежно поцеловала его в щеку.
Родной город встретил непогодой. Снова шел дождь, сырость и слякоть. Окинула унылым взглядом привокзальную площадь. Та была пустынной – пассажиры резво спасались от дождя. Свежий сырой воздух пробирал до костей. Невольно поежилась, подняла воротник тоненького плаща и только сейчас заметила на деревьях желтые листья. Значит, лето закончилось. Скоро в институте начнутся занятия. Жизнь побежит по накатанным рельсам, где ничего нового и интересного впереди. В общем, все, как всегда, обычно и предсказуемо. Однако Шура…
Решительно тряхнула головой, отгоняя эти мысли и поспешила к таксисту. Тот в сторонке томился в ожидании клиента, с надеждой посматривая в ее сторону.
Дверь открыла встревоженная мама.
– Что произошло? Почему ты прервала отдых? – спросила взволнованно, целуя дочь. – И, вообще, где ты была?
– Мама, ну с чего ты взяла, что я прервала отдых? Я успешно прошла курс назначенных процедур и вернулась домой совершенно здоровая и полная сил.
Мама прижала руку к сердцу и тихонько опустилась на мягкий пуфик.
– Боже мой, – сказала грустно, – раньше ты никогда меня не обманывала. Что же могло такого произойти… – она не закончила фразу и покачала головой.
– Хорошо, я все расскажу честно, то сначала скажи, откуда ты узнала? Кто мог тебе сказать, я уехала из санатория на несколько дней раньше? – Сильвия была немного сбита с толку. Она и подумать не могла, что до сих пор каждый ее шаг, как в детстве, известен маме.
– Мне позвонил молодой человек по имени Олег и поинтересовался, где можно тебя найти?
– Ты знаешь Олега? Я не давала ему наш телефон и о себе ничего не рассказывала.
– А этого и не требовалось. Он работает на нашем заводе в конструкторском бюро, и мы часто пересекаемся по работе.
– Понятно, – промямлила в ответ, вспомнив незадачливого ухажера. – Все же хорошо, что сегодня воскресенье, и мы сможем провести день вместе. Я так по тебе соскучилась, – она прижалась к теплой родной щеке и сразу почувствовала себя спокойнее, а затем по-детски добавила: – Я есть хочу.
Мама проворно поднялась с пуфика и скрылась на кухне.
За завтраком Сильвия старалась не встречаться с ее тревожным взглядом. Она машинально жевала бутерброд и размышляла о том, как лучше начать разговор? В любом случае нужно что-то придумать, вернее соврать. Об этом она думала всю дорогу. Но, если с мамой просто стыдно играть в нечестную игру, то в Москве это будет еще и опасно. Придется не просто выдавать себя за другого человека, но и заставить поверить ее близких в то, что перед ними их собственная дочь, жена, мама. Интересно, у Евгении есть дети? Наверное, есть. По паспорту ей за тридцать. Давно замужем. О, Господи! Как же все будет выглядеть на самом деле? Отодвинула тарелку. Все равно не чувствовала вкуса еды. Согревала всего одна мысль: все устроится само собой. Пусть эта бедолага только придет в себя и потом уже сама разбирается с семьей и со своей жизнью, а у нее и без этого дел хватает.
– Мама, я хотела… – начала неуверенно.
– Мужчина? – вопрос прозвучал столь поспешно, что с первой минуты сбил ее с толку.
– Можно и так сказать…
– Господи, Сильва, не томи. Ты беременна? – испугалась мама, готова в любую минуту заплакать. – Неужели ты повторяешь мою судьбу?
– Успокойся, мамочка, побереги свое сердце, – она потянулась к ней и поцеловала. – Я не беременна, честное слово.
– Тогда, что же? Он женат? Видит Бог, я давно ожидала чего-то подобного. Ты так долго была одна. Это просто какой-то злой рок, преследующий нас.
Сильвия встала и принесла из сумки свой валокордин. Молча приготовила две порции: для себя и мамы, и лишь после того, как спасительные капли были выпиты, снова села за стол.
– Выслушай меня, а потом уже решишь, стоит ли плакать? Я просто уверена, что слезы в нашем разговоре не понадобятся, – она, как можно беспечнее улыбнулась. – Надеюсь, Олег не сообщил тебе, что я была в Москве.
– В Москве? – в этот раз на лице мамы появилось отчаяние. Похоже, что ни слово, то новые проблемы. – Как же так?
– Все, прекрати меня перебивать. Так я никогда не смогу тебе ничего рассказать. Давай говорить по очереди. Сначала я, а потом… Думаю, что тебе давно уже следовало поговорить со своей взрослой дочерью. Правда? – строго посмотрела преподавательским взглядом, как будто перед ней была не собственная мать, а, провинившаяся студентка.
– Может ты и права, дочка… – мама кивнула, опустив глаза. – Нам давно нужно было поговорить, но все как-то не подворачивался случай.
