Юлия Шилова - Курортный роман
– Вас удивило, что я так быстро выпила свой бокал? Не обращайте внимания, это просто нервы.
– Мне не жалко, – пожал плечами Глобус и налил мне второй бокал. – Можешь пить сколько хочешь.
Он внимательно посмотрел на меня:
– Ты нервничаешь из-за Мазая?
– А чего мне из-за него нервничать? Я нервничаю из-за того, что один из ваших людей просто по-хамски закинул меня в машину и повез неизвестно куда.
– Как это неизвестно? Он повез тебя ко мне. Как только мы с тобой обстоятельно обо всем поговорим, он доставит тебя туда, где взял.
Я осушила второй бокал. Глобус был действительно интересным мужчиной. В нем чувствовалась порода. Настоящая порода. Я всегда искала это качество в мужчинах, но находила крайне редко. Довольно часто в дорогих костюмах и ультрамодных ботинках являлись беспородные дворняги. Глобус был совершенно другой, и я почувствовала это сразу.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень красивая женщина? – прервал мои размышления Глобус.
– Да, сегодня на пляже, – мечтательно сказала я и вспомнила своего курортника.
– Ты была сегодня на пляже?
– Да, а почему вас это удивляет?
– Нервы у тебя – будь здоров! Ведь вчера расстреляли твоего близкого человека и чуть было не лишили жизни тебя. Любая другая девушка проливала бы слезы по любимому, а ты, значит, уже успела на пляж сходить?
– Успела. У меня всего десять дней, мне хочется вернуться с красивым загаром. Я ведь сюда приехала купаться, загорать и слушать, как поет моя подруга.
– Ты замужем?
– Пока нет.
– Что значит пока? Собираешься, что ли?
– Пока нет. Брак – явление относительное. Сегодня замужем, а завтра развелась, послезавтра по новой. Дурное дело не хитрое.
– Это ты верно подметила. А с Мазаем ты была в каких отношениях?
– Вообще ни в каких: вчера я его видела первый и последний раз в жизни. Я хотела пройти в туалетную комнату, но он перегородил мне дорогу. Если я не ошибаюсь, он хотел со мной познакомиться. Просто он это делал грубо, совсем не по-джентльменски. В общем, мы даже не успели познакомиться. Началась пальба.
– Значит, ты утверждаешь, что ты для Мазая просто случайная знакомая?
– Да меня даже и знакомой-то нельзя назвать. Перекинулись парой-тройкой слов, и все.
– Тогда какого черта он накрыл тебя своим телом?
– Да не накрывал он меня ничем… Он просто так упал. Он же мне чуть все внутренности не отдавил. В нем живого веса черт знает сколько. Я вообще не понимаю, как все это выдержала.
– Если бы Мазай тебя не накрыл, то вчера в ресторане был бы не один труп, а два.
– Мне хотелось бы сказать ему спасибо, но боюсь, он просто меня не услышит.
Глобус сделал глоток мартини и задумчиво посмотрел на свой бокал:
– Мазай был моим очень хорошим товарищем. Я просто обязан докопаться до сути. Кому он мог помешать? Нас связывали многие годы дружбы и настоящего братства. Вчера ночью я узнал о его гибели. Для меня это довольно тяжелая личная драма, а ты являешься той маленькой ниточкой, которая может привести к правильному ответу. Я чувствую, что здесь что-то не так, ты что-то не договариваешь, чего-то боишься. Доверься мне и расскажи правду. Скажи, Мазай часто приезжал к тебе в Москву? Может, он что-то рассказывал тебе о своих врагах?
Я поняла, что он не верит мне, и тяжело вздохнула:
– Глобус, я сказала все, что знала, мне нечего добавить. Я видела вашего Мазая не больше трех минут. Он не мог рассказать мне о своих врагах.
Глобус закурил трубку. Я тупо смотрела на бассейн и молила Бога только об одном – чтобы этот допрос поскорее закончился. Неожиданно Глобус ударил кулаком по столу и сделал такое свирепое лицо, что мне захотелось вскочить и броситься со всех ног прочь. Я почувствовала, как затряслись мои колени.
– Если ты сейчас не расскажешь мне всю правду о своих отношениях с Мазаем, мои люди утопят тебя прямо в этом бассейне, – донеслось до моих ушей.
Взглянув на Глобуса, я поняла, что он не шутит. Ситуация была безвыходной. Перед глазами все поплыло, а в ушах чудовищно загудело.
– Я хочу мартини, – жалобно простонала я и посмотрела на пустой бокал.
Не сказав ни слова. Глобус налил мне полный бокал, достал из кармана пистолет и положил себе на колени. Я, как ненормальная, захлопала глазами, машинально осушила бокал и уставилась на пистолет.
– Что это? – не слыша своего голоса, спросила я.
– Пистолет, – ответил Глобус.
– Настоящий?
– Понятное дело, не игрушечный.
– Зачем?
– Затем, чтобы было удобнее скидывать тебя в бассейн.
Я посмотрела на прозрачную голубую воду и сказала почти шепотом:
– Вода в бассейне уж больно красивая, как на картинке. Если в нее скинуть труп, она сразу потеряет свою красоту.
– Можешь не беспокоиться. Вода тут меняется каждый день.
– И часто вы скидываете сюда трупы?
– Приходится иногда. Особенно когда встречаются несговорчивые дамочки, вроде тебя.
От страха я нечаянно уронила бокал, он с грохотом упал на асфальтированную дорожку и разлетелся на мелкие кусочки. И тут я поняла, что меня может спасти только ложь. Никто не поверит, что я была знакома с этим проклятым Мазаем всего несколько минут.
– Хорошо. Я все расскажу, – словно во сне произнесла я и прикусила губу.
– Вот это другое дело. – Глобус слегка меня приобнял. – Я знал, что ты хорошая девочка и сделаешь то, что от тебя требуется. Если бы ты была дурой, мой товарищ никогда не заслонил бы тебя своим телом.
Он сунул пистолет в карман и махнул одному из своих братков. Буквально через несколько секунд на сервировочном столике появилась новая бутылка и новый фужер. Сделав несколько глотков, я принялась фантазировать:
– Вчера убили не только твоего лучшего товарища, но и близкого мне человека. Мы с Мазаем любили друг друга на протяжении долгих месяцев. Он замечательный мужчина, я сильно о нем скорблю, просто я очень скрытный человек и не могу показывать свои чувства. Наверно, именно поэтому я не глотала валидол, а пошла на пляж. Я буду помнить о нем вечно и никогда его не забуду…
Я так хорошо вошла в роль, что даже почувствовала, как на моих глазах выступили слезы. Мне вдруг показалось, что я на сцене и играю роль скорбящей вдовы. Смахнув слезу, я всхлипнула и упала Глобусу на грудь, потом громко заревела и театрально взмахнула руками.
– Глобус, скажи, ну почему жизнь такая несправедливая? Почему она отнимает у нас самых лучших, оставляя только одних идиотов? Мазай всегда был и останется человеком с большой буквы! Он был просто прекрасный друг и любовник!
Глобус немного опешил и погладил меня по голове. Затем достал платок, вытер мои слезы и как-то по-отечески сказал:
