Наталия Матвеева - Аквамарин (часть 2): по моим правилам
А теперь Лив поняла. Знак судьбы был истолкован ею неверно. Судьба всего лишь проверяла, на что девушка может пойти ради спасения того, кто вошел в ее жизнь с четкой и планомерной целью разрушить ее. Сможет ли она понять и простить того, кто оступился? Станет ли бороться ради того, чтобы помочь ему найти себя и встать на иную дорогу, сложенную не из трупов ее семьи, а из обычного камня, освещенного брезжащим вдали солнцем? И она не отступилась от него, решив бороться за его душу. Она предложила руку помощи после всего, что он сделал ей и ее родным… Она прошла испытание. Звонок Эрнесто окончательно убедил ее в этом. Нельзя прекращать бороться за того, кого еще можно спасти.
– Я своих слов назад не беру, Руди, так что если тебе вдруг стало интересно мое предложение, то я с удовольствием сделаю шаг к тебе навстречу. – заявила Лив беспечным тоном, но тут же строго добавила:
– Но учти, братик, теперь играть будем по моим правилам! Усек, синяя борода?
– Оливия, а в твоих правилах есть пункт о том, при каких условиях ты перестаешь обзываться? – недовольно прошелестел Эрнесто в трубку. – Если ты до сих пор не поняла, то окружающим не очень приятно, когда ты зовешь их названиями разных млекопитающих, населяющих нашу планету… И что означает это «по твоим правилам»?
Лив вздохнула и счастливо улыбнулась. Ну не день, а сказка… Внутри нее пели соловьи и звенели переливом колокольчики.
– Это означает, что в субботу я жду тебя в час дня у входа в парк аттракционов, естественно, здесь, в Нью-Йорке. Мы пойдем туда, только ты и я, и запустим первый этап новой игры под названием: «расскажи немного о себе, послушай такой же идиотский рассказ собеседника и начинай проникаться симпатией, мы, как-никак, семья». Устраивает такой расклад, мистер Центр Чикагской вселенной? А насчет обзывательств… Ладно, буду звать тебя только Эрнесто или кузнечик… Уговорил. – согласилась на уступки по такому случаю Лив, а Эрнесто тихо произнес:
– Сомневаюсь, что взаимное изливание душ поспособствует укреплению родственных связей, но если никакого другого плана нет, то…
– Какой же ты смешной, Эрнесто! – хмыкнула Лив. – Ты даже себе не представляешь, сколько радости приносит нам, простым человеческим существам, подверженным влиянию собственных эмоций, мысль о том, что ты можешь слить на кого-то свои помои, и этот кто-то не просто поймет и похлопает тебя по плечу, а проявит жуткий интерес к твоим проблемам и поможет даже разгрести их, в меру своих возможностей… Так ты придешь?
– Я не верю тому, что сам лично говорю это, но… – Эрнесто ухмыльнулся. – Ты меня заинтриговала. И знаешь, что… Ты говоришь искренне, сестра. За это я попробую примириться с «кузнечиком» и не сжигать твой «Кадиллак», пока ты будешь сладко спать дома, в своей постельке, а также соглашусь на свидание ради пустого трепа в парке аттракционов… Так что да, я приду. Посмотрим, что из этого всего выйдет.
– Думаю, ты не разочаруешься. До встречи в субботу, кло… Эрнесто. – вовремя поправилась Лив и, вне себя от восторга, посмотрела на Джонни, когда звонок отключился. – Нет, это что, правда все происходит на самом деле?!? Или я снова умерла и попала в рай? Я просто не верю, что в моей чертовски отвратной жизни вдруг появляется все это…
Джонни, который продолжал тепло и ласково обнимать Лив, не сводя с нее горячих глаз, строго пригрозил:
– Я тебе умру! И почему ты думаешь, что не заслужила чего-то хорошего для себя? Ты ведь не хуже, а намного лучше многих остальных людей… – он наклонился и, огненно оглядев ее лицо, притягательно проговорил:
– А для меня ты – самая лучшая… – он нежно погладил ее по щеке и, глядя на нее разгорающимся зеленым взглядом сияющих глаз, игриво добавил:
– Оливка… Ты знаешь, ты такая красивая, я бы смотрел на тебя всю жизнь, не отрываясь ни на одну проклятую секундочку! Можно я тебя поцелую?
Лив со смехом отпихнулась от него, покосившись на Марти и Эдди и прекрасно понимая, чем всегда заканчиваются эти поцелуи, и посмотрела на своего не в меру улыбчивого, сияющего, как небоскреб Эмпайер-стейт-билдинг в ночи, и абсолютно растворяющегося в бездонной нежности и страсти к ней, мужа, осчастливленного новостью о ее беременности.
– Отвянь, котяра, лучше закрой глазки и поспи, а то мне и без тебя нужно еще переварить все то, что сегодня произошло…
– Ну не будь такой жестокой, милая! А, может, тогда сядешь ко мне на колени? – с надеждой быстро сообразил Джонни, притягивая Лив к себе, а она, проклиная своего настойчивого, но такого любимого ею муженька, ощущая, как огонь снова согревает ее тело откуда-то из области желудка, шлепнула его по тянущим ее все ближе к себе сильным, горячим рукам и проговорила:
– Ну ты, Кинг-Конг Джонни, веди себя прилично, иначе в Бургер-Кинге куплю тебе детский сундучок, чтобы ты, наконец, отвлекся от меня, все запомнил, горилла?
Джонни вздохнул и вроде бы успокоился, развязно развалившись на сиденье, но все-таки крепко держа свою Лив за руку, не желая выпускать ее ни при каких обстоятельствах, никогда, никогда, никогда…
– Назовем его Элрондом. – невозмутимо и мечтательно произнес Джонни, на что Лив тут же вспылила:
– Иди ты к черту из машины, вместе со своим Элрондом!!! Только через мой окончательно убитый и не подлежащий возвращению в мир живых труп! – она, правда, тут же смягчилась и расхохоталась вместе с Джонни, понимая, что он ее дразнит.
– Ладно, ладно, уж и пошутить нельзя! – хохотал Джонни. – Назовем Оливером, в честь моего отца…
– Ага, или Агамемноном, в честь моего папаши… Кстати, надо бы ему сообщить, а то со своей работой он о внуке узнает, только когда тот начнет претендовать на его наследство…
– А, может быть, там девочка?
– Очередной сомнительный, в плане пола, претендент на руководство бизнесом? Тогда папашке – молчок, боюсь, его сердечко этого не вынесет…
Они снова рассмеялись, глядя друг на друга, а затем:
– Может, лучше подумаем над названиями бургеров, которые будем сейчас есть? Это как-то ближе к реальности… Я буду все номера по списку или каждый второй, но тогда в двойном экземпляре! – весело, с предвкушением сказала Лив, а Джонни прижал ее к себе и поцеловал в макушку, с веселой улыбкой проговорив:
– А ты уверена, Оливка, что та разновидность еды, которая еще совсем недавно бегала, мяукала или лаяла, грозно вычесывая собственных блох, или даже сама могла тебя съесть при большом желании и неудачном стечении обстоятельств, будет полезна нашему ребеночку? – осторожно подступился он к этому вопросу, и Лив с ухмылкой покачала головой, дав своему чрезмерно заботливому Джонни дельный совет:
– Ой, схлопни-ка свое звуковое отверстие, тромбон, и не открывай, пока не увидишь в непосредственной близости от своего лица восхитительный, ни с чем не сравнимый по вкусу и аромату, свеженький чикенбургер!
